Ревизор: возвращение в СССР 19 (СИ) - Винтеркей Серж

— Как? Куда вы? — на автомате пожал я протянутую руку.

— Возвращаться в часть уже надо, — теперь уже мою руку пожал Загит, притянул к себе и обнял. — Я самый счастливый дед. У меня было две внучки, а теперь ещё два внука есть.

Проводил их, успев сунуть с собой заранее заготовленный комплект из наших дефицитных съестных припасов. Знал, что скоро будут уезжать, заранее собрал.

Москва. Кабинет заместителя председателя Верховного Совета.

Пока Камолов набрал министра высшего и среднего специального образования СССР по вертушке, он успел немного успокоиться.

— Валерий Николаевич, приветствую, Камолов, — начал зампред и по-военному кратко изложил ситуацию. А затем высказал и свое отношение к произошедшему:

— Что это, товарищи, у вас твориться? Что за дремучий феодализм? Захотели, отчислили комсомольца с прекрасной биографией, захотели, казнили, а? — начал по новой заводиться Камолов. — Это как понимать? Это что, по всей стране в университетах и институтах такое безобразие творится? Может, пора комиссию какую-то организовать для проверок по вашему министерству?

— Что вы, Игнатий Фёдорович, это вопиющий факт. Мы сами создадим комиссию и всё выясним, уверяю вас, виновные будут строго наказаны. Уверен, это какой-то один дурак у нас завёлся… К сожалению, дураки бывают и с учёной степенью, и со званием… Я разберусь в кратчайшие сроки.

— И сообщите мне лично.

— Обязательно.

г. Москва. Кабинет первого секретаря Пролетарского райкома КПСС.

— Михаил Жанович, разрешите, я первым выступлю? — попросил слово Сатчан.

— Ну, давай, — согласился Бортко.

— У меня сообщение немного не по теме нашего совещания, но… Короче, у Павла Ивлева двойня родилась.

— Во, даёт! — воскликнул Войнов. — Пацаны или девки?

— Два парня, — улыбнулся Сатчан.

— Ну, что сказать, мужик! — усмехнулся Бортко.

— Надо ж ему подарок какой-то сделать, — предложил Ригалёв.

— Я уже от себя коляску чешскую двуспальную купил, — гордо объявил Сатчан.

— Так, подождите, — взял слово Пахомов. — Помнится, он за двушку платил?

— Уже выплатил, — напомнил Сатчан. — И часть мы простили за успехи по нашему профилю.

— Я не об этом. У него же двойня родилась? Положена трёшка. На первоочередной основе. А уж в наших силах поспособствовать, чтобы это было действительно первоочередно…

— Правильно, Иван Николаевич, — оживился Бортко. — Павел, узнай, в исполкоме, где у них трёшки есть в новых домах, — обратился он к Сатчану. — Сразу несколько вариантов прикинь, чтобы было из чего выбрать.

— Хорошо, сделаю, — кивнул тот.

Москва. Кабинет министра высшего и среднего специального образования СССР.

Положив трубку вертушки спецсвязи, министр сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь справиться с яростью, охватившей его после разговора с зампредом ВС СССР.

Ну что за идиоты вокруг⁈ — думал он. — Как так можно подставляться⁈ Без малейшей попытки хоть что-то выяснить, перепугались и сфабриковали причину для отчисления, идиоты!

— Рената Игоревна, — нажал он кнопку на селекторе. — Ректора МИИТа ко мне. Срочно!

— Будете ждать его? — уточнила помощница. — Без двадцати шесть уже.

— Нет. Давай на завтра. Но чтоб с самого утра!

— Хорошо, Валерий Николаевич.

Потом позвонил председатель гаражного кооператива, напомнил, что завтра собрание в десять часов.

— Надеюсь, ты не передумал? — настороженно спросил он меня.

— Нет-нет, что вы! Жду с нетерпением, — заверил я его.

— Ну, и отлично. Тогда до завтра, — с явным облегчением в голосе попрощался он.

Миша, прямо, ожил после звонка Валиева. В нём зародилась надежда на восстановление справедливости и она росла с каждой минутой. Он, даже, отбросив хандру, собрался со мной на тренировку на завод.

— Что, отец с дядей Володей уехали? — спросил Марат перед началом тренировки.

— Да, проводили, — кивнул я.

Тут в раздевалку закатилась большая коляска. Запыхавшийся Сатчан вытащил из неё спортивную сумку и подкатил коляску ко мне.

— Поздравляю, — выдохнул он. — Не представляю, как Галия будет её по лестнице таскать.

— Так лифт же есть, — улыбнулся я, приобняв его в благодарность.

— Да? А вот, в лифт она и не входит, — серьёзно глядя на меня, посмотрел он.

— Как не входит? — растерялся я.

— Вот так. В наши обычные лифты она не проходит.

— Блин! Как же теперь? — лихорадочно соображал я. Или надо будет с художниками договариваться, оставлять у них коляску в квартире. Или бедные дети, пока сидеть не начнут, будут только на балконе гулять? — Ё-моё, вот, засада! Что ж делать-то теперь?

— Угораздило тебя сразу двоих родить, — смеясь одними глазами, проговорил Сатчан. — Вечно у тебя всё не как у людей!

Прекрасно поняв, что он смеётся и дразнит меня, я подскочил и бросился на него с криком:

— Что ты сказал⁈ Иди сюда!

Он побегал от меня немного по раздевалке с криками «Убивают!», потом спрятался за растерянным Маратом, и мы рассмеялись. Марат, напряжённо стоявший, как истукан, сразу расслабился и улыбнулся.

— Да ну вас, — снисходительно проговорил он. — Как дети!

— Это ещё не всё, — уже серьёзно сказал Сатчан. — Я без машины, коляска не влезла. Домой сам её покатишь. От метро до дома недалеко. А тут в автобус вместе затолкаем. Мне мужики помогали её и занести, и вынести.

После разминки встали в пары. Сатчан опять многозначительно отозвал меня подальше от остальных.

— Слушай, вам с рождением близнецов положена теперь трёхкомнатная квартира.

— Серьёзно? — поразился я.

— А ты что, не знал?

— Нет, откуда…

— Искал сегодня трёшку, есть неплохой вариант в Сокольниках и Фрунзенском районе.

— Блин. А в моём доме нет свободной трёшки? — расстроился я. — У меня завтра собрание в гаражном кооперативе, я уже практически бокс там выкупил. И район хороший. Всё рядом, метро, школа, магазины, рынок… милиция. Нравится мне там! Так не хочется переезжать!

— Ну, блин. Не хочется ему переезжать. А если в твоём доме нет уже свободных квартир? Сколько уже времени прошло, как он построен? Очень сильно сомневаюсь, что столько времени трешка бы висела никому без надобности!

— Получить где есть, а потом меняться с кем-то у нас? — скептически посмотрел я на него. — А вдруг, у нас никто не захочет в Сокольники ехать? Так я там и зависну?

— Что значит, никто не захочет? А если площадь побольше предложить? — задумчиво спросил он. — Да доплату хорошую?

— Мне сейчас только геморроя с обменом квартиры не хватало, — печально посмотрел я на него.

— Да, я понимаю. Ладно… Подумаю ещё.

— Спасибо, — улыбнулся я. — Но, правда, не потяну. Сейчас жена с двумя детьми вернётся, представляешь, что это будет?

Он закатил глаза и приставил палец к виску, как будто решил застрелится.

— Да-да, — рассмеялся я.

После тренировки мы с Мишей покатили коляску к автобусной остановке. Сатчан руководил погрузкой, имея уже опыт.

Кое-как довезли коляску домой. А у подъезда уже Фирдаус дежурит. Он вышел из машины, заметив нас ещё издали, достал две компактные переноски для младенцев и, когда мы подошли, положил их нам в коляску.

— Ну, вот, теперь и я могу тебя поздравить! — с довольной улыбкой произнёс он.

— Спасибо! — обнял я его. Чувствую, мы будем в переносках детей гулять выносить. Первое время, так уж точно.

В лифт коляска, и правда, даже близко не вошла. Тащили её наверх вдвоём с Мишей. Фирдаус волок свои переноски.

— Я не понял, а как Галия будет с детьми гулять? — спросил он, когда мы вошли в квартиру.

— Буду думать, — развёл я руками. — Может, оккупирую пространство под лестницей на первом этаже. Решётку поставлю с замком. И будем там коляску оставлять.

— Не вариант, — замотал головой Миша. — Как она её на улицу вытащит? Там от лифта ещё пять ступеней. На руках? С двумя детьми?