Анатолий Спесивцев - Не нужен нам берег турецкий
Как это ни смешно, но старательные воспоминания о достижениях, а их при тщательном анализе своей деятельности попаданец обнаружил немало, помогли отогнать плохое настроение. У ворот своего дома обнаружил то ли маленькую толпу, то ли большую кучку людей — человек тридцать-сорок. Судя по издаваемому шуму — таки толпу. Разобрать, что там они орали, сразу несколько человек одновременно, было сложно. Аркадий и не стал пытаться. Спрыгнул с коня, громко свистнул, привлекая к себе внимание, спросил: — Что за шум, а драки нет?
И немедленно получил то, что попросил. Драку.
— Это он! — заорал кто-то в толпе хриплым басом.
— Точно! Москаль-чародей! Бей его! — поддержал баса дискант.
В полном соответствии неразрывности слов с делами, кучковавшиеся у ворот незнакомые попаданцу казаки ломанули на него. Быть бы ему тут же затоптанным, да с одной стороны его прикрыл Фырк, весьма агрессивно встретивший атаку на себя, а с другой взяли в нагайки нападавших два бывших с ним охранника. Впрочем, самому Аркадию тоже зевать не приходилось. Бежавших на него с откровенно агрессивными намерениями мужиков, в смысле — казаков, он, не задумываясь, встречал с обеих рук — прямыми и хуками. Удары у него были поставлены хорошо, никаких попыток защищаться или уклоняться противники не делали — тренировка с мешками, а не бой. Только вот злоба в глазах атаковавших, невнятные угрозы, ими выкрикиваемые, говорили о серьёзной опасности. Время в таких случаях определять крайне затруднительно, незадачливому колдуну показалось, что его прошло много, а враги всё лезут и лезут. Трёх он, прочно отключив, сбил на землю, парочку заставил, зажимая расплющенные носы, уходить в сторону. Назад они отступить не могли, там подпирали новые бойцы, жаждавшие сойтись в рукопашной с ненавистным им человеком.
Конечно, долго так Аркадий не выстоял бы, уж очень боевой настрой демонстрировали нападавшие. К великому его удивлению, хотя у всех висели на поясах сабли и пистоли, оружия никто не доставал. Естественно, попаданцу пришлось не только наносить, но и получать удары, но от попыток дать себе в челюсть он успешно защищался, здорово помогли боксёрские навыки и значительное преимущество в росте. Удары по туловищу переносил пока легко, спасали подкольчужник, кольчуга и полушубок. Главным в этот момент он считал сохранение вертикального положения — упасть означало погибнуть.
Ударом по нежным ноздрям подняли на дыбы и заставили отойти Фырка. Обидевший жеребца получил копытом, и не факт, что шапка спасла ему жизнь. Вынужден был немедленно включить задний ход и Аркадий, одновременно смещаясь к щедро раздававшим удары нагайками своим стражникам. Загудела голова от прилетевшего справа свинга (размашистого удара) в висок, отбил на автомате удары в челюсть и глаз, зашипел от повторного свинга, расплющившего ухо… дело ОЧЕНЬ СИЛЬНО запахло керосином, хоть производить его пока здесь никто не умел.
Раздавшиеся возгласы "Слава!" и "Бей!" возвестили об увеличении числа участников потасовки. Джуры и охрана попаданца ударили в тыл напавшим на него. Однако ещё несколько секунд ему пришлось пятиться, отражая удары и отвешивая плюхи, куда более эффективные и убойные, в ответ. Сбил с ног, скорее всего, сломав им челюсти, ещё двоих, когда, наконец, противники закончились.
Энергично орудуя дубинками, его помощники отогнали от командира враждебно настроенных казаков. Аркадий, судорожно втягивая воздух и не без усилий удерживаясь на ногах, отметил про себя, что оружия никто так и не достал. Ни нападавшие на него, ни его защитники. Что и не удивительно — за убийство товарища полагалась лютая смерть, обнажённая сабля стала бы свидетельством намерения убить. А если кто не переживёт стусанов, полученных в честной (толпа на одного) драке, так попробуй, найди виновного.
Ухо горело, будто его кто подпалил, ноги подгибались, руки дрожали, в голове… совпадение землетрясения с ураганом. Сначала всё подбросило вверх, а потом закружило там со страшной силой. Сообразить, что случилось, почему он подвергся такому наглому наезду, пока не мог.
"Покушение на убийство? Пожалуй, уж очень зло нападали, в землю хотели втоптать… точно, именно убить и жаждали". — Аркадий глянул на оттеснённых казаков и наткнулся взглядом на чей-то ненавидящий взгляд. — "Именно убить и не иначе. Но кто ж так убийства организовывает?! Бред какой-то… чушь собачья. Если хотят убить, то не нападают без оружия в центре столицы, при куче свидетелей. Кстати, что это за гоп-компания? Чёрт меня дёрнул слазить с коня, ведь действительно затоптать могли. Насмерть. Видно же было, что люди возбуждены, какого я сам к ним полез? Н-да, впредь поосторожней стоит себя вести".
Хотя охранники попаданца и его джуры уступали в числе атаковавшим, те, получив отпор и выплеснув эмоции, повторять нападение не спешили. Судя по небедной одежде многих и далеко не только славянского типа лицам, казаки были Низовские. Аркадию вспомнились перекошенные ненавистью физиономии людей, жаждущих забить насмерть, разорвать на мелкие кусочки, стереть с лица Земли. И не кого-нибудь вообще, а именно его.
"Да с какого бодуна они на меня набросились? Перепили, что ли? Ни с кем из них я не общался, никого припомнить не могу, если и видел где, то мельком. Но они меня опознали, бить хотели конкретно меня. Был вначале крик… чёрт! Нет смысла гадать, лучше расспросить".
Увидев, что так и не поверженный Москаль-чародей направился к себе во двор, непонятная компания опять возбудилась.
— Стой!
— Держи его!
— Пускай ответит!
Не желая провоцировать новое побоище — не дай бог, за оружие схватятся — Аркадий поспешил к воротам собственного дома. Туда как раз один из джур вводил его собственного скакуна. Прикрывая его от опять агрессивно зашумевшей толпы, к воротам стали пятиться и его охранники, угрожая противникам короткими дубинками.
— Уйдёт! Ой, держите его, уйдёт же! — опять заполошливо взвыл знакомый уже дискант.
Аркадий остановился, обернулся к толпе и громко объявил: — Выберите трёх человек! Их пропустят ко мне во двор, с ними и говорить буду!
После чего, широко шагая и борясь с желанием перейти на бег, пошёл дальше. Вслед за ним втянулись во двор и остальные обитатели попаданцева дома. Протестующие ворваться силой во двор не пытались.
Закрытие ворот на засов принесло Аркадию просто физическое облегчение, будто они прикрыли его от пронизывающе холодного ветра. Всё же своё, можно сказать, ставшее уже родным, подворье создавало ощущение некоторой стабильности и защищённости.
Подбежавший начальник охраны Василь Вертлявый доложил: — Ворота закрыты, все ребята дежурят там, чтоб отогнать, если полезут.
— Что, всех?
— Да, всех… — чувствуя подвох в вопросе, нерешительно протянул главстраж.
— А если под шумок сзади кто пролезет?
— Ааа… сейчас!.. — вскинулся Вертлявый.
— Да ладно, не спеши, если бы кто хотел залезть, давно бы уже это сделал. На будущее учти.
— Учту.
— А чего так долго на выручку не спешили?
— Как долго?! И до пятидесяти не спеша досчитать не успел бы, как мы все выскочили. Не ожидали мы, что ты с коня спрыгншь.
Аркадий поморщился от напоминания о сделанной глупости и внимательно глянул в глаза Василя. Тот явно не врал.
"Это значит, что моя схватка с толпой меньше минуты длилась. Да… время действительно штука относительная, то летит стрелой, то тащится черепахой. Как они меня не затоптали… чудо. Ну и совершенное неумение прикрывать подбородок в драке. Будто сами подставляли. Вот и пригодились мне занятия боксом и боевыми искусствами. Не спотыкайся они о своих товарищей, не трать время на оттаскивание или осторожное перешагивание упавших — не выстоять бы мне и десяти секунд. Да и толпа, слава богу, была не слишком плотной. Давили в спины друг другу не так уж сильно".
— Кто буянит, знаешь?
— Да казаки из нового городка, Соляного. В этом году построили. Говорят, хорошо там живут, соль везде нужна, только отгружай.
— Так и отгружали бы, чего ко мне явились-то?
— Да кричали, что ты там кого-то убил. Требовали справедливости. Но оружия не доставали, напролом не лезли. Я к Калуженину уже давно гонца посла, не знаю, почему никто от него не явился до сих пор.
— Надо было не к нему лично, а в дежурную сотню. Его и в городе может не быть, вот и носится твой посланник по окрестностям.
— Не сообразил.
— Эх! — махнул рукой попаданец. — Тебе ещё учиться и учиться этому ремеслу. Так про какое убийство речь идёт?
— Я и сам не понял. Вроде какие-то тринадцать человек сгинули, а тебя винят.
— Ого! Не одного, оказывается, а сразу тринадцать. Надо же, почти вдвое больше, чем в сказке, и не заметил.
— Какой сказке? — заинтересовался Василь.
— Потом расскажу, пошли в дом, думаю, посланцы от них скоро явятся.
