Михаил Михайлов - Повелитель металла
В клубах пыли, с полным ртом, ушами и носом песка, чуть не задохнувшись, Костя, наконец-то, остановился у подножия бархана. Повезло, что портал выбросил землянина над макушкой песчаной горы, а не в стороне, над подножием или промеж барханов. Там ещё десять метров пришлось бы лететь и не факт, что всё обошлось бы благополучно.
– Чёрт, больно-то как, – простонал Костя, с трудом разгибаясь и ощупывая ноги. – Уф, целые… повезло, что у меня такие крепкие кости, и я полегчал на десяток килограмм у Марга на побегушках.
Лежать на песке было некомфортно. Даже сквозь толстую холстину, из которой землянин соорудил себе подобие одежды для работы в мастерской, песок обжигал не хуже разогретой сковороды. Не менее раскаленным был и воздух. Привыкнув к прохладным и местами сырым подземельям академии, сейчас Костя испытывал настоящее мучение. Носоглотку обжигало, дышать ртом не было возможности – через несколько вдохов всё во рту пересыхало, а язык превращался в наждачную бумагу.
Но самой главной бедой оказался тот факт, что Костя был не на Земле. Ну, не могло быть на старушке планете такого магического фона, что окружал парня.
С вершины бархана во все стороны, куда падал, взгляд раскинулась пустыня. Идти можно было на все четыре стороны, и с равной вероятностью отыскать, как спасение в оазисе, так и смерть от обезвоживания.
Из куска холста, который выполнял роль рубашки, Костя соорудил чалму. При этом зябко поёжился, когда голые плечи и спина предстали перед жадным пустынным солнцем. Скорее всего, через пару часов кожа, белая после пребывания под землёй, начнёт сползать лоскутами, но ничего сделать тут было нельзя. Только терпеть и надеяться на лучшее.
Землянин решил идти к развалинам, которые успел заметить в падении. Даже если там нет никого и ничего, то среди камней и стен можно отыскать укрытие от палящего солнца и дотерпеть до темноты. Как назло, между Костей и руинами расположились самые огромные (по его мнению) барханы. Обходить было долго, приходилось подниматься и спускаться и так десятки раз. Почти каждый раз, завершив спуск, Костя без сил падал на песок. Сначала делал пятиминутные передышки, потом они растянулись до двадцати минут.
До развалин он дошёл только через два часа, хотя расстояние не превышало каких-то пять-шесть километров. К этому времени он едва держался на ногах. Кожа горела огнём, казалось, что она давно сползла и теперь солнце с садистским наслаждением поджаривает оголившиеся мышцы. Губы потрескались и опухли.
Когда Костя подошёл к развалинам, то не смог сдержать стон разочарования. Обломки стен и колонн возвышались среди песка, больше тут не было ничего. Даже укрыться от солнца не было возможности. От злости и бессилия Костя несколько раз ударил кулаком по лежащей и полузасыпанной песком колонне.
– Как же так?! Почему это происходит со мною?
Он сел, опёрся спиною на колонну, сложил ладони на бёдрах и закрыл глаза. От жары мозг буквально плавился, мысли путались, рвались. Ничего путного в голову не приходило. Знал только одно: останется так сидеть и уже к вечеру от него останется иссушенный труп.
– Русские, вашу ититскую маму, не сдаются, – прохрипел Костя, адресуя эту фразу неизвестно кому. Перевернувшись на колени, он ладонями стал отбрасывать в сторону песок от колонны. Часто делал передышки, отползая в сторону, и ждал, когда уляжется пыль. Потом вновь возвращался к работе. Примерно через час Костя выкопал под поваленной колонной яму, достаточную, чтобы в ней лечь и вытянуться во весь рост. Прохладнее не стало, но хоть солнце уже не жгло. Наверное, от усталости и обезвоживания он потерял сознание. Пришёл в себя от холода. В первые мгновения пробуждения даже подумал, что пустыня приснились ему или были навеяны чёртовым Маргом, как одно из очередных наказаний, а сам он лежит на холодном полу в мастерской или в коридоре перед кабинетом-лабораторией дремора.
Но стоило ему пошевелиться, как всё тело отозвалось болью одного огромного ожога.
– М-мать итить вашу, – промычал сквозь зубы землянин. Ночная прохлада принесла избавление от дневной одуряющей жары, встряхнула мозг и заставила забегать мысли. Пока не печёт, нужно осмотреться, попытаться найти воду, укрытие на день и еду. Именно в такой последовательности. Без еды он проживёт несколько дней, без укрытия загнётся часов через двенадцать после восхода солнца, а без воды протянет от силы часа три-четыре.
Когда землянин выбрался из своего укрытия то первое, что увидел – огромная луна над головою. А рядом со спутником планеты висели два шарика поменьше. Спутники спутника. Костя в астрономии разбирался слабо, но знал, что на Земле такого не увидишь – из-за приливных волн рано или поздно спутники рухнут на лунную поверхность. Здесь же они были. Магия? Или что-то другое?
Света от спутника планеты хватало. Светло-коричневый, местами жёлтый и даже серо-белый песок сейчас казался серебряным. Тут и там торчали невысокие с десятками ветвей и крупными листьями кусты. Костя готов был поклясться, что днём их не было. Галлюцинации?
Парень направился к ближайшему кустику, но когда до того оказалось около метра, растение скрутило свои листочки в тонкие стручки, собрало развесистые ветки в пучок и шустро исчезло в песке. Костя даже глаза протёр: куст был, и вот его не стало. Такая же картина произошла и с двумя следующими кустами. Растения как чувствовали приближение человека и мгновенно скрывались в песке. Докопаться до них Костя не смог.
Когда же землянин увидел крошечные капельки влаги и маленькие плоды на ветках, то он устроил настоящую охоту. Он крался на цыпочках, полз, совершал гигантские прыжки. И каждый раз безмозглые растения оказывались быстрее. Эволюция научила в совершенстве спасаться от охотников за водой.
Костя выдохся через пятнадцать минут. Упав на песок, он восстанавливал дыхание и лихорадочно искал способы, как добраться до кустов. Вид листьев, покрытой каплями росы, буквально сводил с ума. Наблюдая, как в нескольких метрах впереди из песка показались кончики тонких веточек, как появляется кустик полностью, распускает ветви в стороны и разворачивает листья, Костя вспомнил рассказ гида в Египте. Немолодой мужчина, россиянин, историк-египтолог, переехавший на постоянное проживание в эту страну и нанявшийся сопровождать толпы туристов к пирамидам, с интересом рассказывал, что пирамиды могут быть не только местами погребения усопших фараонов, но и искусственными сооружениями для обеспечения водой засушливых районов. Предположение не подтверждено, но куча предпосылок для этого есть. Тот же гид даже нарисовал простенькую схему, как получить воду хоть в Сахаре, хоть на плато Наска. Всего лишь гора щебня и камней, а в основании что-то вроде чаши. Проходя сквозь щели между щебнем, воздух охлаждался, конденсат оседал на голышах в центре и капля за каплей стекал вниз, превращаясь в крохотных ручеёк.
Желание выжить подстегнуло память землянина. Уже через минуту он лихорадочно рылся в руинах, собирая каменные обломки в кучу и постоянно смотря на небо: не мелькнёт ли красный отблеск небесного убийцы.
Через час перед ним возвышалась гора всевозможного мусора – обломки строительных блоков, закаменевшие куски глины, раствора, осколки от тех же блоков, которые доводили на месте под нужный размер, сотни черепков от кувшинов и ваз.
Выбрав целое дно от самой большой вазы, Костя поставил её на дно ямы, выкопанной рядом со своим укрытием под колонной. В неё наложил прочие черепки, стараясь, чтобы те плотно не соприкасались друг с другом. Сверху навалил камней, стараясь выбирать наиболее гладкие, без трещин и пор. Крупные блоки расставил вокруг, чтобы не раздавили хрупкие черепки. Через полтора часа перед ним стояла пирамида почти в его рост и шириной в основание около трёх метров. Стенки сделал с небольшими зазорами, чтобы промеж камней мог проходить воздух и ветерок.
Остаток времени до восхода солнца провёл в поисках пищи. Поймал несколько мелких скорпионов и каких-то жуков с большой палец на руке. Аккуратно, чтобы не превратить в кашу, прибил насекомых камнями и отложил в сторону. Потом, когда камни превратятся в раскалённую печь, можно будет поджарить "дичь". Сырой эта пакость в рот не лезла, несмотря на то, что без еды Костя уже почти сутки. Попутно облизывал все камни, на которых выступила роса. Язык после этого почти до дыр стёрся, но зато удалось немного приглушить умопомрачающую жажду.
Жарить начало почти сразу, стоило светилу показать самый краешек себя. Ослепительно-белый шар медленно поднялся над небосклоном и начал свой неспешный путь. Костя забился в своей норе, мечтая о наступлении вечера. Каждую минуту он бросал взгляд на пирамидку камней, на её основание, где сквозь небольшое отверстие чернел край расколотой вазы.
Через час смотрел лишь раз в пять минут. После второго – каждые полчаса. Наступил полдень, и воздух раскалился до невероятных температур. Даже вчера было не так жарко. Костя заскрипел зубами от злости на гида, оставшегося на далёкой Земле. Он там вкусно ел, много пил, носил правильно подобранную для пустыни одежду и получал неплохие деньги за то, что проводит в песках своё время.
