Владимир Чунихин - Рихард Зорге - заметки на полях легенды
Я хочу отметить, что эта моя просьба нашла понимание в орготделе. Далее, что тов. Мануильский, к которому я определен секретарем до пленума, поддерживает эту просьбу. И, наконец, я обращаю внимание на то, что тов. Куусинен сам предложил мне самостоятельно определиться относительно его желания использовать меня в Восточном отделе. Зорге. 6 июня 1929 г.". (РГАСПИ, ф. 495, оп. 7, д. 9, л. 165)…"
"…Через два дня, 8 июня, Постоянная комиссия рассмотрела эту просьбу Зорге. Все его усилия оказались напрасными. В протоколе вновь было записано: "Перенести решение на после пленума ИККИ". (РГАСПИ, 495, оп. 18, д. 666, л. 24).
Х пленум ИККИ состоялся, как известно, 19 июня 1929 г. Однако за день до него, 18 июня, Зорге скоропалительно был отправлен в свою третью и последнюю командировку - в Англию и Ирландию. Сегодня трудно судить о причинах или мотивах такого решения. Возможно, "высокие покровители" Зорге в руководстве Коминтерна решили срочно отправить его на время "чистки" подальше от Москвы, чтобы сохранить Зорге в Коминтерне и обезопасить себя лично. Возможно, наоборот, просто решили убрать его с глаз долой и решить судьбу Зорге без нервотрепки в его отсутствие. Оба варианта возможны. Все же автору представляется более предпочтительным первый вариант.
… Однако участь Зорге была решена двумя днями раньше - на заседании делегации ВКП(б) в ИККИ 16 августа 1929 г. Из решения, принятого тогда на заседании: "Исключить из списков работников ИККИ тт. Зорге и Мингулина". И еще: "Сейчас же решить вопрос об откомандировании в распоряжение ЦК ВКП(б) и ЦК КП Германии тт. Вурм, Шумана, Зорге и Майстера". (РГАСПИ, ф. 508, оп. 1, д. 31, л. 2). И уже 24 августа 1929 г. Постоянная комиссия "вычистила" группу активных "бухаринцев": Вурм, Шуман, Майстер. Абрамович и Зорге.
Всем "вычищенным" не предъявлялось никаких обвинений и не давалось никаких объяснений. Принятое постановление было предельно кратко: "После возвращения из отпуска эти товарищи должны быть освобождены от работы в ИККИ и направлены в распоряжение соответственно ЦК ВКП(б) и КПГ". (РГАСПИ, ф. 495, оп. 18, д. 666, л. 59).
… 31 октября 1929 г. Зорге окончательно уволился из аппарата ИККИ. На такой минорной ноте закончилась работа Зорге в "штабе мировой революции".
Чистка Коминтерна от "бухаринцев" прошла тогда в довольно "безболезненных" формах. Самому Бухарину, "вычищенному" из партийных и коминтерновских "верхов", на тот момент сохранили жизнь и работу вне партийного аппарата. За ним даже оставили квартиру в Кремле, ту самую, которую после самоубийства своей жены уступил ему Сталин. Бухарин оставался членом ЦК до ареста в 1937 г. "Вычищенные" "бухаринцы" были репрессированы позже, вслед за своим идейным вождем, который после открытого судебного процесса был расстрелян 15 марта 1938 г.
Зорге в 1929 г. дали возможность перейти на работу в советскую военную разведку.
Однако ярлык "примиренца с правыми" и имидж "политически невыдержанного товарища", созданные ему в Коминтерне, осложнили работу Зорге в военной разведке и априори питали подозрительность и политическое недоверие к нему со стороны Сталина…"
"…Зорге и Сталин.
Наряду с Бухариным Сталин был еще одним человеком, который сыграл роковую роль в судьбе Зорге. Зорге встречался со Сталиным во время своей работы в Коминтерне. Он сам заявил об этом на допросе в токийской тюрьме Сугамо 19 декабря 1941 г. инспектору "особой полиции" Хидэо Охаси: "Во время больших совещаний я неоднократно встречался со Сталиным". (Дело Зорге, т. 4. Токио, 1971, с. 123.) Это заявление Зорге подтверждается документами архива бывшего Коминтерна. В них зафиксировано, например, что Зорге присутствовал на заседании Президиума ИККИ 7 мая 1926 г., обсуждавшем английский вопрос, а также на аналогичном заседании 7 августа 1926 г., обсуждавшем польский вопрос. На этих заседаниях присутствовал и Сталин (РГАСПИ, ф. 495, оп. 2, д. 55а, л. 60)…"
"… Еще одним, на этот раз довольно широко известным, эпизодом из разведывательной деятельности Зорге, когда ему пришлось пересечься со Сталиным, явились его донесения из Токио в Москву о переговорах относительно заключения между Японией и Германией Антикоминтерновского пакта в 1936 г. Просмотрев сводку этих донесений, Сталин наложил на нее следующую резолюцию: "По-моему, это дезориентация, идущая из германских кругов". (Советско-японская война 1945 года: история военно-политического противоборства двух держав в 30-40-е годы. Документы и материалы. //Русский архив. Великая Отечественная. Т.18 (7-1). М., 1997, с. 141. В дальнейшем Русский архив.)
Ветеран советской военной разведки, генерал-майор в отставке М. Иванов, который молодым офицером пришел в 1940 г. в центральный аппарат РУ и работал в его Восточном отделе, пишет в своих воспоминаниях, что в одну из ночей (это было в 1940 г.) по указанию Поскребышева личное дело Зорге было доставлено Сталину для просмотра. ("Азия и Африка сегодня", N 2, 2000, с. 48.) Это означает, что Сталин точно знал, кто скрывался под псевдонимом Рамзай…"
"…Когда в конце 1937 г. Зорге получил приказ свернуть резидентуру и вернуться в Москву, он ушел от его выполнения, сославшись на неотложность незаконченных дел в Токио. Доказательством того, что его действия были совершенно правильными, служит судьба Айно Куусинен, жены одного из руководителей Коминтерна О. В. Куусинена. Она не входила в группу Зорге, но также работала тогда в Токио, выполняя другое задание советской военной разведки. Айно вернулась в Москву. Ее арестовали, и она 8 лет провела за колючей проволокой сталинских концлагерей. В 1949 г. последовал новый арест, освобождение принесла лишь смерть Сталина. В 1965 г. Айно предпочла эмигрировать в Финляндию, где и умерла в 1970 г. в возрасте 84 лет…"
Ещё одно интересное набюдение Ю. Георгиева:
"… 23 июня 1941 г. в Токио в адрес военного атташе Гущенко и Рамзая ушла следующая шифрограмма (в переводе с японского): "Доложите информацию о позиции японского правительства в отношении войны Германии с СССР. Директор". (Кокусай спай Дзоргэ. Токио, 1992, с. 321). Оригинал этой телеграммы был написан на английском языке от руки. Судя по всему, она была отправлена в советское посольство в Токио.
По-видимому, Гущенко не смог оперативно ответить на эту телеграмму. Поэтому 26 июня 1941 г. Зорге получил по радио персональную шифрограмму (в переводе с японского): "Токио, тов. Инсону (Рамзаю). Сообщите, какие решения приняло японское правительство в отношении нашей страны в связи с войной Германии с СССР. Сообщите о передвижениях войск к нашей границе. Начальник Первого отдела Четвертого управления". (Там же). Оригинал этой телеграммы был отпечатан на машинке на русском и немецком языках.
В этой шифрограмме Центр впервые сообщил Зорге о его новом псевдониме. Этим жестом РУ как бы закрывало прежнюю историю своих взаимоотношений с Зорге и заявляло о желании начать их с чистого листа…"
Ю.В. Георгиев о некоторых выступлениях на первом международном симпозиуме, посвящённом Рихарду Зорге, состоявшемся в ноябре 1998 года в Токио:
"…Вопроса об истоках политического недоверия Сталина к Зорге коснулся на симпозиуме автор данной книги. Его выступление было посвящено в основном коминтерновскому периоду жизни Зорге. По своим симпатиям Зорге примыкал в Коминтерне к группе сторонников Н. И. Бухарина. Когда в результате острых политических и идейных разногласий со Сталиным Бухарин был в 1929 г. "выдавлен" из Коминтерна как "примиренец с правыми", началась "чистка" Коминтерна от его сторонников. В августе 1929 г. вместе с группой "бухаринцев" был "вычищен" из Коминтерна и Зорге. Его не репрессировали тогда и позволили уйти в военную разведку. Однако в глазах Сталина он остался "политически невыдержанным товарищем" со всеми вытекавшими отсюда последствиями…
…Тема подлинного облика Зорге как разведчика и человека заняла видное место и в выступлении Сэцу Микумо, тележурналиста компании "Эн-Эйч-Кэй", руководившего созданием серии телефильмов о Зорге.
Один из разделов его доклада носил заголовок "Облик Зорге без элементов шпионских романов". В этом разделе Микумо поставил ряд проблем, связанных с обликом Зорге, которые вызывают у него размышления. Одна из них касалась судьбы Зорге. Микумо считает, что облик "трагического героя" создан для Зорге в значительной степени искусственно. В частности, Микумо не верит в то, что Зорге наверняка был бы расстрелян, если бы смог вернуться в СССР. ("ХХ век и дело Зорге", с. 61.)…"
А.Г. ФЕСЮН.
Следующий исследователь, А.Г. Фесюн в своих вступительной статье и комментариях, составленных к опубликованным им архивным документам "Дело Рихарда Зорге. Неизвестные документы", видит тему, связанную с отношением Сталина к Рихарду Зорге, следующим образом:
"…Зорге подчинялся приказам Центра и оставался в Японии до ареста в октябре 1941-го, хотя и считал, что его группа выполнила свои функции в этой стране (о чем сообщал в Москву). С конца 1939 г. Зорге слал сообщения о том, что состояние здоровья радиста М. Клаузена угрожающе, что он сам и один из его ближайших соратников слишком долго безвыездно живут в Японии, что это вызывает недоумение у иностранцев, что Центр не сообщает им даже предположительно об их будущем, что заставляет их быть уклончивыми и неконкретными при расспросах.
