Алексей Переяславцев - Клыки и когти эскадрильи
– …и мы хотим проверить достоверность этих сведений.
Маг в ранге доктора сделал паузу. Крупный дракон с чешуей синего цвета не выдал никакой эмоциональной реакции на это сообщение – или же она была такой, которую заметить мог бы лишь другой дракон. Тон ответа был сухим и невозмутимым:
– Никто из моих подчиненных этого не видел.
– Вы не можете этого знать точно. Поэтому ставлю задачу: опросить всех – повторяю, ВСЕХ – драконов. Мы полагаем, что данное сообщение получено из недостоверного источника и хотим независимой проверки.
– Я могу отдать приказ вниз по команде. Результаты среди военнослужащих будут получены до конца дня. Но гражданские – другое дело. Сбор сведений среди них может затянуться еще на день. Также осмелюсь заметить: сам факт сбора подобных сведений может вызвать неоднозначную реакцию среди драконов.
– Когда мне понадобится ваше мнение, я вас спрошу. А приказы отдаются не для обсуждения, а выполнения.
– Ваш приказ будет выполнен, – и командующий повернул голову к порученцу в ранге десятника. – Всех тысячников ко мне!
– Ваш приказ будет выполнен!
Офицер связи уже собрался было уйти, но краем сознания почувствовал какую-то неправильность то ли в поведении, то ли в словах командующего. И потому остался в штабной пещере.
Тысячники собрались через считанные полчаса.
Командующий был краток:
– Приказываю опросить всех боевых драконов, а также гражданских: не видел ли кто из них в день, когда военные действия закончились…
Пауза была совсем крохотной.
– …пролетающего над северо-восточным отрогом Драконьего хребта черного дракона…
Магу воды показалось, что все морды тысячников, как одна, выразили готовность и старательность. И опять некая странность толкнулась в мозг, и снова она не достучалась до разума.
Командующий продолжал:
– Тысячник Коррг! На вас возлагается организация опроса гражданских. Выполнять!
Снова грохнул с уставной силой ответ:
– Ваш приказ будет выполнен!
И драконы рванули к выходу из пещеры.
Доктору Маруту, собственно, нечего было больше делать у драконов. Он официально распрощался с командующим и отбыл. И только проехав с полчаса, он понял, какая странность зацепила мысли. Хотя нет, там была не одна странность.
Во-первых, в диалогах с драконами никто не сказал уставного "Служу Великому!" Это означало, что крылатые уверены в гибели Ас-Тора. К сожалению, такие настроения вполне объяснимы.. Но прозвучало и другое, скорее тревожащее, чем просто необычное.
Все до единого драконы ничем не показали, что подобный приказ для них выглядит неожиданным, странным, удивительным – короче, чем-то из ряда вон выходящим. Налицо было официальное рвение и ничего больше. Даже слишком уставное.
И еще не выходила из ума реплика драконьего командующего.
* * *
Сотника я узнал издали. Он, со своей стороны, явно меня разыскивал. В тот момент на площадке перед нашей пещерой находилось трое: мы с Гиррой и Согарр.
Рруг был насквозь формален в обращении.
– Десятник Стурр, не заметили ли вы в день, когда исчезли Великие, летящего там-то и там-то черного дракона?
– Никак нет. Я о нем только слышал.
Похоже, сотник с трудом удержался от того, чтобы не подскочить. Я притворился, что ничего не заметил. Следующий вопрос был закономерным:
– От кого?
– От человека. А тот услышал разговор в трактире.
Ни одна спецслужба ни в одном мире не посчитала бы такой источник информации надежным. Но этот недостаток был мною запланирован.
На этот раз Рруг сохранил хладнокровие.
– Вам приказ: произвести опрос среди вверенных вам десятков. В случае, если кто-то этого дракона видел – командировать свидетеля в Главный штаб. Все ясно?
– Так точно! Согарр, ты известишь других десятников, заодно опросишь своих.
Пока я говорил, мой начальник улетел, не прощаясь. А вот Согарр задержался и не упустил случай поинтересоваться:
– Как думаешь, информации можно доверять?
Гирра опередила меня с ответом:
– Люди, как правило, понятия не имеют о Черном Драконе. Вероятнее всего, они решили, что эта новость из незначительных. Очень похоже, что его вправду видели.
Пришлось и мне опустить медячок в сундук:
– Есть все же возможность дезинформации. Если имеется некая группа, заинтересованная в том, чтобы как-то связать исчезновение Великих с драконами… Скажем, с целью отвести от себя подозрения.
– Слабенькая попытка, – авторитетно опроверг Согарр, – да и сама информация сомнительна. Но если в реальность этого черного поверят, то и в приход Черного Дракона могут, а тогда… Реакция может быть всякой. Вот, например: "Если появилось такое знамение, то ясно, что Великие достоверно погибли". Примерно так. Или еще: "Черный Дракон вернулся и прикончил обоих Великих". Каково?
Гирра улыбнулась.
– С первым вариантом соглашусь, а второй до последней степени неправдоподобен. Если верить легендам, Черный Дракон погиб даже не от магического удара Великого – от низших магов. Хотя… наверняка найдутся дураки, которые поверят и в такое.
Согарр доверительно понизил голос:
– Вот что тебе скажу, Стурр. Уж заметь кто из моих… того… этого самого… я бы узнал немедленно, ящерица хвостом бы не успела махнуть. Приказ есть приказ, я его выполню, но…
Мы трое обменялись многозначительными взглядами. Всем было совершенно ясно, что нет лучшего способа распространить среди драконов такую информацию, чем добросовестно выполнить это распоряжение начальства.
* * *
(в Синем Зале)
Никто не знает, почему сообщество магов Востока стало называть себя Гильдией. Слов нет, эти люди обладали достаточным могуществом. Нельзя отрицать, что и система отсеивания случайных личностей действовала отменно. Аналогичные сообщества действовали в других местах. Но почему-то именно в этой части страны маги стали звать себя Гильдией, опередив соседей. Когда любопытный маг из Хорума спросил об этом главу его восточных коллег, тот полузакрыл глаза и ответил:
– У нас на Востоке сильны традиции изящной словесности. Гильдия… – протянул он, – это так благородно звучит. Многие наши маги пишут стихи, да. Они просто обязаны были оценить звонкость этого слова.
Но на этот раз Гильдия собралась далеко не в полном составе. Синий зал – кстати, самый маленький из всех помещений для собраний – оказался заполненным даже не на десятую долю своей вместимости. По правде сказать, всего в помещении собралось пятеро. Зато у входа дежурили улыбчивые и безукоризненно вежливые магистры, которые со всей возможной учтивостью просили случайных граждан не заходить в эти двери. Даже если эти случайные были докторского ранга.
Начал совещание председатель, он же Глава Гильдии. Надобно заметить, тот не был Большим Начальником или, упаси Пресветлые, Вождем – но всего лишь первым среди равных. И уже очень давно все серьезные решения принимались исключительно коллегиально.
– Господа, все вы осведомлены о происшедшем. Кто-нибудь из вас полагает, что хотя бы один из Великих уцелел?
Таковых не нашлось.
– Я того же мнения. Думаю, что не ошибусь, если скажу: другого подобного случая для завоевания независимости у Востока не будет. Однако даром нашу свободу не отдадут. Поэтому прошу вас, особо почтенный Угуру, – взгляд переместился на сидевшего напротив мага с жестким волевым лицом, напоминающим неизвестного здесь адмирала Хэйхатиро Того, – оценить перспективы военного противостояния.
– По количеству боевых магов каждой категории мы превосходим потенциального противника не менее, чем на двадцать пять процентов. Наша обширная площадь сыграла в нашу пользу: у нас больше население, хотя плотность его меньше, как вы знаете. В этих условиях подвижность войска приобретает важнейшее значение. И с этим у нас проблемы как раз ввиду обширных расстояний. Следует признать: имеется теоретическая возможность разбить наши силы по частям. Наш успех возможен при успешной концентрации всех сил и при условии, что нейтральными останутся маги северного побережья и южане. Также прошу учесть: я и мои аналитики предположили, что драконы также не станут вмешиваться.
Лицо сидевшего рядом коренастого раскосого широколицего мага стало чуть менее индифферентным. Он поднял палец.
– Желаете что-то сказать, особо почтенный Хван?
– Да, председатель. Представляется желательным выслушать причины, почему глубокочтимый Угуру предполагает, что вышеперечисленные группировки останутся нейтральными. Я имею в виду людей, конечно.
