Андрей Онищенко - Миссия"Крест Иоанна Грозного"
Алексей покачал головой.
– Ему некуда бежать. Могу предположить, что последующие приступы будут смертельны для него. Его срочно нужно переправить в Академию.
– Ладно, время покажет. Иди Леха, мне сейчас действительно некогда.
ГЛАВА 16.
Аудиенция, данная Государем Василием Шуйским польским Послам, подходила к концу. Мир между державами был восстановлен. По этому случаю в Столовой палате на вечер был назначен пир. Послы, Госиевский и Олесницкий откланявшись, первыми покинули Грановитую палату Кремля. Некоторое время Шуйский, словно задумавшись, сидел на троне, но затем резко встал и удалился в окружении ближних бояр. Окольничий Просветов устало вздохнул.
– Слава Богу, до вечернего пира можно немножко отдохнуть, а потом? А потом опять попойка за царским столом до самого рассвета, – про себя подумал он.
Думные бояре и дворяне тонкой цепью потянулись к выходу, так же как и Илья, пытаясь между царской службой выкроить время на обязательный послеобеденный сон. Илья правой рукой ощупал грудь. Там под наглухо застегнутым богатым кафтаном, на массивной златой цепи, висел драгоценный крест Иоанна Грозного. Еще утром, проверяя стражу, Илья изъял его из тайника. Синхронизатор времени был настолько массивен и тяжел, что он решил не искушать судьбу и повесил его на шею, спрятав от посторонних глаз под нательной рубахой и кафтаном. Как не тяжела была служба Думного Дворянина, но в этот момент, окольничий Просветов ощущал себя поистине счастливым человеком. Миссия была практически выполнена, и крест находился у них.
– Нужно поскорее поделиться радостью с Лехой, подумал он и заспешил к выходу.
Направляясь к своим дворцовым покоям, окольничий думал на ходу:
– Что делать далее с синхронизатором? Михаил Романов слишком юн и немощен, да и время его избрания на царство еще впереди. России предстоит избрать свою последнюю царскую династию только через пять лет. Может передать крест его отцу, Митрополиту Ростовскому Филарету? Нет. В Академии была четко сформулирована задача, передать синхронизатор только будущему правителю из династии Романовых. Значит нужно ждать, сейчас передавать его рано. Задача с несколькими неизвестными, – про себя ухмыльнулся он, – не успели мы найти икс, как появился игрек. Ну что же, нужно будет обязательно проконсультироваться с Лехой, вместе чего-нибудь придумаем.
За этими мыслями Илья даже не заметил, как подошел к дверям, ведущим в свои покои. Зная, что они заперты изнутри, он постучался и стал терпеливо ждать. Однако, на его стук, с той стороны не послышался привычный голос Волчонка, Илья снова постучал и несколько раз дернул за ручку.
– Кто?
За дверью голос Волчонка был излишне взволнован, Илья почувствовал что-то неладное.
– Это я, отпирай скорее? – произнес он.
Послышался звук отпираемого засова. На пороге Илью встретил перепуганный Волчонок.
– Что тут произошло? – закрывая за собой двери, озабоченно произнес Илья.
– Юродивый отходит!
– А Леха где?
– Известно где, у его постели.
Отодвинув рукой Волчонка, Илья устремился в каморку больного. Алексей сидел у постели, пытаясь хоть как-то облегчить муки Франсуа Лограна.
– Что с ним? Озабоченно спросил Илья у Алексея.
– Опять повторился приступ. Пока меня не было, сюда вломился Василий, увидел его и стал кричать.
– А он где?
– Я подоспел вовремя и выставил его за дверь без объяснений. Тебе нужно будет с ним поговорить, Илья.
– Обязательно поговорю, а с этим что, оклемается?
– Не знаю, приступ очень сильный, боюсь, как бы с ним не приключился удар.
– Что это значит? Ты же знаешь, что я ни черта не разбираюсь в ваших медицинских терминах, почему нельзя говорить нормальным языком?
– Если выражаться, как ты просишь нормальным языком, то ему грозит паралич. К сожалению, я вряд ли смогу ему чем-то помочь. Полное исцеление его ждет только в Академии.
Тем временем, больной хрипел и бился в конвульсиях. Все мышцы его тела, были напряжены до предела. Его глазные яблоки были на выкате, и в этот момент казалось, что они вот-вот выскочат из орбит. Илья расстегнул кафтан и, сняв с шеи синхронизатор, протянул его Алексею.
Алексей, занятый больным, едва бросил на него взгляд:
– Иоаннов крест подождет. Мне сейчас не до него, нужно вытащить Франсуа. Ты бы лучше не мешал мне Илья, а решение что с ним делать мы с тобой примем потом. Займись лучше Василием, его нужно удалить на время, чтобы не мешался под ногами.
– Хорошо Алексей, у меня есть на этот счет одна задумка.
Илья быстро покинул стены Кремлевского дворца и направился на поиски Василия. Расспросив у стражи, несшей службу у Спасских ворот, он решил направиться к излюбленному месту Василия в Стрелецкой слободе. Илья не ошибся и вскоре увидел товарища за обеденным столом в компании стрельцов, распивающих бражку. Обед был в самом разгаре, мальчишки на побегушках лихо сновали по залу, пытаясь угодить всем гостям. Особенный почет и уважение они выказывали стрельцам, зная их буйный нрав, они просто побаивались пинков и подзатыльников за не расторопность. Увидев Илью, Василий встал из-за стола, и стал громко того приветствовать, стараясь чтобы как можно больше людей, услышали его:
– Не может быть! Сам Государев окольничий решил почтить нашу скромную трапезу своим присутствием. А ну раздвиньтесь, уступите место в центре стола главному воеводе Кремля!
Его собутыльники, признав Илью, в смятении молча подвинулись, дивясь тому, что, в таком злачном месте делает Думный Дворянин но, зная понаслышке о его тяжелой руке, сначала двое стрельцов, затем и все остальные, решили пересесть за соседний пустующий столик, дабы своим присутствием не мешать, воеводе беседовать с царским сотником. Илья устало опустился за стол напротив Василия и упер на него хмурый взор. Его взгляд не предвещал ничего хорошего, Василий немного стушевался и поник. Притихли и стрельцы за соседним столиком, словно в ожидании бури, которую царский окольничий всем своим видом грозил излить на голову их лихого товарища. Глядя на хмурого Илью, в ожидании дурных вестей, Василий тихо произнес:
– Выпьешь со мной?
– Выпью, коли нальешь, – ответил тот.
Василий в миг разлил по чаркам пенистую бражку.
– Да не то наливаешь, распорядись, чтобы принесли хлебной водки.
Василий щелкнул пальцами и на столе в миг появился новый кувшин и чистые чарки.
– Что-то стряслось, Илья? – вновь задал он вопрос.
– Ни как не возьму в толк, когда ты Васька за ум возьмешься. Вроде и муж зрелый, и сотник царский, а всеравно ветер гуляет у тебя в голове.
– Да я вроде ничего…, – начал неуверенно оправдываться Василий, поднимаясь из-за стола, как нашкодивший кот.
– Да ты сядь и слушай, что я говорю. На днях Государь подписал Указ, в котором жаловал меня большой вотчиной в Тульской волости. Ты мой верный друг, а я верную службу не забываю. В общем, выхлопотал я для вас с Алексеем по деревеньке, рядышком со своей вотчиной.
Изумлению Василия не было предела, он весь засиял и покрылся румянцем. Не в силах удержать в себе великую радость, он выкрикнул, что было сил на весь зал:
– Слыхали братцы, Государь меня за службу наградил землицею!
Все питейное заведение мигом загудело и пришло в движение. Завсегдатаи начали поздравлять новоиспеченного помещика.
– Спасибо Илья, век не забуду твоей милости, – начал благодарить Василий.
– Да будет тебе, будет. Ты лучше послушай, что я скажу. Сегодня ты волен, пить и гулять, сколько влезет, но завтра к вечеру ты должен быть у меня, дело для тебя есть.
– Я с радостью! Да я за тебя, Илья, хоть голову в омут, хоть к черту на рога!
– Таких жертв от тебя не потребуется, – смеясь, произнес Просветов, – я подготовлю завтра бумаги, но на рассвете следующего дня ты должен будешь уехать в Тулу. Государь не отпускает меня от себя, да и Леха сейчас занят. От тебя требуется навести порядок в моей вотчине, попутно займешься и своей деревенькой и, чтобы к концу сбора урожая все у тебя было готово к моему приезду.
Илья встал из-за стола, поднял полную чарку и произнес хвалебную речь за здравие своего друга. Выпив до дна, он собрался уходить.
– Илья, ты, что не уважишь и не посидишь со мной? – стал огорченно уговаривать остаться Василий.
– Нет, у меня дела. Сегодня в царском дворце, по случаю заключения мира с Польшей, намечается пир, и я должен находиться подле Государя.
Распрощавшись с Василием, Илья вышел наружу и заспешил в Кремль.
******
Бунт и остервенение народное с каждым днем все возрастало и грозило поразить, словно опухолью все южные рубежи России и всю Украину. Первый слух о бегстве расстриги взбудоражил московскую чернь, которая три дня терзав мертвого Самозванца, не знала, верить или не верить его чудесному спасению. Люди, обагренные кровью Лжедмитрия, вдруг начали жалеть о днях веселых, постоянно сравнивая их с унылыми днями царствования нового царя.
