Станислав Сергеев - Достойны ли мы отцов и дедов Часть 2
Томительно тянулось время. Прошло два часа, когда на связь вышел Строгов.
— Феникс, на связь.
— Наконец-то заждались уже. Скоро рассвет, а вы только проснулись. Ну что там, огонек будет?
— Да, но только хотят поговорить с сержантом-разведчиком.
— Понял. Щас организую.
Повернул голову к Никанорову, который вопросительно смотрел на меня.
— Сержант, там с тобой хотят пообщаться. Им нужно подтверждение, что все, так как рассказали мои люди. Вот возьми это воткни в ухо.
И быстро объяснил ему, как пользоваться радиостанцией. Никаноров сначала неуверенно, а потом уже увлеченно разговорился со своим руководством. Я стоял рядом и внимательно слушал. Судя по фразам, его сначала спросили про меня, а потом про немецкие позиции.
После чего он вернул аппарат обратно, и мне уже пришлось пообщаться с начальником особого отдела дивизии.
— Вы уверены, что наш разговор не прослушают?
— Абсолютно, это новая система связи, у немцев нет такой аппаратуры, чтоб нас прослушать.
— Хорошо. Мы недавно получили информацию о вашем возможном появлении. Я стразу же радировал в штаб армии.
— Представьтесь, с кем я разговариваю.
— Начальник особого отдела 222-й стрелковой дивизии, капитан госбезопасноти Кутепов.
— Хорошо, сойдет. Строгов сообщил о нашем плане пощипать немцев? А то у меня к ним должок, да и грех было не воспользоваться такой возможностью.
— Да. Но вы слишком рискуете. На ваш счет даны особые инструкции, поэтому я требую немедленно отменить операцию. Ваш груз под надежной охраной. К вам навстречу вышла усиленная группа, для сопровождения.
— Капитан, вы, по-моему, что-то не поняли. Если мы сейчас не раскатаем немцев, они завтра раскатают вас. Так, что пока есть возможность нанести максимальный вред противнику, я это буду делать. Это наша с вами обязанность. Потом выполните требования командования. Понятно?
Дождавшись его утвердительного ответа, продолжил.
— Давайте тогда не терять времени. Передаю радиостанцию артиллеристу, пусть они договариваются.
Передав, радиостанцию Павлову, мы с Никаноровым и двумя его бойцами стали готовиться к выходу. Я их проинформировал, про наличие у меня светошумовых гранат, и какое это удовольствие глядеть на них, особенно в темноте. Поэтому пришлось их учить новой команде «Глаза». Если не хотят остаться слепыми на всю ночь, то должны запомнить. Но, в разведку, какой-никакой отбор, то существует, поэтому, что меня поняли, сомнений не было. Перед самым выходом снова обратился к Павлову, с последним инструктажем.
— Значит так лейтенант, сначала накрываете вот эту деревеньку, это будет первой целью. Пусть сделают пять-шесть залпов, чтоб основательно накрыть. Когда немцы начнут разбегаться как тараканы, мы подойдем поближе и кого-нибудь прихватим, ты в это время переносишь огонь на артиллерийские и танковые позиции. Когда я начну моргать фонариком, снова переносишь огонь на первую цель, это обеспечит нам прикрытие, для отхода. Все понял? Пока мы пробираемся ближе, у тебя есть время оговорить с артиллеристами порядок огня. Если нас сильно прижмут, прикроешь из пулемета. Все. Не подведи лейтенант.
Он закивал. Я ему пожал руку и затем уже осторожно, за сержантом полез через бруствер, в сторону немецкого лагеря.
Мы осторожно ползли, приближаясь к расположившейся на ночлег немецкой роте. Через прибор ночного видения уже хорошо были видны тентованные грузовики, полевая кухня и несколько часовых, сонно прогуливающихся невдалеке от бревенчатых изб, в которых, по-видимому, расположилось начальство, а простые солдаты расставили несколько походных палаток. Возле одной из изб стояла легковая машина, и это наводило на мысль, что там ночуют немаленькие чины, на которых было бы неплохо обратить внимание. Мы с Никаноровым и двумя разведчикам, облаченными в немецкую форму, расположились в небольшой воронке, где я ему надел на время «ночник» и обратил внимание на избу, возле которой стояла легковушка. Он кивнул. Пошептался со своими людьми. Ну, все, до позиций немцев метров семьдесят и можно устраивать концерт. Повернувшись назад, три раза моргнул Павлову инфракрасным фонариком.
Секунд через тридцать раздался свист и в поле, за домами вырос столб огня. Перелет. Второй взрыв уже был в поселке. После пристрелки, начала работать вся батарея. Вот тут я начал гордится советскими артиллеристами. В течение двух минут расположение немецкой роты и какого-то штаба заволокло дымом и пылью. Многочисленные пожары освещали всю картину и необходимости в «ночнике» уже не было. Немцы действительно как тараканы разбегались. Тут батарея перенесла огонь на позиции немецких артиллеристов, а мы, пока было время побежали в сторону разгромленного лагеря. Впереди шли два разведчика в немецкой форме, мы с Никаноровым за ними. Большинство людей было контужено и напугано, поэтому на бегущих в их сторону разведчиков, никто не обращал внимание. Вот тут была возможность разгуляться. На хлопанье автоматного глушителя, никто почти не обратил внимание. Рядом бежал сержант и из моего «Глока» с глушителем, отстреливал всех, кто попадался на пути. Мы целенаправленно бежали к зданию, где остановился какой-то штаб. Тут человека три выносили какие-то документы, и немец, в белой футболке и брюках, махая пистолетом, отдавал команды. На наше появление, он отреагировал слишком поздно. Переодетые разведчики не вызвали у него никакого интереса, а вот наши с Никаноровым наряды вызвали у него недоумение, а затем желание наделать в нас дырок. Он, конечно, попытался выстрелить, но брошенная, одним из разведчиков граната без запала, ударила его в живот и он, уронив пистолет, согнулся и упал.
Его подчиненные, попытались что-то предпринять, но хлопки оружия из двадцать первого века, быстро пресекли всякое сопротивление. Разведчики подхватили офицера, двинув ему еще раз для приличия по затылку, а мы с сержантом стали собирать все попавшиеся под руку документы. Сержант успел крикнуть, чтоб на белую футболку что-то накинули, а то в темноте будет выделяться. Один из разведчиков сорвал китель с лежащего тут же немца, и накинул на пленного.
Но время стремительно убывало и немцы, придя в себя, стали более осмысленно оглядываться вокруг себя. Картина бегущих в сторону леса людей, одетых в камуфляжные костюмы, причем один из них вообще был похож на персонажа из сказок, вызвала у многих недоумение, но они были одними из лучших солдат Европы и попытались организовать сопротивление. Но на нашей стороне была внезапность напор и просто наглость. Я успел поменять в автомате магазин и снова открыл огонь короткими очередями.
Мы бежали в темноту и нам в след стали раздаваться редкие хлопки выстрелов. Слева загрохотал пулемет и над нашими головами прошли трассеры. Уже заученно народ попадал в воронки, и затаились, а я, чуть высунувшись из воронки, заморгал фонариком Павлову.
Немцы, насобирав человек пятьдесят, видимо всех кого смогли найти, растянувшись в цепочку, бежали в нашу сторону, постреливая из винтовок. Пока нас не поддержала артиллерия, пришлось ввязываться в перестрелку, иначе в поле нас просто перестреляют. На фоне пожара в поселке, фигуры немцев контрастно выделялись в коллиматорном прицеле, и вести по ним огонь было одно удовольствие. Мой автомат практически не давал пламени и звука, поэтому обнаружить мою позицию было не так уж и просто. Это дало мне возможность, сильно проредить цепочку немцев, пока на них не обрушился очередной вал гаубичных снарядов.
Человек двадцать залегли, не попадая при этом под непосредственный огонь нашей артиллерии, и короткими перебежками стали приближаться к нам. Бой переходил в затяжную фазу. Но тут у нас было маленькое преимущество: противник нас пытался разглядеть в темноте. Поэтому, закричав во все горло «Глаза». Кинул в немцев светошумовую гранату.
После грохота гранаты, выскочив из воронки, побежав навстречу ослепшим немцам метров десять, стал кидать в их сторону все наступательные гранаты, имеющиеся у мена в наличии. Да и сержант не остался в долгу, с его стороны тоже в сторону немцев полетело несколько взрывающихся подарков.
Не дожидаясь взрывов, бросился обратно, пытаясь догнать разведчиков, которые благодаря паузе уже успели метров на пятьдесят опередить меня в беге в сторону леса.
Минут через пять интенсивность обстрела стала спадать, огонь опять перенесли на позиции немецкой артиллерии, которая пыталась поучаствовать в контрбатарейной перестрелке, но быстро замолчала под градом гаубичных снарядов.
Дикая гонка закончилась в лесу, где к нам присоединился Павлов с пулеметом. Оказывается, он тоже поучаствовал в перестрелке и успел разрядить все три диска.
В предрассветной темноте, мы, в бешенном темпе, неслись через лес, в сторону наших позиций, пока не наткнулись на группу встречающих, в которой были разведчики Никанорова, знающие наш маршрут движения. В таком составе, на рассвете оказались в передовых окопах 774-го стрелкового полка, где нас с распростертыми объятиями ждал дивизионный особист, командир полка и еще несколько командиров рангом пониже. В сторонке стояла охрана из нескольких бойцов.
