Андрей Горюнов - Варяжский десант
– Я бы сначала пошел на посадку! – сварливо ответил Хроальд. – Это у нас теперь номер один, цирковой номер, считай: в таком состоянии…
– А-а-а… Это правильно… – Махмуд осел на пол кабины и начал устраиваться поудобнее с явным намерением прикемарить. – Слушай, приведи мне заложницу, а? – попросил он Викара. – Прямо сюда… Ага… Я угрожать хочу ей… Понял?..
Так и не пристроившись как следует, Махмуд свернулся на полу калачиком, закрыл глаза и засопел, медленно жуя во сне свои четки.
* * *– Оба борта возвращаются в Бостон!
Во всех диспетчерских службах региона уже был выделен дополнительный диспетчер, следивший за радарными метками захваченных рейсов.
Оба экипажа уже доложили земле, что террористы обезврежены и угроза снята.
Однако была одна странность, заставлявшая службу контроля полетов не вполне доверять сообщениям, пришедшим с этих бортов: штурманы-радисты обоих рейсов последние десять минут отвечали, явно напрягаясь, старательно выговаривая слова, допуская повторы. Так, например, рейс № 11 только с третьей попытки сумел выговорить слово «Бостон»…
Переключившись на рейс № 175, изумленный диспетчер услышал вдруг старую варяжскую песню, исполняемую в кабине пилотов, видимо, всем экипажем; слышались даже женские голоса бортпроводниц, покинувших пассажирский салон:
Не ходите, девки, замуж за Эгмунда-кузена,
У Эгмунда-кузена с мочалкой кукурузина!
Поразмышляв минут пять над услышанным, диспетчер вызвал аварийную службу бостонского аэропорта и подтвердил необходимость выкатывания на рулежки пожарных машин и реамобилей.
* * *– Наша взяла! – торжествующе воскликнул Коптин, выходя из офиса на сорок седьмом этаже северной башни. – Вот оно, смотрите, Николай Николаевич!
Разжав кулак, Коптин показал Аверьянову кристалл размером с почтовую марку.
Кроме них двоих, на сорок седьмом этаже никого не было: всех успели эвакуировать, ожидая худшего.
– И вот в этой одной фитюлистой фитюльке – самые главные секреты России!
Аверьянов промолчал.
– А вы обратили внимание, как элегантно наши оформили офис, в котором хранился архив?
– Да, здорово, – согласился Коля, рассматривая сквозь стеклянную стену просторное офисное помещение ультрасовременного дизайна: с зимним садом, бассейном-аквариумом. – Правда, я уже что-то в этом роде где-то видел. Стоял, вас ждал, все пытался вспомнить – где.
– И легенда-прикрытие изумительная, – продолжал Коптин, вызвав лифт. – Продажа коряг для аквариума. Итальянских, болгарских и русских, конечно, отечественных! Обработанных коряг, отшкуренных, – не сырье! Обрабатывающая промышленность на ноги встает! А? Не лишено некоего шарма, я прав? Что с вами, Николай Николаевич?
– Вспомнил.
– Вспомнили – что?
– Вспомнил, что корягу надо купить… Для аквариума.
– Ну, здесь я вам ничего покупать не рекомендую. Здесь цены бешеные. Специально такие поставили, чтоб посетителей отпугнуть. Сразу и навсегда.
– Понятно.
– Да вы неужели дома-то, в родных пенатах, так сказать, корягу в реке не найдете?
– Конечно, найду. Не вопрос.
– Ну и слава богу!
На выходе из башни дежурила полиция. Показав жетоны FBI, который предусмотрительный Сергей Ильич имел среди массы других жетонов, удостоверений, пропусков и карт доступа, Аверьянов и Коптин беспрепятственно вышли за пределы кольца оцепления и затерялись в толпе зевак.
* * *– Интересно, а что сейчас в России происходит? – спросил Аверьянов, занимая в хронотопе Коптина место второго хронопилота.
– Это важный вопрос, – согласился Сергей Ильич. – Включи-ка радио. Поймай чего-нибудь родное.
– Ага, – нашел Коля. – Матч какой-то…
«…Количество пришедших сюда, на этот поистине исторический хэдбольный матч, ограничивалось только одним обстоятельством – вместимостью стадиона! Погода выдалась на славу, и двести тысяч болельщиков заполнили трибуны. Еще бы! Сегодня на воротах прославленного „Статистика“ стоит, напомню вам, министр здравозахоронения Иван Савельич Незахерсобачев, по инициативе которого, как всем известно, были изменены пенсионные возрасты, сдвинуты сроки выхода трудящихся на пенсию. Команды напряжены. Свисток, судья вбрасывает меч… Ну конечно! Центральный нападающий „Китежграда“ Роман Буремглоев сразу завладел мечом, ударив ногой в пах полусреднего защитника „Статистика“. Буремглоев, на счету которого в этом сезоне уже двадцать семь срубленных голов, рвется к воротам „Статистика“! Ему наперерез бросается Референтов, седьмой номер „Статистика“, заходит за спину, чтобы в броске сзади завладеть мечом… Буремглоев совершает рывок к боковой линии, стремительно разворачивается… Свисток судьи – вне игры!.. Но что это? У Референтова из разрубленного, горизонтально разрубленного живота… Н-да… Плохо дело: Референтов падает на траву, на бок… Стонет, имитируя серьезную травму. Да, удар, возможно, был произведен в положении „вне игры“… Похоже на то. Судья назначает штрафной! Вы слышите, как взорвались трибуны? „Судью на мыло!“ – требуют болельщики „Китежграда“. Игра приостановлена. Сомнения серьезны. Штрафной или „на мыло“? Да, они правы, болельщики „Китежграда“: на видеоповторе хорошо видно, что удар был нанесен еще до остановившего игру свистка; судью, видимо, сбил с толку кишечник Референтова, вывалившийся и повисший до колен уже после свистка! Кишки сбили с толку, и он назначил штрафной! „На мыло!“, „На мыло!“… Десятки тысяч рук на трибунах простерлись вперед, повернутые большими пальцами к земле… Да! Это почти единогласный приговор… Сотрудники Ассоциации неподкупного судейства передают скосившего судью в руки представителей Комбината технических жиров и мыловарения, стоящих у поля с крючьями наготове. В какое мыло они превратят сегодня судью Кривоглазского, заслуженного судью России, члена Коллегии хэдбольной федерации? В „Банное“? „Хозяйственное“? „Земляничное“? „Детское“? Да что там гадать?! Об этом мы узнаем только вечером из выпуска новостей. А сейчас новый судья, Близоруков, подобрав с травы свисток, выбитый изо рта у отправляемого на мыло Кривоглазского, вытирает свисток о свои трусы, вставляет его себе в рот… А как напряжены зрители! Если бы вы видели, дорогие радиослушатели! Да, воистину хэдбол, игра, пришедшая к нам из США, обрела здесь свою вторую родину! Судья свистит. Игра! Меч снова в руках у Буремглоева… Размахивая им, он разгоняет защитников „Статистика“, расчищая себе проход к воротам… Вот центральный нападающий „Статистика“ пытается преградить Буремглоеву дорогу и тут же остается без обоих ушей! На плечах игрока – ни царапины; плечи, конечно, в крови, но это кровь, хлещущая из обрубков ушей, оставшихся на голове центрального нападающего „Статистика“. Да! Ничего удивительного: с раннего детства Родион Буремглоев, выросший в небольшом алтайском селе, тренировался на снеговиках, тыквах, кочанах капусты, арбузах. Всем им начинающий мастер приклеивал бумажные уши, а затем, тренируясь, отрубал их. В краеведческом музее Бийска вы можете увидеть фотографию пятиклассника Романа, держащего в одной руке двуручный меч, а в другой – обычный чайник с бумажными ушами… Ах, что он делает! Что он делает! Вот молодец!!! Да, вы не видите! А мне отсюда, из комментаторской кабины, все видно прекрасно… А вы не видите… Нет, это неподражаемо… Вы слышите? Весь стадион, двести тысяч человек, затаил дух… Они видят, что происходит на поле… А вы не видите… А-бал-деть! Такого даже я не предполагал! Это неописуемо! А этот, тоже… Да откуда ты вылез-то? Из какой задницы? Ну что? Думал? Нет, ты не думал! Вот и поплатился, бобрик под скобочку. Хрен-то!! Нет, снова! Ага, вот так?! Ну, это нам понятно! Тут очевидно! Вбок! Без разбору! Вниз! И снова набекрень! Проехал, поздно, ты промедлил! И снова то же самое! Как в прошлый раз! Точь-в-точь! Ну, вот вам, здрасте, тетя, – не верится даже… Есть! Получилось! И этот тоже без ушей! Нет, не возьмешь! Как хорошо видно все происходящее из кабины радиокомментатора! Ха-ха-ха, вот это да!!! Все видно! Все! Ну, наконец-то! Буремглоев выходит один на один с вратарем „Статистика“ Незахерсобачевым! Тот заметался в воротах… Удар! Штанга!!! Еще удар! Опять штанга!!! О-о-о! А вот это действительно неожиданный поворот, находка сезона! Стремительно вырубив полутораметровый кусок штанги, Буремглоев, воткнув меч в землю, штангой бьет вратаря по голове! Незахерсобачев падает, пытаясь защитить голову руками! Но нет – Буремглоев зверски избивает вратаря обрубком штанги – удары приходятся по бокам, по груди, по лицу! Как жаль, что вы, дорогие радиослушатели, не можете видеть этого зрелища: вратарь надрывно кашляет от очередного удара, из его раскрытого рта летят кровавые брызги и осколки зубов, вот кровь показалась на ногах вратаря, потекла из-под трусов по правой ноге… Трибуны неистовствуют! Да, такие удары по почкам не могут оставить болельщиков равнодушными! Мастерски играет в этом сезоне Буремглоев, кандидат в сборную страны по хэдболу! Судья готов засвистеть, но пока не свистит: все по правилам! Неужели он забьет вратаря штангой насмерть?! Нет! Конечно, нет, дорогие радиослушатели! Вот Буремглоев откидывает штангу под ноги уже подбегающим защитникам, хватает меч! Удар! Ура-а-а-а! Голова вратаря отскакивает, вылетая за пределы штрафной!!! Самый первый фонтанирующий выброс крови из только что обезглавленного тела накрывает толпу фоторепортеров и журналистов, выскочивших на поле из-за ворот… Трибуны ревут от восторга! Один-ноль! Один-ноль… Но до конца первого тайма еще далеко; рабочие стадиона выносят новые ворота „Статистика“ и выводят нового вратаря. Конечно, все мы узнали его, выбранного летним всенародным референдумом на должность вратаря в полуфинале чемпионата страны по хэдболу… Это главный учитель страны, глава Минбезобраза и беспросвета Российской Федерации, – Пропан Бутанович Фумигатор…»
