Старая школа рул (СИ) - Ромов Дмитрий

Я повернулся и пошёл по направлению к Глотовой.

— Э, слышь, Красивый. Чё ты корчишь из себя?

Назар догнал меня и схватил за локоть.

— Как девка, честное слово.

— Да мне похеру, Назарыч, — пожал я плечами, глядя на Глотову. — Тебе это понять трудно, наверное, но мне твоя туса, вообще в хэ не упёрлась.

— Да ладно ты, Крас, хорош пыжиться. Я понял тебя. Пошлю за пиццей кого-нибудь другого. Всё, считай договорились.

— Хорошо, — кивнул я.

В этот момент зазвенел звонок и Настя с тем чуваком разошлись в разные стороны. Он пошёл навстречу мне, а она двинула дальше по коридору. Проходя мимо меня, он в мою сторону даже не глянул. А я догнал Глотову.

— Настя!

— Чего тебе? — с обиженным видом спросила она.

— Привет. Ты о чём с этим типом разговаривала?

— Блин, тебе-то какая разница? Занимайся там милфой своей, а я уж сама разберусь, с кем мне разговаривать, а с кем нет.

Она повернулась, чтобы уйти, но я ей не позволил, взял за руку и задержал.

— А причём здесь милфа? — спросил я немного более подозрительно, чем было нужно.

— Что, испугался, что все узнают? — усмехнулась она.

И я призадумался и даже глаза прищурил… А могла ли Глотова? Да нет… Да не может быть…

— Настя, что ты говоришь? Твоя шутка про милфу затянулась, тебе не кажется?

— Не бойся, никому не скажу, — ехидно улыбнулась она. — Но знай, Краснов. Ты меня бесишь. Понял?

— Короче. О чём ты с этим козлом говорила?

— Не твоё дело, я же объяснила уже.

— Настя, не вздумай припереться на эту вечеринку.

— А то что? Милфе своей пожалуешься?

Она показала язык, и я почувствовал острое желание вытянуть из брюк ремень и всыпать ей по первое число.

— А то, что жаловаться потом будешь ты, да только поправить душевную травму будет весьма сложно, не говоря уже о физической.

— Ой-ой-ой, нашёлся папочка. Мне свой каждый день мозги выносит, а тут ещё один. Женя, между прочим, извинился и сказал, что они в тот раз просто глупо пошутили. И ему теперь стыдно.

Бляха-муха…

— Настя, вот сейчас ты меня бесишь, поняла? Ему стыдно с фонарём под глазом ходить. И всё. Если появишься на вечеринке, забудь, как меня звать, и где моя квартира.

— А я уже и так не помню, — состроила она рожицу.

— Высеку, Настя.

— Что?!!! — округлила она глаза.

В это время раздались торопливые шаги и возглас:

— Так! А почему это мы ещё не на уроке? Ну-ка, сладкая парочка, брысь по классам!

— Я уже бегу, Юлия Андреевна, — улыбнулась ей Настя и, не глянув на меня, рванула вперёд учительницы.

— Давай, Серёжа, не стой!

— Приятно услышать эхо девяностых, — качнул я головой. — Это я про времена, когда реклама про сладкую парочку поддерживала работу ларьков.

— Сергей!

— Да так, мысли вслух… Не бери в голову…

Я повернулся и зашагал на свой урок. К Альфе, между прочим. У дверей меня поджидал Денис.

— Я уж думал, ты не придёшь, — нахмурился он и протянул мне флешку. — На, держи. Получилось.

Его потряхивало.

— Ну видишь, молодец. Вот и всё, а ты боялась. Только юбочка помялась.

— Блин! Если он найдёт прогу, в первую очередь на меня подумает! — зло прошептал Дэн.

— Да ну, нафиг. Не парься. Дело уже сделано. Всё. Сейчас поздно пить «Боржоми». Раньше надо было икру метать. Теперь бесполезно. Живи и радуйся жизни. Никакие гопники тебя пальцем не тронут. А если вдруг что-то вскроется, скажешь, что программа, наверное, прилетела по воздуху. Ты-то меньше всех заинтересован. На тебя и не подумает никто.

Утром в субботу я предложил Кукуше ещё раз смотаться к Калякинским родителям в Черновку. Потыкать ключом, походить, посмотреть. Вдруг в голову придёт что-нибудь. Он согласился, и мы поехали.

Утро было пасмурным, но сквозь серые облака пробивалось солнце. Пригревало и делало жизнь разморённо-расслабленной. По субботнему ленивой и по-осеннему сонной. Лениво сновали машины, лениво облетали последние листья, лениво двигались и мы, не особо надеясь на успех.

Молчали. В машине играл Цой.

Покажи мне людей, уверенных в завтрашнем дне

Нарисуй мне портреты погибших на этом пути

Покажи мне того, кто выжил один из полка

Но кто-то должен стать дверью

А кто-то — замком, а кто-то — ключом от замка

Земля

Небо

Между Землёй и Небом — война…

— Можешь мне на телефон скачать? — спросил я. — Всё это старьё.

— А-а-а, — протянул он и, улыбнувшись, подмигнул. — Старая школа рулит, племяш, да?

— Похоже на то, — кивнул я.

— Во всём. Только нафиг тебе качать? Вон открой любое музыкальное приложение, да слушай сколько хочешь… Там же всё что угодно есть.

— Точно… — кивнул я. — Так и сделаю…

Калитка с прошлого раза оставалась незапертой. Мы вошли во двор и снова оказались в зарослях травы и кустов.

— Давай сразу в дом пройдём, — предложил я.

Кукуша молча кивнул. Кое как мы продрались к крыльцу. Пара досок сгнили и провалились, повсюду были следы запустения, но стёкла в окнах оказались нетронутыми. Я попробовал ключ. Он не подошёл, но дверь открылась и так. Заскрипела и поддалась. Я толкнул её и вошёл в тёмные, занесённые полуистлевшей листвой, сени.

Мы посветили фонариками, но кроме пары лопат, серой деревянной лавки и ведра с углём ничего не обнаружили. Осыпавшиеся деревянные веники под потолком не в счёт…

Электричества не было, но грязные оконные стёкла пропускали дневной свет и в комнатах было всё видно. Печь, стол, стулья. Старая кровать, холодильник, старинные напольные часы с меня ростом. Они стояли посреди комнаты. Похоже, их хорошенько досмотрели те, кто побывал здесь раньше.

Я подошёл к часам, открыл дверку, качнул маятник, заглянул с обратной стороны, постучал пальцами… Никакого замка не имелось… Я покачал головой и прошёл дальше.

В доме всё было перевёрнуто вверх дном. Вывалены бумаги, старые книги, посуда, чемоданы. Видно было, что здесь когда-то хорошо порылись. Из угла врассыпную бросились мыши.

— Чё они здесь жрут, интересно, — покачал головой Кукуша. — Я ещё думаю, чем это воняет. Мышами. Точно. И склепом…

Мы ходили, влипая поминутно в паутину, рассматривали следы древностей, поднимали какие-то предметы, но придумать, куда можно было бы воткнуть обычный английский ключ, не могли.

— А это чё, на Розе сейчас числится? — спросил Кукуша. — Кто хозяин этого добра?

И тут меня, как по голове ударило.

— Что ты спросил? — прошептал я. — Ну-ка повтори…

Но кто-то должен стать дверью

А кто-то — замком, а кто-то — ключом от замка

— Я говорю… — недоумённо повторил Кукуша, — хозяйка этого дворца Роза что ли?

Блин! Ведь про родительский дом самой Розы никто не знал. И все эти годы он был скрыт от глаз Никитоса. А ведь находился совсем рядом.

— Погнали! — нетерпеливо воскликнул я.

— Далёко? — удивился Кукуша.

— Идём-идём, скорей!

Я выскочил из дома, продрался сквозь заросли и вылетел за калитку. Перебежал дорогу, подскочил к голубому забору и достал ключ. Калитка, как и дом Эдика Калякина, была закрыта на висячий замок.

Я дёрнул его, и дужка выскочила, замок был незакрытым. Видать, когда Розу увозила скорая, не до калитки было. Я вытащил его из проушин и толкнул калитку. Она поддалась и распахнулась. Петли были хорошо смазанными и не издали ни малейшего скрипа.

Двор оказался ухоженным и прибранным. Не разглядывая его, я рванул к крыльцу, взлетел по ступеням и взялся за ручку двери. Дверь была закрытой, и врезан в неё был именно английский замок.

Я достал связку своих ключей, выбрал ключик, который получил от Розы и поднёс к замку.

— Что там? — от калитки прокричал Кукуша.

— Не знаю пока, — ответил я, вкладывая ключ в скважину. — Сейчас будет ясно…

27. Самое дорогое, что у нас есть

Я вложил ключ в замочную скважину, и он вошёл, как родной. Он, собственно и был родным. Легко повернулся раз, ещё раз, как по маслу. Я нажал, отжимая собачку, и чуть толкнул дверь. Она открылась мягко и гостеприимно очертила четверть окружности.