Владлен Щербаков - Спасение неизбежно Октябрь 2012
— Теперь наш путь в две тысячи километров, – по–деловому начал чиновник, — будет пролегать по диким степям Приволжья…
— Хватит поэзии, — перебил военный. – Все и так понятно: будем пробиваться через банды мародеров и дезертиров.
— Да! Надеяться нам будет не на кого. Кроме твоих зомби.
— Теперь, значит, моих! Так вот «зомби» хотят жрать!
…В начале 2012 года всенародно избранный мэр Дазаров улетел в столицу для участия в решении проблемы «10 планета». С ним убыли министры, главы крупных предприятий, их замы и челядь. Проблемы переросла в катастрофу, народный избранник о своем электорате позабыл…
Полковник Ермаков занимал должность заместителя Московского ГУВД, имелись все основания полагать, что следующим министром МВД будет назначен он. За несколько дней до обращения президента, в народе окрещенном «Спасайся, кто может!», Ермакову присвоили генерал–майора, наградили большим пистолетом и направили в родной город начальником полиции.
В отсутствии реальной власти город стал прибираться к рукам деловыми людьми, двадцать лет назад ходивших в малиновых пиджаках с барсетками под мышкой. Бывший мэр Трахов не преминул воспользоваться положением, он провозгласил себя «исполняющим обязанности в это трудное время», в лучших традициях призвал сплотиться народ. Вовремя прибывший генерал жаждал расправы. Объект не имел значения. Хитрый одноклассник направил энергию в нужное русло. Деловые люди исчезали или отказывались от своих претензий на городское имущество. А имущество это включало в себя стратегические запасы еды и топлива, вооружения, лекарств. Все самое необходимое было складировано в бункере. А среди этого богатства особое место занимали так называемые обезболивающие препараты, говоря проще, наркотики. Бункер охранялся людьми Трахова. Построен он был в свое время таким образом, что немногочисленная охрана могла отражать вражеские атаки до того, как не умрет с голода или не сойдет с ума.
— Андреич, — сквозь зубы начал генерал, — для сопровождения нам нужно минимум рота бойцов. Это 4 взвода, 120 наркозависимых «зомби», как ты их называешь. Сейчас у меня 70 человек. Они еще не потеряли способность соображать. Еще какой‑то тормоз в башке остался. 20 человек подохло, еще 30 ебнулись совсем, их придется расстрелять. Все из‑за твоего героина. Мне нужна другая партия. И лекарства. Они все же люди, как ни как.
— Нет, Алексей, ни лекарства, ни чего другого я тебе не дам. – Неожиданно твердо ответил Виктор Андреевич Трахов. — Обойдутся твои зомби, сдохнут – других найдешь…
Час назад по единственной нераздолбанной городской дороге, перетекающей в магистраль М-5, пронеслись пожарные машины. Вместо брантсбойтов на них установлены огнеметы. Огонь был призван пожирать разбухшие трупы людей и животных.
В сторону «Волжанина» разрезали плотный осенний смог два «Мерседеса».
Ермаков не обманул, он действительно был за рулем.
— Сука! Какой же ты пидарас! — Адъютант прекрасно понимал, к кому относятся эти слова, благоразумно молчал.
Тигриные глаза генерала едва заметно двигались в глазницах. Мозг анализировал происходящее со скоростью компьютера самонаводящейся ракеты…
Автоматом бросив взгляд в зеркало заднего вида, Алексей Иванович резко наступил на педаль тормоза. Челюсти мощных тормозов несколько раз прикусили диски, две тонны немецкой стали, резко замедляясь, казалось, передали энергию находившимся в салоне телам. Еще не успели разжаться амортизаторы, генерал открывал дверь и вытаскивал пистолет. Широкими упругими шагами он обошел капот и пошел наискось назад к обочине. В пяти метрах от дороги стоял помятый пикап, через ветровое стекло на генерала смотрели расширившиеся до человеческого состояния глаза молодого киргиза. Киргиз опускал боковое стекло и пытался просунуть двустволку.
К открытой задней двери его соплеменник тащил за волосы молодую женщину. Русые волосы были намотаны на грязный кулак, в другой руке насильник держал огромный столовый нож. Натянутая кожа делала безумной маской рыдающее лицо женщины.
Не останавливаясь, генерал поднял руку от бедра и долю секунды дал полюбоваться находившейся за рулем обезьяне диаметром дула «Десерт Игла». Пуля прошила автомобиль насквозь, заодно провентилировав голову азиата. В следующее мгновенье ствол прочертил дугу вправо и ниже. Русский полицейский показался киргизу исполином. Нож не успел долететь до земли, как тупая пуля 44 магнума оторвала голову от позвоночника.
— Это мой город! – Уже неизвестно кому закричал генерал. Справа раздался еще один выстрел – вышедший из машины сопровождения полицейский застрелил третьего каннибала, когда тот, капая слюной, отрезал ухо белого мужчины.
Генерал осмотрелся.
— Женщину в лагерь. Пиздоглазым в рот, или куда там, воткните мои визитки! – приказал он.
19 октября день
— Кем бы ты была? – Мэр развернулся в кресле у подножия кровати. – Даже в нормальное время, кем? В институт поступила. На платное отделение, а учебу оплачивать? Родители в деревне спились. Если не у преподавателей, в салонах члены сосала бы по двадцать раз на дню.
Трахов открыл табакерку, но вместо табака ущипнул белый порошок. Сунул в волосатую ноздрю порцию:
— Ты на меня молиться должна, Катька! Вся общага к вам спать ходила. Я тебя вытащил! А подруга твоя где? Повешенной в комнате нашли.
— Так что, племянница ты моя, будешь делать мне хорошо, глядишь – переживем все катаклизмы. Японское что ли слово? – Хохотнул. – «Ката–клизма».
— Давай вставай, попробуй еще раз! – Не понятно к кому в этот раз обратился мужик в одежде Адама.
Голая девушка на кровати с лицом капризного ребенка, аккуратной фигуркой напоминала развратную пионерку из фильма «Мечта педофила».
«Племянница» подняла голову, посмотрела через широко расставленные коленки на «дядю». Из монолога благодетеля через нежные ушки кусочек мозга воспринял только последнюю фразу. Оставшиеся в живых клетки реагировали на простые команды. Девушка пальцами подергала вздернутый носик. Ноздри по очереди коротко вдохнули. Остатки кокаина растворились. Казалось, сладкий ветер освежил черепную коробку. Окружающий мир расцвел красками, превратился в анимацию. Добрый Дед Мороз без бороды, но с волосатой грудью предлагал конфету. Катя подобрала ножки, приподнялась. На четвереньках поползла к краю кровати.
При виде приподнятой попки конфета Трахова стала увеличиваться в размерах.
Раздавшийся зуммер порвал сосудик в чиновничьем мозгу. От конфеты остался мятый фантик. Мужчина подпрыгнул, гидравлика не справилась с массой похотливого тела. Грязно ругаясь, на опустившемся кресле Трахов подкатился к столу, нажал тумблер селектора.
Из прорезей динамика голос секретаря доложил:
— К вам Оглы, Виктор Андреевич.
— Я же сказал – меня не беспокоить!
— Мамой клянется – чрезвычайная ситуация! – В голосе мордоворота слышалась усмешка.
Трахов посмотрел на худую попку девушки, стройные ноги, вздохнул:
— Пусть ждет, сейчас выйду.
Выключил связь, глазки подобрели, короткие пальцы сжались в кулак:
— Вот они у меня где, Катька! Все под мою дудку плясать будут!
Фарфоровые глаза бессмысленно таращились на деда Мороза, Катька застыла в позе «Зю».
— Здравствуй, Будулай! Что это у тебя вид, как будто планета на твой дом упала? – Сластолюбец вышел в приемную. Лицо было свежее, но водолазка пахла смесью пота и дезодоранта. Рука согнулась под прямым углом, влажная ладонь поднялось на уровень пуза.
— Хуже! Гитлер весь товар украл! Людей пострелял! – Цыган потянулся было двумя руками, правая на перевязи заставила приблизиться вплотную. Трахов поморщился от едкого запаха. Оглы, согнувшись, тряс за кисть мэра.
— Какой Гитлер? — Включил дурака Трахов. – Его сожгли давно. – С усилием освободил руку.
— Кабанов! Его все знают! Все украл, всех убил!
— Успокойся. Ты то живой еще. Давай рассказывай, что случилось, как тебя с товаром нашли. – Трахов сел сбоку от секретарского стола.
Цыганский барон метался взад–вперед в тесной приемной, борода возмущенно растопырилась.
— Виктор Андриеч, не знаю, как нашли! Никто не знал. Охрана в доме, караулы выставил!
— «Караулы» — ты прям не Оглы – Кадаффи! – Мэр не смог сдержать улыбки, отвернулся к секретарю. Тот сдвинул брови, мощная челюсть задвигалась, но усмешку заметить не удалось.
— А из твоих орлов не пропадал никто в последнее время?
— Да за всеми уследишь разве? Только что общак у меня, совсем никто не знал! – Глаза показались из седых бровей.
— «Никто»! Семья знала. У вас цыган все — сестры братья.
— Семья не предает. – Не слишком уверенно заявил Оглы.
— Да брось ты! Поймал Гитлер ромала, иголки под ногти – все выложит! – Трахов со знанием дела показал, как это делается.
— Да! Убить его хочу!
— Ко мне за разрешением приехал? Убивай. Если еще что: нет товара – нет продуктов.
