Артур Прядильщик - Сирахама
— Тоже неплохо, — Мрачно усмехнулся отец. — Дети от Цветка Редзинпаку и Дракона… У обоих — очень хорошая наследственность. Маразматики из Совета будут довольны. Но — продолжай…
— Разумеется, в этом случае и на твоей репутации в Совете, и на моей репутации можно будет поставить крест. Этим тут же воспользуются твои противники в Совете, стараясь дезавуировать всю ту работу, что ты вел эти годы… тебе, наверняка, выскажут, что думают по поводу нашей позиции «Асамия никогда не насилуют своих женщин!» — ведь, по их мнению, Фуриндзи Миу практически на «законных» основаниях можно принудить к соитию… Даже против ее воли…
— Потому что долбое… дятлы. — Покивал отец. — Старые долбодятлы.
— Да простят меня мужчины… — Впервые подала голос Хана.
— Говори, девочка.
— Ваша позиция, Орочи-сама, Рююто-сама, вызывает восторг и благодарность у всех женщин Асамия. А влияние женщин Асамия на мужчин Асамия очень многие склонны преуменьшать… ошибочно.
— Спасибо, девочка. — Улыбнулся Орочи. — К сожалению, на то, чтобы изменить мнение стариков и импотентов в Совете, нужно время и вагоны «виагры»… не думаю, что вы не пытались до этого. Не так ли?
— Упомянутый вами препарат уже не действует на некоторых… пациентов. — Искренне огорчилась Хана. — Вы правы, Орочи-сама! Я сожалею, Орочи-сама!
— Не надо, девочка. Я ценю вашу поддержку. Без нее мне было бы гораздо труднее… вернемся к нашим делам. Рююто?
— Второй вариант. Ждем вызов от Сирахамы, и я сливаю ему бой. Даже если он будет слабее меня. А он будет слабее, так как времени у него осталось мало. Даже если я или братья, рискуя потерять лицо, начнем с ним втайне тренироваться, пытаясь «вытянуть». А наш итоговый бой, наверняка, будет записываться и факт «поддавков» смогут определить. Последствия — те же.
— Дальше.
— Вариант три. Маловероятный. Миу сама ссорится с Сирахамой, а тут такой я весь из себя утешитель… Но это вряд ли. Уже сейчас она вполне спокойно делит его с Мисаки Охаяси, дочерью Никодари Охаяси. И на теплоте их отношений это никак не сказывается.
— Я тебе больше скажу, сын. Получена информация, что Фуриндзи готова делить его и со своей молочной сестрой, Ма Ренкой — поп-идолом, известной радио-ведущей… и Змеей Ордена Феникса.
Рююто поморщился. Узнавать подобное было не очень-то и приятно. Хотя на общем фоне — мелочь.
— Да простят меня мужчины…
— Говори, Ханочка.
— Почему Рююто-сама не может дать отпор Фуриндзи-сан?
— Хана… я никогда не бил женщин! И не собираюсь! Я думал, ты это давно заметила…
— Да, господин. — Глубоко поклонилась Хана. — Простите, господин! То, что я о вас подумала, непростительно!
— Ты спросила из лучших побуждений, Хана. Выпрями спину! Ты — женщина Асамия.
— Хай!
— Есть еще одна возможность, которую ты по вполне понятным причинам не упомянул, сын.
— Потому что она мне не нравится.
— Мне тоже. Но… У нас есть выбор?
Рююто нехотя покачал головой и показал отцу взглядом на девушку. Отец обратился к Хане:
— Ханаочка… Нам с сыном надо поговорить о вещах, не предназначенных для очаровательных и нежных девичьих ушек.
— Ха-а-ай… — Хана поклонилась и снова стрельнула проказливыми глазами.
* * *Мы расположились за столом в гостиной. Сонная Хонока мгновенно проснулась и включила режим электровеника. Обежав и допросив всех, она выяснила подробности утреннего инцидента и, показав мне знакомым жестом два больших пальца, ляпнула:
— Аники, ты крут! Сразу троих цыпочек обрабо… Ай! — Разумеется, тут же «поймала» от матери легкий шлепок по попе.
Девушки слегка зарделись и рассмеялись. А Мисаки, испытывающая нетерпение и желание поделиться, тут же выложила на стол знакомую коробку и торжественно ее открыла:
— Смотри! Ну, ведь лапочки же! Лапочки! — Мисаки демонстрировала мне свои пистолеты. — Я с ними… сегодня ночью… — Мисаки сильно покраснела и тяжело задышала… — Целых двенадцать секунд «Танец Бабочки» смогла станцевать! Представляешь? Представляешь? Двенадцать секунд!
От ее былой отстраненности и холодности — во всяком случае, по отношению ко мне — не осталось и следа. Глазки сияют, голосок звенит, движения порывистые… Дракошка была счастлива!
— О! Двенадцать секунд! Поздравляю! — Оценила мать. — Маме сказала? Она будет рада!
Своего отношения к Мисаки я пока так и не смог сформировать. Ну, да — красивая и очаровательная дракошка, очень привлекательная и сексапильная, но… двоюродная сестра, дочь сестры матери… Старик как-то смущенно покашливал и кивал на свое воспитание, предрассудки, заблуждения и обычаи.
«Моралофаг гайдзинский! — Вынес вердикт Малыш. — Между прочим, единственный пока вариант, который НАВЕРНЯКА…»
Вообще-то, Мисаки пронесла пистолеты к нам в дом незаконно. В разрешении на ношение этой пары «Сабель» была особо указана необходимость в дополнительной «бумажке»… что-то вроде наряда-допуска на работы по охране или патрулированию объекта. Это стандартная практика в Семьях, дети которых по мастерству уже «доросли» до личного огнестрельного оружия, а по возрасту и по закону — нет. Но мы ж тут все свои!
Если я правильно понимаю фанатичный блеск в глазах девушки и вспышки счастья в ее эмоциях, то Сигурэ нашла единомышленницу — упоротую фатантку оружия. А ведь я совершенно «от балды» пошутил тогда, когда намекнул мастерице оружия на способ, которым она может завести себе ПЕРСОНАЛЬНОГО ученика! Дескать, если кто-то полюбит эти пистолеты такой же чистой и искренней любовью, что и вы, Сигурэ-сэнсэй, то… Разумеется, сам я эти пистолеты чуть ли не медом облил.
В любом случае, теперь понятно, в каком ключе выдерживать разговор с Мисаки. Говорить надо на ее языке:
— Какое качественное покрытие! Кажется, это «Брунитон»? И скоба под стрельбу двумя руками! М-м-м… а ведь на щечках — слоновая кость! А какая искусная инкрустация! Ну, это же Беретта — красота и подлинное изящество форм… М-м-м… сейчас…
«Так безупречны
в томном изгибе ее
линии тела»
На каждое мое слово Мисаки радостно кивала, в ее глазах разгорался очень знакомый огонек.
Мама была очень-очень сильно удивлена. Что, правда, выразилось лишь в слегка вздернутой брови. Миу, Ренка… и отец (!) — прилагали титанические усилия, чтобы не смазать рвущимся наружу хохотом этот велеречивый поток восхвалений… А я просто представил себе, что говорю с Сигурэ:
— Вот этот, под правую руку — мальчик, да? А под левую, наверно, девочка? Угадал?
Мисаки быстро-быстро закивала. Кажется, обожание с пистолетов медленно переносилось на… Мама, испытывая все большее и большее недоумение, вмешалась:
— Ты из них уже стреляла?
— Они с Сигурэ всю ночь шумели, — Наябедничала Миу, но поняв, что когда дело касается Сигурэ, нужны дополнительные пояснения, добавила. — На полигоне.
Эмоции Мисаки стали совсем уж… радужно-мечтательными. Видимо, от нахлынувших воспоминаний. Я присмотрелся к ней… Действительно, вокруг глаз — тени. Ну, с ней-то понятно, а вот почему такие же тени у Ренки и у Миу?
— И как тебе? — Полюбопытствовала мать.
— У меня раньше «Глоки» были. Девятнадцатые. — Захлебываясь, стала рассказывать Мисаки. — Это ж у нас, хвостато-чешуйчатых, стандарт. Они легче. А тут из «Сабель» постреляла… отдачи никакой! Лапочки! Скорострельность — сказочная… А какая точность боя! У меня из «Глоков» восемьдесят шесть было, а из «Сабель» — девяносто пять! А под стволом — видите! Видите! — «пикатини роллс». А с «огоньком» я и до ста дойти могу! И — «Танец бабочки» получился! Сигурэ-сама собственноручно обстреливала! А надежность… за всю ночь — ни одной осечки! Ни одной!
В конце Мисаки даже мило покраснела, что придало последним словам эдакий пикантный смысл… Или это я ото сна отойти не могу и мне всякие пошлости во вполне обыденных вещах мерещатся?
— А ствол… это под глушитель? — Заинтересовался отец.
Это он зря, конечно. Мисаки и мама возмутились, и под их уничижительными взглядами отец стушевался.
— Дорогой! Ну, что ты говоришь! Какой еще глушитель! Зачем благородному Дракону глушитель?! Удлиненный ствол — для точности боя и… ну, для аутентичности. Исключительно для соответствия художественному прообразу! Мисаки, — Обратилась она к девушке. — У меня целый ящик патронов «девять-девятнадцать Парабеллум» и тир в подвале…
— Конечно! — Мисаки вскочила и стала нетерпеливо пританцовывать.
— Хм… Что? Прямо сейчас? — Удивилась мать… — Ну, а почему бы и нет. Вы же справитесь без нас? Да, думаю, девочки с кухней справятся. Хонока, покажи девочкам, где что лежит!
Судя по легкому подвисанию, Хоноку разрывали противоречивые желания: с одной стороны, хотелось хоть разочек «бабахнуть» из пистолета, а с другой — под боком остались целых два потенциальных источника развединформации — Миу и Ренка…
