Андрей Посняков - Гладиатор: Тевтонский Лев. Золото галлов. Мятежники (сборник)
Последние слова девушка произнесла с плохо скрытой насмешкой, но тут же попыталась сгладить оплошность, обняла мужа за шею, поцеловала, пристально заглядывая в глаза.
– Ах, ты ж…
Ну, кто же смог бы устоять перед очарованием сей галльской феи? Вот и Беторикс не устоял, да и не пытался, тем паче – были они не любовниками, а законной парой, повенчанной пред алтарем грозных и мстительных божеств. И это венчанье едва не закончилось смертью… впрочем – со смерти оно и началось.
– Помнишь, как мы… как там, в пещере… – Алезия зябко поежилась, и молодой человек вздрогнул – они с супругой подумали сейчас об одном.
– Если б не ты, жрецы отправили бы меня в иной мир очень быстро, – кутаясь в плащ, прошептала девушка. – Не ты и твое волшебство разящий врагов посох Луга! Нет, ты в самом деле могущественный друид… хотя кое-кто в этом и сомневается.
– Кто сомневается? – вдруг встрепенулся Беторикс. – Мои люди мне ни о чем таком не докладывали.
– Они и не могли доложить, – запрокинув голову, Алезия посмотрела в небо, на белые, медленно плывущие в лазоревой вышине, облака, на птичьи стаи. – Гуси… А вон, смотри – журавлиный клин.
– Ты мне мозги-то не отводи, – зная повадки жены, Беторикс немного грубовато вернул ее в русло беседы. – Откуда у тебя сведения о том, что…
– Твои верные амбакты, увы, простолюдины, – как ни в чем ни бывало, продолжила юная супруга, оторвав взгляд от неба. – И вхожи отнюдь не во все дома.
– Да знаю, знаю, – досадливо прищурился молодой человек. – Но Камунориг! Он ведь мой друг и важный вельможа, он-то мог бы предупредить. Или… – Беторикс замолчал, пытливо вглядываясь в безмятежное лицо жены. – Или Камунориг затеял какую-то свою игру, о которой я не знаю.
– Может быть, и так, – Алезия задумчиво накрутила на палец локон. – Но, скорее, все по-другому. Какое дело Камуноригу до сплетней о тебе? Ведь ты здесь – чужак, никто из ниоткуда. Британия слишком далека. Да ты и не…
– Ладно, ладно, – поспешно махнул рукой Беторикс. – Не будем углубляться.
– Камунолис с Эльхаром, – осмотревшись вокруг, негромко промолвила девушка. – Это они распускают слухи о том, что ты не такой уж и знаменитый друид. Мол, и в самой Британии тебя мало кто знает, и твоя цена чести…
– Но, но! – молодой человек нервно положил руку на меч. – Насчет чести я с ними потолкую иначе!
– О-о-о-о! – Алезия обхватила голову руками, сжав волосы, словно обручем, – Милый мой, сколько тебе говорить? Ни Камунолис, ни этот гнусный толстяк Эльхар никогда не будут с тобой биться – они не считают тебя ровней себе. И даже распускают слухи о том, что ты обманом взял себе в жены девушку из высших кругов… пусть и опозоренную, пусть изгнанную, вернее – проданную в рабство. Тем не менее – мой отец был великим друидом мандубиев! И это многие помнят… увы!
Закусив губу, юная женщина поникла головою… но почти сразу же встрепенулась, взяла себя в руки и, прогнав грусть, задорно подмигнула супругу.
– Знаешь, милый, моя служанка Керления ходит на один колодец со служанкой Эльхара… ну, тот колодец, что со священной водой, сразу за северными воротами, римляне еще пытались забросать его трупами, да, слава богам, не успели.
– А-а-а! – молодой человек шутливо погрозил жене пальцем. – Теперь понятно, откуда у тебя сведения.
– Ах, – подавив зевок, Алезия томно потянулась. – Что-то спать хочется. Хотя и день-то вроде не дождливый, солнечный.
– Знаешь, милая, я бы тоже прилег, – Беторикс быстро огляделся вокруг. Кажется, сейчас за нами никто не следит.
– Напрасно ты так думаешь, милый, – поцеловав мужа в щеку, прошептала супруга. – Я знаю, ты у нас городской житель, а то бы давно заметил, как из терновника вспорхнули жаворонки. И сорока – вон там, на ограде – вдруг ни с того ни с сего раскричалась. Сердится! Кто им всем мешает – и жаворонкам, и сороке.
– Думаю, ты права, – прошептал Беторикс. – И все же не верится, чтоб среди моих амбактов затесался соглядатай.
– Может, и не соглядатай, просто твои люди обязаны охранять тебя – ведь ты их вождь! Вот они и наблюдают.
Амбакты… так именовались зависимые люди – воины или слуги – на языке народов Центральной Галлии, той самой, что позже получит наименование Галлия Лугдуна а ныне была обозвана Цезарем – Кельтика. Амбакты – это было многозначное слово, в буквальном переводе – «те, кто всегда вокруг», римляне называли подобных людней – «сольдуриями». Амбактов с Беториксом нынче собралось много, целый отряд – три дюжины человек, явившиеся сюда не столько сопровождать своего господина (а лучше сказать – вождя), сколько вести разведку, ведь где-то здесь, между крепостью Алезией, где располагался стан знаменитого вождя и повстанца Верцингеторикса, недавно разгромившего римлян, и Бибракте – священным местом эдуев – еще оставались непобежденные до конца легионы, вытесненные с плато, но не разбитые. О! Эти парни еще могли показать губы, тем более, с таким командиром, как Гай Юлий Цезарь, явившийся в Галлию повелевать!
– Так ты полагаешь, милая, там, в кустах – это моя охрана? Что ж… Сделаем, как всегда?
Посмотрев на жену, Беторикс улыбнулся с неким подвохом, вполне ведомым им обоим и обоими принимаемым, и даже более того – с нетерпением ожидаемым. Вот и сейчас Алезия фыркнула, сверкнула глазами и, кивнув на эргастул, прошептала:
– Ну, пошли. Что стоим-то? О, Эпона, вроде мы с тобой муж и жена, а вынуждены…
– Вынуждены предаваться любви в эргастуле? Ты это хотела сказать? Так ведь не на людях же! В лагере всегда кто-то есть, а на улице холодновато, ад и неудобно, мокро – что и говорить, осень.
– В эргастуле, кстати, тоже солома мокрая…
– А я вчера подстелил сухой!
Распахнув небольшую, но тяжелую дверь, сбитую из крепкого дуба, молодой человек галантно пропустил вперед супругу, а затем уж вошел и сам, предварительно оглянувшись. Даже хотел было совсем по-мальчишески показать язык тому – или тем – кто прятался сейчас в терновнике, да удержался – не очень-то это было бы солидно для доверенного человека Верцингеторикса, к тому же – друида. Ладно уж… И чего, спрашивается, следить? Знают ведь, чем Беторикс и его законная супруга занимаются в эргастуле, кстати – единственном уцелевшем здании на территории усадьбы.
Внутри карцера оказалось не так уж и темно – тусклый дневной свет, проникая сквозь прорехи в крыше, рисовал на стенах размытые серые тени. Пахло свежей соломой, не далее, как вчера принесенной Беториксом, а еще – можжевельником и чем-то таким кисло-сладким, вкусным – шиповником, что ли?
Захлопнув за собой дверь, молодой человек царственным жестом сорвал с себя плащ, бросив его на сому, туда же полетела и перевязь мечом, и туника… Алезия тоже не тратила времени даром – скинула пояс, плащ… а длинную тунику Беторикс стянул с супруги сам, дрожа мелкою дрожью от охватившего его желания.
– О, милая… – опустившись на колени, вождь нежно обнял жену за талию, целуя темную ямочку пупка…
Лаская друг друга, супруги улеглись на подстеленный плащ, ощущая охватывающее обоих блаженство, Беторикс с жаром поцеловал женщине грудь, чувствуя, как тело становится жарким, бешено бьется сердце, а в голове вспыхивают звенящие искорки звезд.
Алезия томно прикрыла глаза, руки ее, невесомые, словно крылья, обняли мужа за плечи, властно притягивая к себе… шуршала солома… Нет, не тела их сплелись – сплелись души и так – вместе – поднялись высоко-высоко к небу, а может быть и улетели в иной мир.
Кожа любимой супруги казалась Беториксу нежнейшим шелком, волосы – струящимся водопадом, а глаза – бурными океанами любви.
– Журавлик… – придя наконец в себя, чуть слышно прошептал молодой человек, хотя конечно же не видел никакого журавлика – не так уж тут было светло. Просто угадывал, вот погладил супруге животик, протянул руку к пупку:
– Хочешь, пощекочу?
– Ой… – девушка вдруг насторожилась, опасливо покосившись на дверь. – Я слышу чьи-то шаги!
– И я.
Беторикс приподнял голову и потянулся к мечу.
В этот момент в дверь вежливо постучали:
– Мой, вождь… Госпожа Алезия…
– А, это ты братец!
Узнав знакомый голос, влюбленные облегченно рассмеялись.
– Подожди, мы сейчас оденемся… Милая, ты куда дела мой плащ?
– Я – дела? Да он же под тобой!
– А туника?
– Туника – вот она. Ну, что ты как совсем юный мальчик! Разбросал все… Что еще тебе показать? Ах, уже оделся… вижу-вижу…
Живенько натянув тунику, девушка схватила пояс и подошла к двери:
– Заходи, братец Кари… Или предпочитаешь, чтоб мы к тебе вышли?
– Все равно. Мне просто надо сообщить.
– Сообщай! – выйдя вслед за супругой на улицу, Беторикс невольно прищурился от вдруг показавшегося ярким света. Или это и в самом деле стало светлее – ближе к вечеру небо разъяснилось, и ветер унес облака, оставив лишь одно солнце. Радостно улыбаясь, оно висело над кленами ярким оранжево-золотым шаром, веселыми искорками отражаясь в светлых глазах Кари, Кариоликса, рослого юноши лет семнадцати с копной непокорных русых волос, приходившегося Беториксу и Алезии названным братом. Вот если кто и был самым надежным другом, которому можно было довериться во всем, так это Кари!
