KnigaRead.com/

Олег Бажанов - На изломе

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Олег Бажанов, "На изломе" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Виктор несколько секунд смотрел Иванову прямо в глаза, видимо, желая что-то возразить, но, так ничего и не сказав, откинулся на подушки. Не меняя позу, он так и пролежал, молча уставившись в потолок, пока не появилась Оксана.

При звуках ее голоса глаза Виктора ожили, он приподнялся навстречу девушке. Смотрел на нее, не отрываясь, стараясь поймать взгляд ее быстрых красивых глаз. Наконец, их взгляды встретились. Оксана остановилась, запнулась на полуслове, наткнувшись на прямой вопрошающий взгляд Виктора, несколько секунд смотрела ему в глаза, потом ее веки дрогнули, она опустила ресницы и молча вышла из палаты. Виктор, проводив ее долгим взглядом, снова надолго ушел в себя. В палате воцарилась мертвая тишина.

Оксана не появлялась до самого обеда. Иванов видел ее в столовой. Но не подошел. Когда он вернулся в палату, Оксана расставляла обед перед Виктором. Она старалась не смотреть ему в лицо. Чтобы как-то снять возникшее между ними напряжение, Иванов, рассказав анекдот про врачей, спросил:

– Ксюша, говорят, что сегодня утром по госпиталю в сторону нашего отделения прошла одна молодая интересная особа в мини-юбке с невозможно красивыми ногами. Ты не знаешь, кто бы это мог быть, и где бы нам ее увидеть?

Благодарно улыбнувшись Иванову, Оксана ответила:

– Я что-то слышала об этом. А зачем она вам?

– Да говорят, – продолжил Иванов, – что эту интересную особу видели в первой палате прямо-таки в мини-юбке. А в первой палате, как известно, и так все здоровые, они там от армии и от жен скрываются. А тут у нас большинство безнадежных и неженатых, так нам такая терапия была бы даже полезнее.

Иванов увидел, как Оксана весело и смело взглянула в глаза Виктору и, обращаясь только к десантнику, произнесла:

– Может быть, я знаю эту особу и могу передать ей что-нибудь от безнадежно неженатых?

Виктор, не отрывая глаз от Оксаны, тихо прошептал:

– Пусть чаще заходит.

– И желательно – в мини-юбке! – громко добавил Иванов.

После ужина, когда ушли все врачи, Оксана вошла в палату в расстегнутом халате, демонстрируя то, о чем весь день говорили мужчины в отделении. Ее ножки под мини-юбкой смотрелись идеально. И вся фигурка – тоже. Видеть такие ноги было одним удовольствием. И испытанием.

– О-о-о! – пронесся по палате возглас восхищения.

– Эх, где мои семнадцать лет! – воскликнул Иванов, чувствуя, что по-хорошему завидует Виктору.

Пока мужчины рассыпались в комплиментах Оксане, Виктор сидел с открытым ртом, как изваяние, и с восхищением глядел на девушку. В его взгляде было столько тепла и страсти, что Иванов почувствовал прилив дружеской нежности к Виктору. Оксана, оценив внимание десантника, подошла и присела на краешек кровати, при этом халатик оставался расстегнутым. Для Виктора такая близость была уже не по силам. Он отодвинулся от девушки к другому краю, подтянул к подбородку колени и весь поджался, сделавшись жалким и маленьким. Он в этот момент походил на дикого медвежонка, попавшего в западню. Взглядом, просящим о помощи, Виктор посмотрел на Иванова. Тот весело подмигнул десантнику и вышел из палаты. В конце концов, опасность для Виктора была совсем не смертельной. Подышав на улице свежим воздухом примерно с час и снова перелистав в голове события прошедшего дня, Иванов вернулся в палату. Во время прогулки он думал об Оксане. Она будила в нем мужские чувства. Это как желание обладать красивой машиной, лучшим костюмом. Оно присуще многим мужчинам. И Иванов сейчас испытывал это желание. Но он знал, что ради Виктора смирится.

– Я тебе это на всю жизнь запомню! – таким возгласом Виктор встретил Иванова, как только тот переступил порог палаты.

– Витя, кто посмел тебя обидеть? – изобразил Иванов непонимающее лицо.

– Подойди сюда, я тебе скажу.

– Сейчас, Вить, только руки помою, а то я на улице собаку гладил.

– Какую собаку? Ты меня бросил в трудную минуту! – Иванов все еще не понимал, говорит Виктор серьезно или шутит, поэтому держался от него на расстоянии. Силы в руках богатыря хватило бы, чтоб заломать двоих таких, как Иванов.

– Иди сюда, говорю! – настаивал десантник.

– С женщинами вообще легких минут не бывает. Уж поверь моему горькому опыту, Витя, – продолжал развивать тему Иванов. Произнеся эту фразу, он увидел, что глаза Виктора смеются, поэтому смело дошел до своей кровати и улегся на нее с ногами.

– Так что тут с тобой случилось? – поинтересовался он бодро.

Минут пять Иванов выслушивал восхищенный монолог Виктора по поводу «очень хорошей девушки Оксаны» и был полностью с ним солидарен. Тем неожиданнее для Иванова прозвучала концовка:

– Ведь осчастливит она какого-нибудь мальчишку – полюбит его! – из уст Виктора это прозвучало мечтательно и грустно. Такого разочарования в своих усилиях Иванов не испытывал давно.

– Дремуч ты, Витя. Правильно говорят, что если сила есть, то умом можно не портить здоровье! – бросил он в сердцах.

Виктор отреагировал спокойно:

– Хорошая девочка. Но я ей в отцы гожусь. Теперь вот недоделанный получаюсь. А зачем я ей такой? Глупенькая она еще, о жизни, наверное, по книжкам судит.

– А ты умный! И книжки не читаешь?

– Я – ученый! – Виктор повысил тон. – И жизнь, Саня, никому калечить не стану!

– Ты же сам недавно говорил, – почти прокричал Иванов, – что за стоящую бабу не жалко голову отдать. Забыл?

– За ту, которая будет любить! Любить, Саня, а не жалеть!

– А что мы с тобой, Витя, можем знать о женской любви? Если и был однажды неудачный опыт, так что теперь – всю жизнь от баб шарахаться? Не все женщины по расчету мужиков себе находят. Некоторые сердцем ищут. И что из того, что Оксана тебя, дурака, жалеет? Может, она сердцем жалеет. Может, это и есть женская любовь? Как мы-то с тобой можем судить? Любит она тебя, осла тупого! Поверь мне – любит! Чего ты боишься? – Иванов сел на кровати и устремил на Виктора прямой взгляд.

– Ничего я не боюсь. Я ей жизнь портить не хочу, – спокойно ответил Виктор.

– Не понимаешь ты своего счастья, Витя! – тоже спокойно настаивал Иванов. – Ведь кто-то такую девчонку всю жизнь ищет. Если найдет, на коленях будет умолять стать его женой. А тебе вот она – на блюдечке. Но судьба нечасто бывает такой щедрой. Скорее, наоборот. Второго шанса может и не дать. Потеряешь Оксану сейчас – всю оставшуюся жизнь локти кусать будешь! Вот я: что я имею? Мне тридцать два года, и я один. Конечно, у меня есть друзья. И ты, Витя, мой друг. Я очень тебе благодарен за нашу дружбу. Поэтому так сейчас с тобой и говорю. Но если бы ко мне на краешек кровати присела женщина – так же, как присаживаются жены к лейтенанту и капитану, так, как присела сегодня Оксана к тебе, – если бы она взглянула мне в глаза так же, как Оксана сегодня смотрела на тебя, то я бы за одно это мгновение, Витя, за одно лишь такое мгновение боготворил бы эту женщину всю оставшуюся жизнь… Витя… Отдал бы все… Лишь бы не потерять…

Иванов, чувствуя, что не может дальше говорить, откинулся на кровать. Слезы предательски подступили к глазам, щекотало в носу. Комок стоял в горле и мешал дышать. Из груди рвалась боль – боль душевного одиночества. Перед глазами появился образ Наташи Кубаровой. Яркий взгляд ее красивых, немного азиатских серо-голубых глаз смотрел в самую душу. Она улыбнулась своей светящейся живой улыбкой. Мысль, что ее больше нет и не будет уже никогда, раскаленной иглой впилась в сердце.

– М-м-м! – тихо застонал Иванов, не в силах справиться с новым приступом боли.

– Ты чего? – спросил Виктор с тревогой. – Плохо?

– Зубы болят, – отмахнулся Иванов.

Но эта душевная боль была невыносимее зубной боли, и Иванов знал, что она всю жизнь будет преследовать его.

– Врешь. Расскажи, станет легче.

– Нет…

– Попробуй, Санек. Легче станет. Я знаю.

– Многое придется рассказывать, Витя. Да всего и не расскажешь. – Иванов открыл глаза и стал, часто моргая, смотреть в потолок, прогоняя подступившие слезы.

– А ты попробуй, Саня. Времени у нас – хоть отбавляй! Ребята тоже пусть послушают. Мы поймем. Правда, мужики? – обратился Виктор ко всей палате. Поддержка была единогласной. Жена капитана даже выключила работающий телевизор.

– Давай, Саня, рассказывай. Все свои, – настаивал Виктор.

Иванов знал, что его здесь поймут, что вокруг собрались не чужие люди, что когда-нибудь кому-нибудь все равно придется исповедаться, чтобы снять с души хоть часть тяжелой ноши пережитого – того, что не дает заснуть ночами и что теперь в его душе, как тяжкое клеймо, на всю оставшуюся жизнь. Лента памяти стремительно перемоталась на несколько месяцев назад и остановилась, услужливо подсказав, с чего начать. И он, лежа на кровати и не глядя ни на кого, начал рассказывать. А рассказывая, проверял сам себя: нет ли в этой целой ленте памяти хоть небольшого обрыва?..

– Так это наши вас «накрыли»? – спросил Виктор, нарушив молчание, установившееся в палате после рассказа Иванова.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*