Александр Богатырёв - Самолет для валькирии
При этих словах глазищи у слушательниц стали как тарелки. Ни от кого не укрылось новое ударение на слове. На слове "обязан"
Натин развернулась и в несколько шагов вышла на середину зала. За ней последовала и её ученица. Григорий же присоединился к строю своих. Став по правую руку от старшей в группе.
– Смотрите внимательно! – сказал он с многозначительной улыбкой, покосившейся на него старшей.
Тем временем, Натин и Паола приняли боевые стойки.
Ещё пара секунд и "понеслась".
Уже с первых движений Григорий понял, что это не более чем представление. Хорошо поставленное, тщательно отработанное. Как для кино. Но выглядело феерически. Особенно для не подготовленной публики. Ведь бестужевки не видели давно и изрядно поднадоевшие зрителям в мире Григория, "кунг-фу-фильмы". Бестужевки же смотрели на всё это как на что-то волшебное и запредельное. Они наверное, ожидали что-то в стиле уличных кулачных драк, а тут каскад таких приёмов и движений, которых они даже и представить себе не могли. Не могли представить, что такое не просто возможно, но и вообще существует где-либо.
Григорий, наблюдая за каскадом приёмов и ударов, вспоминал, как когда-то смотрел и пересматривал специальный фильмец, созданный Джеки Чаном, где он подробно описывает и показывает кое-что из его мастерства. Не мастерства боя, а именно мастерства постановки киношных драк и спецэффектов для них. Тут было нечто подобное. Без массовой ломки окружающей мебели, но не менее зрелищное.
Да и артистизм Натин тоже поражал. Возможно, в ней умерла великая актриса. Впрочем, для той работы, той профессии, что она для себя избрала, данное искусство было одно из главнейших.
Дальше была демонстрация боя с холодным оружием.
В принесённом бауле, оказался целый склад колюще-режущей атрибутики. Некоторые из экземпляров выглядели совершенно не учебными. Но такими особо и не размахивали. Разве что Паола утыкала, висящую до этого дня бесхозной, большую деревянную мишень. Боевыми дротиками, сюрикенами, спицами, стилетами. Не всё в центр, но мимо мишени ни разу не промахнулась. Чувствовалась длительная и упорная практика.
Натин, при этом, прохаживаясь возле строя зрительниц, прокомментировала зрелище.
– В сущности, любой острый предмет может стать вполне смертельным оружием. Это может быть и большая деревянная щепа, а может быть и банальная столовая вилка.
При этих словах, в руках Натин, как по волшебству появился стилет с красной рукояткой.
Даже не глядя, резкий взмах рукой и красная рукоятка подрагивает в самом центре мишени.
– Это могла быть вилка. – Как ни в чём не бывало заметила Натин и тут же добавила.
– При попадании в глаз, противник полностью выбывает из числа нападавших.
Студентки ещё раз посмотрели на торчащий в самом центре мишени стилет. Представили всё в красках. Кто-то нервно сглотнул.
– Представили. – лукаво заметила Натин. – Но если вам придётся защищать свою жизнь или особенно честь, один глаз негодяя, согласитесь, слишком маленькая цена за спасение. Особенно, если этих негодяев несколько и надо срочно уменьшить количество претендентов на вашу красивую тушку.
Черный юмор. Но сочетание слов "красивую" и "тушку" оценили многие. Послышались нервные смешки.
– А теперь последнее. – сменила тему Натин. – У вас есть некоторое предубеждение, что нападавший может оказаться сильнее. Но, как мы знаем, господин Румата вам много раз повторяет что в нашем деле, сила далеко не главное… Хотя и желательное. Главное ловкость. Однако, можно и тут значительно превзойти силу кулачного удара. Без применения каких-то дополнительных средств. В виде какого-то орудия. Вам.
По растерянным лицам слушательниц они явно не понимали о чём речь. Натин их снова сильно заинтриговала.
– Что в человеке самое сильное? – задала она вопрос и тут же ответила.
– Не руки. А ноги.
На лицах слушательниц всё равно – полное непонимание. Но это для Натин не имело значения. Ибо она собиралась не говорить, а показывать. Пока она разглагольствовала, Паола подошла к баулу и достала из него небольшую деревянную дощечку. Подойдя к строю слушательниц она подала её старшей.
– Передайте вдоль строя. – сказала при этом Натин. – Пусть каждый убедится, что тут никакого подвоха нет.
Дощечка быстро прошла по рукам. Некоторые студентки даже понюхали её пытаясь определить породу дерева. Когда она дошла до последней в строю, Паола передала её в руки Натин.
Натин ухватила её покрепче за края и выставила на вытянутых руках.
– Удар! – скомандовала она отворачиваясь от дощечки, и Паола ударила. Но не рукой, как ожидали студентки. А ногой.
Резкий взмах ногой и в руках Натин остаётся две половинки, которые она незамедлительно кидает под ноги слушательницам.
– Удар такой силы в ногу, ломает кость. Удар в позвоночник, приводит к его перелому. Удар в грудь, ломает рёбра и его осколками протыкает лёгкие и сердце. Что смертельно. Удар в живот приводит к разрыву внутренних органов и смерти.
Нагнала страху.
– Это оружие. Которое всегда при вас. Невидимое оружие. – продолжила Натин. – Но вот стоит ли его применять, это зависит от вас и тех обстоятельств в которые попадёте. Также имейте в виду, что противопоставлять свою силу силе противника – последнее дело. Лучше использовать силу противника против него самого.
Студентки заулыбались и покосились на Григория.
– Вы что-то хотели добавить? – дружелюбно спросила она у ближайшей курсистки.
– Э-э, господин Румата, всегда нам повторяет: "Не мешайте противнику ломать собственные кости. Помогите ему в этом деле".- слегка робея ответила та.
– Он абсолютно прав! – подчеркнула Натин.
От такой демонстрации возможностей, у всей группы настрой взлетел в небеса. Но всё равно нашлась-таки одна "недовольная". Та самая Ольга.
– А вы, госпожа Натин, владеете всеми видами оружия? – спросила она.
– В том числе и теми, которые вам в настоящий момент неизвестны! – с намёком произнесла Натин с интересом рассматривая студентку.
"Кто бы сомневался! – не без сарказма подумал Григорий. – Что бы сказала эта егоза, если бы узнала откуда реально та принцесса и что такое термоядерная бомба, с устройством и принципом действия которой Натин наверняка хорошо знакома".
– А пистолетам нас обучать будут? – не унималась Ольга.
– Ну, это уже не к нам! – сказала Натин и выразительно посмотрела на Григория.
– Будут! – оптимистично заявил он.
"А чего бы ещё на будущее не сформировать эдакий "Корпус Амазонок"? Ведь с ЭТИМИ получится! И будет это Страх и Ужас.
Для врагов.
Особенно из вон той – тихонькой и смирненькой".
Григорий посмотрел на Паолу совершенно иным взглядом, нежели ранее.
* * *
После принятия принципиального решения поучаствовать в Англо-бурской войне, дальнейшие шаги были очевидны. Но далеко не такие простые, как могли бы показаться со стороны.
Просто так начать формировать небольшую армийку, для войны в Трансваале – Охранка "не поймёт". Так что сие формирование вполне может закончиться для всей троицы друзей ссылкой куда-нибудь подальше, в Сибирские просторы. Следовательно, надо на все эти "телодвижения" иметь высочайшее соизволение. Ну или какое помельче, но чтобы для Охранки оно имело авторитет.
Так что визит к "куратору", принцу Ольденбургскому, за поиском такого разрешения, получался как бы самоочевидным. Ясное дело, что он дозволение выдавать не мог. Ибо у него сама по себе стезя была несколько иная. Но поспособствовать такому он мог вполне.
Дело в том, что он был создателем и попечителем Императорского Института Экспериментальной Медицины. Он же – председатель Противочумной комиссии и именно по его представлению на имя Императора для оборудования особой вполне изолированной противочумной лаборатории был выделен Кронштадтский форт "Император Александр Первый".
Принц был натурой деятельной и, что особо импонировало братьям, в своё время он отметился в войсках как человек боровшийся с гомосятиной в армейском быту. Братья были психически и физически нормальные люди, так что любые проявления гомосексуализма у них вызывали инстинктивное отвращение. А человек, боровшийся с этим пороком, естественное уважение.
Конечно, можно было бы пойти и к Великому Князю Александру Михайловичу, что сейчас "курировал" Военно-Воздушные Силы. Но… К этому как его окрестили братья, "жучаре", уважения было неизмеримо меньше. И всё потому, что в той истории именно он передал англичанам чертежи новейшего самолёта. Причём даром. Причём безвозвратно. Да так, что в архивах осталась лишь пояснительная записка изобретателя. И ни единого листа с чертежами!
Да и тут уже тоже зарисовался с неблагоприятной стороны.
Ведь специально для этого созданные чертежи самолёта-этажерки типа "Фарман" довольно споро "утекли" как раз к бриттам. Как они у них оказались – ясно было уже из предыдущей истории.
