Война и миръ (СИ) - "Пантелей"
Наша новая военно-морская доктрина предписывала командирам уклоняться от артиллерийских боёв. Линейные силы теперь использовались в качестве приманки. Их задача теперь – разозлить противника и заманить на позиции подводных лодок, а все остальные сценарии боя считались тактическим просчётом командования.
Голиков разделил надводные силы на два отряда. Первый отряд: - «Москва», «Кайзер», «Пётр Великий» и «Ушаков» должны были заманить британцев на позицию из двенадцати лодок, развёрнутую южнее острова Суворой; второй отряд: - «Царьград» «Павел Первый» «Александр Третий», «Суворов» и «Потёмкин» на такую же позицию северо-восточнее архипелага. Ещё восемь лодок расположились в сотне миль юго-восточнее Фарерских островов с приказом пропустить британо-американский флот и атаковать суда с десантом.
Германский командующий, вице-адмирал Пауль Бенке вывел из Торсхавна только авианосцы с охраной из бронепалубных крейсеров, да и то лишь потому, что без хода они не могли выпускать и принимать самолёты, его линейные силы остались в гавани броненосными брандвахтами, а подводные лодки и вовсе были небоеспособны, они только начинали осваиваться экипажами. Адмирал Бенке не был ни дураком, ни трусом, просто он не видел ни одного шанса на победу для своей эскадры в бою без поддержки береговых батарей – его корабли не превосходили англосаксов в скорости, а по весу залпа уступали почти втрое. А союзные русские силы им вообще всерьёз не принимались, по привычным критериям оценки, они втрое уступали даже немецким, а британцев и янки ими можно только насмешить.
Адмирал Голиков, державший флаг на авианосце «Москва», и его младший флагман, вице-адмирал Бахирев (флаг на «Царьграде»), отыграли свои партии как по нотам. Почти все корабли, которые отправили за надоедливыми русскими в погоню, обратно уже не вернулись. В этом сражении с Атлантической эскадрой Русского Императорского флота, адмирал Мур безвозвратно потерял мегалинкор «Нью Джерси», два супера, авианосец «Эдинбург», два линейных крейсера и три транспорта с десантом из восьми, но «по очкам» он всё равно одержал победу, отыгравшись на запертых в бухте германцах. Торсхавн ему в итоге захватить удалось, но для атаки на Исландию сил уже не осталось, немцы дорого продали свои жизни, больше половины кораблей эскадры Северо-Атлантического альянса получили повреждения и нуждались в доковом ремонте, да и десанта у них больше не было.
Такой вот неоднозначный получился результат первого морского сражения Второй Великой войны. Русский Императорский флот опробовал новую тактику и в своём сражении добился блистательной победы без потерь (в этой оценке девятнадцатью самолётами можно пренебречь), но в то же время, он теперь остался в Северной Атлантике в одиночестве, против в разы превосходящих сил противника. А самое плохое, что англосаксы скоро поднимут затонувшие в гавани Торсхавна корабли и подводные лодки. Особенно лодки. Повторить они такое до конца войны вряд ли смогут, производство на этом технологическом уровне им пока недоступно, но тактико-технические характеристики узнают, а значит противодействие будет организовано достаточно быстро.
Как же хорошо, что мы так и не успели поставить немцам новые торпеды, слава тебе, Господи. А то бы точно пришлось спецбоеприпасы применять. И так все посвящённые в тайну военные удивляются - почему Государь запрещает эту «кувалду» использовать. Подумаешь, радиация какая-то будет, не у нас же. Не у нас. Но всё равно, лучше обойтись без этого, если будет такая возможность.
В сражении у Фарерских островов получил боевое крещение старший лейтенант, Великий Князь Александр Романов, старший помощник капитана К-17, отстрелявшейся по «Эдинбургу». Авианосец атаковали две лодки и поразили тремя торпедами, так что коллективная победа на счёт К-17 записана, а это «Георгии» для офицеров и мичманов и знаки отличия ордена для нижних чинов экипажа.
Однако, война войной, а жизнь продолжается. В августе 1921 года, у Наследника-Цесаревича Святослава Николаевича, после двух дочерей, родился сын, крещёный Владимиром. Славка, к августу, уже набил над Никарагуанским каналом нацистов на «Георгия» четвёртой степени (шесть личных побед) и получил, полагающийся по этому случаю, законный двухнедельный отпуск. Двое суток до Санкт-Петербурга («Бортом номер один»), через бразильскую Форталезу и испанский Сал (острова Зелёного мыса), десять в столице и двое обратно. С собой, в Манагуа, он забрал жену Леночку. Николай разрешил. Пусть летит, жена офицера. Воспитывать будущего наследника престола всё равно будет светлейший князь Изюмов, кормилиц хватает, так что пусть хлебнёт гарнизонной жизни, будет, что вспомнить.
В августе же, в Санкт-Петербурге, начало работать телевидение. Пока чёрно-белое и очень низкого (по оценке Николая) качества, но лиха беда начало. В день дебюта показали три фильма, прямую трансляцию футбольного матча санкт-петербургской «Дружины» и киевского «Днепра», четыре выпуска новостей и первое ток-шоу «Маяк» - в «гостях» у Владимира Маяковского побывали Антон Чехов и Джек Лондон. Интересно получилось. Очень интересно. Картинка плохая, звук никудышный, зато какие люди. Как говорил ещё не выдуманный Паниковский – «люди из раньшего времени».
В сентябре, на Николаевском судостроительном заводе началась сборка подводных лодок. Домой вернулись командированные в Северодвинск специалисты, там теперь своих хватало. Сборка из секций, технология отлажена, теперь наш Черноморский (Средиземноморский) флот будет получать по лодке в месяц. Офицеров с опытом хватает, так что уже к этой зиме получим три-четыре боеспособных лодки, а к лету 1922-го выбьем англосаксов из нашего Средиземного моря и снова запустим Суэцкий канал.
Вторжение британцев в Персию остановили довольно легко, несмотря на их подавляющее численное преимущество. Белуджистан – пустыня, а в пустыне нечего противопоставить самолётом, превосходство в воздухе же у нас было полным. Лётчики, от скуки, охотились даже за «джихад-мобилями». За этот фронт волноваться теперь не приходилось, поэтому Главнокомандующий Русской Императорской армией, генерал-фельдмаршал Ворожцов приказал Генеральному Штабу организовать переброску пятнадцати дивизий «регуляров» в Турин, или Геную, чтобы пробить сухопутный коридор в Испанию, до Монпелье, через Ниццу и Авиньон.
Испанская Империя не готовилась к войне на своей территории. Почти вся испанская армия находилась в Центральной Америке и на Карибских островах и вернуть её, хотя бы часть, из-за океана теперь не имелось никакой возможности. А ведь если бы этот самовлюблённый идиот Вильгельм Второй, нарцисс с манией величия, не отдал приказ готовить операцию по захвату Скапа-Флоу, и моряки Кайзермарине несли службу в штатном режиме, такой катастрофы бы точно не случилось. Теперь Испания отрезана от союзников, поставки возможны только транспортной авиацией, а много ли навозишь самолётами…
Бензин перестали продавать населению, но всё равно его запасов надолго не хватит. Взбунтовался север Окситании, потерян Бордо, возник фронт почти в тысячу километров, которого не должно было возникнуть ни по одному из сценариев, и теперь его закрывали неподготовленными ополченцами, как Москву в сорок первом.
К счастью, благодаря Папе Александру Седьмому, в Италии пока сохранялось спокойствие. Маркиз Джакомо делла Кьеза, избранный Папой после смерти Пия Десятого только благодаря поддержке Обер-прокурора графа Распутина (читай Николая Второго), сохранял полную лояльность России и в ответ получал такую же полную поддержку. В Италии не было короля. Де-юре не было, а де-факто им был Александр Седьмой, который хоть и с неприязнью относился к Вильгельму Второму, но с ещё большую неприязнь он испытывал к нелюдям нацистам-англосаксам. Ведь «нет ни эллина, ни иудея», есть только люди и нелюди, с совестью (Богом в душе) и без – все проповеди Святого Престола теперь несли именно эту мысль.
