Владимир Кусакин - Меморандум
– Как это ты додумался Дедушка? - спросил я его, пока мы тряслись на извозчике в свой барак.
– Так чего ж, полезет думаю он ручкаться...- Дедушку передернуло, он протянул руку и обнял Ольгу - Еле успел...
Как и обещали, прибыли мы на болото вовремя, церемония похорон еще не началась, я сбегал на остров за Дашей, Доктором, Дмитрием Петровичем, Тимофеем с Дуней и сыном, ну и конечно Ириной, Алекс встречал ее у зеркала, побрился успел, я потер свой подбородок.
– На!- Дашенька протягивала мне пластмассовую коробку, я глянул:
– Жилетт? Откуда, Дарья Ивановна?
– Это все Ирина Андреевна! Мы в соседнем городке шоппинг делаем иногда, так она там все размораживает, что пригодиться может!
– Та-ак! - подумал я - Надо отобрать кольцо, пока она что-нибудь опасное там не разморозила. А Даша-то какова! Шоппинг они делают!
Я засмеялся, будущее ненавязчиво вторгалось в эти времена Гражданской смуты, с его компьютерами, автомобилями и бритвами "Жилетт".
Дашенька продолжала тараторить, как они учатся водить электромобиль, простой в общем-то автомобильчик для гольфа, но не знают что будут делать когда закончатся батареи.
– Не закончатся! -я валялся на травке и мне ничего не хотелось делать, ведь я оказывается все-таки ленивый мужик, просто притворяюсь таким работягой. Она поняла.
– Ты мой лентяй! - сказала и поцеловала в нос - Дедушка поможет со строителями, тебе не придется ничего делать!
– Ничего? - спросил я.- Совсем-совсем?
– Я подумаю об этом!
Я закрыл глаза. У меня появился дом, место куда я могу возвращаться, где меня всегда будут ждать. Это хорошее чувство...
Царь! Меня подбросило. Расслабился идиот! С чего ты решил, что их расстреляют в августе? А если в июле? Через день или два?
– Мы уезжаем, Дашенька! Вечером!
– Что-то случилось?
– Боюсь что да!
Надо было до похорон успеть поговорить с народом, и мы собрались на полянке, даже Иваныч прибежал несмотря на занятость, хоть Екатеринбург и не его вотчина, а интерес у нас общий. Интересно какие звания в местной иерархии мы сейчас имеем? И на что можем рассчитывать?
Миньке тоже это интересно, ишь глазками поводит по сторонам, как на него реагируют? Тщеславный, братец мой, ничего, это я переживу. Ольга вон тоже своими каракатицами раскомандовалась, ей правда по должности положено. Но Мишка! Скоро известно все станет, не случайно они на сегодня назначили, смысл во всем есть...
Подошел Иваныч, говорит:
– Знаю о чем думаешь, только пустое все, и за него не беспокойся! - он показал глазами на Миньку - Дай и мне позаботиться, доверять надо другим тоже! Одному всего не утащить!
– Давай начинать, Дед! А то народ ждет, да и похороны...- я посмотрел на часы - скоро!
– Говори свое слово Степаныч, да мои вспоминай! - напутствовал меня Дедушка.
– Ошибся я ! - так начал, язык как присох и ничего не выговаривалось.
– Скорей всего царскую семью будут убивать очень скоро, а не в августе. Многие из вас присутствовали при разговоре Ленина со Свердловым. Известно что в Екатеринбургский Совдеп придет телеграмма от Свердлова некоему Голощекину, если я правильно запомнил фамилию. Мы с Михаилом выезжаем сегодня вечером, с нами Иван и Алекс, это все... Женщин не берем, потому что очень опасно, устраивайте наше будущее здесь, на острове.
– А я? - спросила Ольга.
– Другой регион, там твои чары не действуют...
– Ну и что?!
– А то! - сказал Минька и я его мысленно пнул в задницу - Сиди дома, женщина! А если что случится с нашим сыном?
Иваныч сидел рядом со мной и одобрительно крякал.
– А ты не крякай как утка! - накинулась она на него - Скажи ему, - она кивнула на меня - чтобы взяли меня с собой!
– Правов таких не имею! - заскрипел старый змей, - Сказывают Степаныч у нас в большом фаворе нынче!
И Ольга расплакалась, Дашенька подхватила и Ирина вслед за ними, ну а потом уж как водится и все остальные.
Старшина траурной процессии решил что это начало и взмахнул сучком, вот тут и началось!
Я помню смотрел фильм о Джеймсе Бонде, как он на Карибах орудовал, так там показали негритянские похороны, но это было что-то еще, правда без музыкальных инструментов. Шуму и крику стояло на весь лес, не домового хоронить - все чинненько и благородно, тут восемнадцать нечистых душ перекинулись в одночасье, есть о чем скорбеть! Как ураган прошел, аж листья на деревьях ближних послетали, да и закончилось. Нелюди конечно, потому и недолго.
Теперь надо было дожидаться лесное начальство. Я вообще не представлял как оно может выглядеть, может что-то среднее между Гоголевским Вием и Главным Лесничим области? Такой толстый деятель с заплывшими глазками.
Траурные ленточки с деревьев сняли и в лесу снова воцарилось спокойствие и радостное предвкушение праздника.
– Как-то они не очень горюют...- сказала Даша, сама вся заплаканная. Некоторым женщинам это доставляет удовольствие, плакать над чем-либо.
– Они тут прямо как Александр Сергеевич Пушкин! - сказал Мишка, довольно греясь на солнышке.
– Господи, а его-то ты каким боком сюда приплел? Они что, стишки сочиняют?
– Ну, писал же он: "Мертвый в гробе мирно спи, жизни радуйся живущий!", это я еще со школы помню! - добавил он, наслаждаясь тем что уел меня.
– Наверняка это все что ты помнишь!
– Почему же? Я помню : "То как зверь она завоет, то заплачет как дитя..."
– Кто? - спросил я.
– Что кто?
– Завоет кто?
– Ну-у, это...- Минька лихорадочно соображал - Эта...собачка маленькая, то плачет, то воет... Ты что? - спросил он свою красавицу, которая опять стала хлюпать носом.
– Собачку жалко! - сказала Ольга - А как ее звали?
– Ее Каштанкой звали! - ответил Мишка нимало не смущаясь и в то же время подмигивая мне, мол не мешай!
– Герасим, это ее хозяин был, под паровоз ее бросил...
– А зачем же он это сделал?
– Он ее любил очень сильно, а она украла у него кусок мяса!
Ольга подняла заплаканные глаза и тоже подмигнула мне.
– Пойдем, Дашенька!- сказал я -Не будем тут мешать!
Я взял ее под руку и повел в сторону.
Сзади раздался звуки ударов и слова: -Я покажу тебе Каштанку! Мясо сьела! С Герасимом! Под паровоз! А я то дура! Проходимец!
Каждая фраза сопровождалась хлопками и Минькиными криками.
Дашенька подняла на меня свои смеющиеся глаза:
– Ты не заступишься за него?
– Да они сейчас помирятся, Ольга ведь тоже притворяется, два сапога пара, что она, что Мишка!
Иваныч сидел на пеньке и разглядывал свое болото, оно уже стало более живым чем было сразу после бомбардировки, я вспомнил что через тридцать лет будет война, и здесь будут проходить бои, линия фронта, пушки, бомбы.
– Придется проводить эвакуацию.- подумал, - Всех на остров придется тащить, а они такие непослушные!
– Ждешь? - спросил Иваныча.
– Жду! А что там у них? - он махнул в сторону Ольги с Мишкой.
– Из-за Пушкина поругались...
– Гляди-кось! Как интересно! Ольга у него горничной два дня работала, любила она его... Как поэта.- добавил он - Пушкин-то к ней в первый же день вознамерился подлезть, она его по рукам, а он на второй день совсем распалился, при жене и детушках, ни стыда ни совести! Вот я его и урезонил! Наташа, его жена очень плакала... Пустой человечишка был, все прогулял, через это и убили...
– Он стихи хорошие писал! - сказала Дашенька сердито.
– Э-х, милая! Бумага-то все стерпит! А человекам-то каково?
– Гм! Вот так и выясняется сколько невесте лет!
– Пустое!- даже не почесался Иваныч, -По вашему исчислению ей всего девятнадцать!
Где-то глубоко, должно под водой раздался удар колокола. Я вскочил на ноги:
– Приехали?
– Нет еще, знак приодеться и приготовиться кто не успел! - Дедушка встал тоже.
– Пойду и я оденусь!
– А у нас ничего нет!
Вместо ответа Дед похлопал меня по плечу и пропал.
Ну и что это значит? Никто не отвечал, я плюнул и пошел собирать народ.
После третьего удара все стояли на краю болота и глядели вдаль, ожидая прибытия начальства.
– Как он прибудет? - прошептал я на ухо Иванычу.
– Кто знает? - ответил он - Пути начальства неисповедимы...
Послышался звук мотора, низко в воде плыло чудо техники двадцатого века - глиссер-болотоход.
Я поймал Деда за хламиду: -Ты уверен что это ваши?
– Наши Степаныч, наши!
Плащ слетел с его плеч, белый мундир украшенный незнакомыми мне регалиями слепил глаза.
– Будь я проклят! - шепнул я.
– Уже! - сказал он и пошел почти строевым шагом к имитации причала из двух бревен. Оркестр из свистулек и трещоток грянул что-то непривычное уху, но довольно приятное, даже чебурашки притихли и перестали крутиться.
На носу посудины стоял седовласый мужчина в обыкновенной клетчатой рубахе и джинсах как у нас с Мишкой, который стоял слева от меня, и кажется поймал торжественность момента вместе с остальными.
