Живи в свое удовольствие! (СИ) - Тыналин Алим

Таник тоже обернулся на своих товарищей, затем поглядел на меня.

— Но ведь в таком случае мы не успеем сделать надежные ставки, — сказал он. — И не получим все положенные нам средства.

— Я вас не держу, — сказал я. — Вы можете идти и делать ставки так, как вам будет угодно, на свой страх и риск. Но я пока не могу вам сказать, чтобы сведения не распространились слишком быстро и не нарушили того плана, что я задумал. Если вы послушаетесь меня и сделаете ставки позже, то получите верный выигрыш, гораздо меньше, чем могли рассчитывать, но зато более надежный. Выбирайте сами, любезный Таник.

Богач снова посмотрел на колесницы венетов и левков, которые наконец удалось распутать и они тут же стрелой помчались по дорожке, хотя было видно, что они безнадежно отстали. Болельщики венетов, облаченные в синие одежды, негодующе гудели, совсем как в футболе, когда их любимая команда нелепо и бездарно пропускала мяч.

— Пожалуй, я останусь, — сказал Таник.

— Ну и отлично, вы составите мне компанию, — сказал я и приказал принести мой трон сюда, потому что не хотел оставаться рядом с матерью и дядей.

Кстати, ко мне тут же подошел Ульпий и сказал:

— Ромул, мать хочет поговорить с тобой.

— Скажи, что я сейчас очень занят, — ответил я, наблюдая за колесницами, которые уже обогнули первый поворот и как раз приближались к нашей ложе. — Поговорю потом, когда освобожусь.

Он что-то сказал еще, но тут колесницы с грохотом промчались мимо ложи, народ закричал и я не расслышал его. Затем Ульпий ушел, а я продолжали наблюдать за гонками вместе с Таником. Рабы принесли блюда с фруктами и вином, и мы наслаждались зрелищем.

В этом первом заезде выиграли прасины. Насколько я знал, оба экипажа принадлежали Дувиану, значит, наш план начал исполняться. Колесницы венетов и левков безнадежно отстали.

На следующий заезд вышли тоже шесть колесниц, по две от венетов, прасинов и одна от русиев и от одиночки в черной тунике. Кони были горячие, били копытами, косясь друг на друга и рвались в гонки.

Когда прозвучал гонг, я чуть подался вперед, смотря, как поведут себя возницы прасинов. Эти, насколько я знал, были уже от Адриана и должны был уступить этот заезд соперникам.

На первый взгляд, они нисколько не собирались сдавать гонки. Прасины рванули вперед так быстро, что из-под копыт коней взлетела земля. Венеты чуть отстали, но все равно старались догнать соперников. Колесница русиев и одиночки остались позади.

Сразу же основное соревнование завертелось между прасинами и венетами. Они почти сразу принялись толкать друг друга колесницами. Расположение их было поочередно, сначала колесница венетов, потом прасинов, потом снова венетов и опять прасин. Экипаж венетов находился ближе всего к барьеру, поэтому соседний экипаж прасинов сразу попытался прижать его.

Он делал это так энергично, что я принялся недоумевать, чего это он такой активный и испугался, что его уже успели перекупить соперники. Это была бы катастрофа. Но несмотря на все усилия, прасину не удалось прижать соперника к барьеру, более того, его самого с двух сторон принялись зажимать колесницы венетов.

Им это удалось и к восторгу зрителей у колесницы прасинов отлетело колесо и она тут же грохнулась корпусом на землю арены, а потом и вовсе перекувыркнулась в воздухе. Возница улетел на дорожку и остался лежать без движения.

Из-за того, что они потратили время на зажим соперника, оставшийся прасин сумел набрать скорость и стрелой помчался по дорожке. Венеты пришпорили лошадей и поскакали за ним со всей мочи. Следом за ними возница русиев и одиночка в черном плаще пока что безуспешно пытались сбить друг друга с дорожки.

Вскоре вся пятерка приблизилась к повороту и возница прасинов искусно обошел его, причем он мчался с такой скоростью, что колеса его колесницы даже чуточку приподнялись вверх, а сама колесница чуть не перевернулась на ходу. Вознице даже пришлось наклониться в сторону, чтобы уравновесить кузов.

К счастью, вскоре все обошлось и он счастливо прошел опасный участок, выровнял колесницу и снова помчался дальше по прямой, теперь уже к южным воротам. Венеты обошли поворот не менее умело и почти не отстали от него.

Совсем по-другому сложилась ситуация у колесницы русиев и черного плаща. Колесница «красных» ехала по внутреннему кругу и черный плащ пытался прижать ее к барьеру, причем на повороте это было легче сделать, потому что лошади начинали опасно брать в сторону и могли спокойно уйти прямо в барьер.

Но возница русиев не поддался нажиму и наоборот, сам принялся бить колесницу соперника. Ему повезло больше, что-то случилось, кажется, у черного плаща треснул кузов или споткнулась лошадь, но факт в том, что его колесница вдруг чуть ли не на ходу распалась на части, а сам он тут же вылетел из нее.

При этом, как обычно, не успел высвободить вожжи из рук и лошади понесли его по дорожке, не собираясь останавливаться. Тело несчастного тряслось и билось о землю. Служители выбежали навстречу, но лошади прорвались сквозь них и продолжали мчаться вперед.

— Гонки колесниц — это очень жестокое увлечение, — заметил Таник. — Никто из этих парней не доживет до моих дней, я вас уверяю, император.

— Да, я слышал об этом, сегодня что-то не везет одиночкам, — отозвался я и почувствовал, как кто-то схватил меня за руку.

Обернувшись, я увидел Валерию. Девушка стояла рядом и сжимала мою руку, с радостными глазами. Затем она поцеловала мою ладонь и опустилась на подлокотник сиденья.

Какая, однако, непосредственность. Я оглянулся еще дальше и увидел, что мать сидит прямо в своем кресле и старается не замечать нас, а сзади нее стоят три девушки-помощницы, среди которых исстрадавшаяся Новия.

— Какое прелестное дитя, — тут же заметил Таник, с улыбкой глянув на Валерию. — У вас неплохой выбор, император, девочка просто великолепна.

Я дал девушке вино, поцеловал в мягкие губы и отправил сидеть неподалеку. Затем принялся досматривать заезд, хотя было и так понятно, что прасин выиграет.

Что-то это непорядок, ведь он должен был проиграть. Он слишком искусный, а Донатина говорил, что договорился со всеми умельцами. В душу снова закралось подозрение, что меня обманули.

На последнем круге, когда венеты уже отстали от прасина на десять локтей, а возница русиев также мчался за ними, случилось непредвиденное. У квадриги прасинов внезапно на резком повороте сломалась ось и выскочили сразу оба колеса.

Корпус колесницы грохнулся на землю, а возница, к счастью, успел выпустить поводья и скатившись в сторону, тут же вскочил на ноги, отделавшись легкими ссадинами. Поскольку ему до финиша осталась всего половина круга, он тут же упал на колени и принялся в ярости колотить землю кулаками, а толпы его болельщиков бесновались на трибунах. Венеты с радостными воплями промчались мимо, а затем и квадрига русиев.

Я довольно усмехнулся. Поскольку я видел, как в начале заезда этот возница прасинов наматывал поводья на руки, я понял, что он заранее освободил конечности перед катастрофой, а значит, прекрасно знал, что она произойдет.

Какой однако, ловкач! Надо сказать Донатине, чтобы он переманил его ко мне, императору нужны такие умелые и мудрые возницы, пусть уж лучше возит меня по делам, чем рискует своей шкурой в опасных гонках, получая копейки у прасинов. Если же это раб, надо обязательно выкупить его у Адриана.

В итоге, этот заезд выиграли венеты, а прасины остались у разбитого корыта. Я не видел Дувиана, но представлял себе, как он ликует и веселится.

Затем прошло еще несколько заездов и в них победа доставалась по-разному, то венетам, то прасинам, а то и малым партиям. Глянув на водяные часы, установленные у задней стены ложи, я увидел, что уже перевалило далеко за полдень.

Пожалуй, уже прошло больше половины всех послеобеденных заездов. Пока что результаты у венетов и прасинов были почти одинаковые, наверное, только прасины чуточку вырвались вперед. Все шло по плану.