Дмитрий Старицкий - Горец. Гром победы. Книга четвертая (СИ)
— Так точно не было. Меня вызвали из Гоблинца, а ротмистра из Тортуса заменить замаранных в мятеже офицеров имперской контрразведки.
— Кто отдал вам такой приказ? — Приказ, точнее копия приказа, поступила к нам в управление из Дворца с фельдкурьером. Из собственной его императорского величества канцелярии, без подписи. Штамп 'с подлинным верно', печать подлинная красной мастики и припись к ним от дворцового делопроизводителя. Вот меня и командировали на усиление. Тут дверь распахнулась, и на пороге возник Молас. Как писали в старых пьесах 'те же и он'.
— Савва… Я так и понял, что без тебя тут не обошлось, — констатировал генерал-адъютант императора деловым тоном.
— Кто еще может броневиками ворота вышибать? Что случилось на этот раз? — Да вот эти чудики похитили личную сестру милосердия моего герцога только на том основании, что у нее фамилия Тортфорт.
— Хозяйка дома, где вы квартируете? — уточнил генерал.
— Именно так, ваше превосходительство. Молас взял стул от стены, подтащил его к столу, за которым я восседал. Сел, закинул ногу на ногу и попытался 'прочитать в сердце' у лейтенанта. Мда… Умеет. Даже со стороны стало заметно, как у лейтенанта душа ушла в пятки. Куда там моей реальной угрозе расстрелом. По сравнению с Саемом я еще мало каши ел. Первый раз я видел сына 'волкодава СМЕРШа' в этом качестве. Ну… прямо железный Феликс. из кино. Даже спрашивать не пришлось. Все что знал лейтенант, он четко по-военному доложил без запинки.
— Теперь многое стало понятно, — задумчиво проговорил Молас. И резко изменив тон, приказал.
— Теперь все брысь отсюда. Но когда я встал из-за стола, генерал задержал меня рукой.
— А ты, Савва, останься. 22 Гусеницы лязгали, взвихряя глубокий снег на неубранной дороге. За бронеходами на чалках тянули по двое саней наскоро соединенных бортами. На санях кутаясь от рукотворной метели, полулежали мои штурмовики и 'волкодавы' Моласа. Где-то около роты в общем составе. Все с автоматами разных конструкций. Еще три снайперских пары и саперное отделение. Аэросани по второму разу объезжали по полю вдоль дороги всю растянувшуюся из-за саней колонну. По той же причине скорость колонны не превышала двенадцати километров в час. Но все равно высланные заранее вперед драгунские разъезды передового охранения мы довольно быстро догнали и они уже шли фланговых охранением. В аэросанях только я с Моласом и наши денщики. Пилот и бортмеханик, он же башенный пулеметчик. Больше никого в эту относительно тесную кабину не впихнуть. Всех достоинств этой гондолы сплошное остекление, качественная заделка щелей и печка, отводящая горячий воздух от мотора. Сидения еще человеческие, можно сказать даже кресла, широкие и просторные. ВИП-салон, однозначно. Мелькали по обочинам фольварки, кузни, постоялые дворы. Шарахались от нас в стороны редкие встречные экипажи и сани, тут же попадавшие в цепкие руки 'птенцов гнезда Моласова' которые были приданы драгунским разъездам в качестве силы руководящей и направляющей. Третий час уже длится этот снежный марафон. Одно радует — никто нас обогнать по дороге не сможет. Скорости не те. Любые сани, вырвавшиеся вперед с вестью о нашем выходе из столицы, или верхового какого, драгуны давно бы уже догнали. А на железной дороге Молас любое движение остановил собственным приказом из-за 'угрозы подрыва полотна мятежниками'. Да и на аэросанях, очень быстрых как оказалось, мы сами пару раз вырывались на десяток-полтора километров вперед с теми же целями. И убедились, ну… убедили себя, что никто не вырвался вперед предупредить о нашем налете. А я все никак не мог вспомнить, откуда я знаю название этого замка мятежников — Ройн? И никак не мог вспомнить. Говорить в кабине невозможно из-за шума двигателя и вибрации. Но главное было сказано еще в столице. С глазу на глаз. Хорошо так поговорили как его превосходительство с его превосходительством. Пальцы не гнули. Обиженку друг на друга не грызли.
— Если бы ты не поторопился расстрелять всех Тортфортов, Савва, то я бы уже знал про этот замок. А так… и для меня это неожиданность, как и приказы из Дворца, о которых нет никаких следов в императорской канцелярии, — генерал вынул трубку и сал набивать ее табаком из замшевого кисета.
— Уж эту кухню мы перетрясли первой. Но круг подозреваемых значительно сузился… Не так много в императорской канцелярии людей имеющих доступ к красной печати. Молас взял трубку в зубы и, не зажигая ее, несколько раз втянул через нее в себя воздух. Курить хочет, но знает, что я этого не люблю вот и сдерживается.
— Кури, Саем, — разрешил я.
— У тебя вроде как табак душистый. Только скажи, кто тебе стукнул, что я тут? — Можно подумать, Савва, что ты сюда через дымоход камина пробрался, — хохотнул генерал-адъютант императора.
— Полгорода видело, как твой бронеход здесь ворота ломал. А город, заметь, очень хорошо телефонизирован. Но ты мне лучше другое скажи: за каким хреном им потребовалось баб арестовывать? — Так это не твои проделки? — поднял я правую бровь.
— Ни сном, ни духом как говорил мой отец, — ответил он, доставая спички.
— Тогда у меня всего одна версия. Кто-то, пользуясь тем, что я вывел в расход Тортфортов, отжимает у вдов их собственность, пользуясь революционным моментом. Только причем тут моя квартирная хозяйка? Ее-то муж в плену и если даже участвовал в заговоре, то в мятеже точно участия не принимал.
— А может хвосты подчищают? Чтобы концы в воду с гарантией? — Может. Но это уже по твоей части. У меня в столице агентуры нет. А заговор именно ты проморгал.
— Знаешь, что я тебе скажу. Если заранее нет внедренного в руководство заговора агента. Именно в руководство, заметь. То заговор до той поры не виден, пока он не свершится. А потом уже поздно кому-то что-то доказывать потому, как императора уже убили. Поди, теперь узнай — коварных ли заговорщиков постреляли из пулемета у вокзальной стенки, то ли невинных истратили зря. Хотя есть способы теоретически прикинуть к носу — было он или не был и кому был выгоден. И по уровню подозрений до того как этот взрыв случился в охотничьем дворце у Тортфортов был номер шестой по подозрениям. Наше счастье, что Бисер остался жив, а то я за твою и свою жизнь ломаного кройцера бы не дал.
— А все-таки? — Меня интересуют конкретные персоналии и фигуранты. И меньше всего интересуют группы подозреваемых. Могли, не могли… уже не понять… — генерал наконец-то решился и, чиркнув спичкой о столешницу, стал раскуривать свою трубку.
— Они у тебя прям как девицы наутро после приватного бала с обильной выпивкой, — засмеялся я. Молас на меня вопросительно посмотрел. А я разхулиганившись напел — 'Дала, не дала?… Никак не понять… Брала, не брала… Млять или не млядь?' * * * * * * ##1 'Водка отдыха не портит'. Панк-группа 'Ленинград'. * * * Молас залихватски заржал а, отсмеявшись, вполне серьезно сказал.
— Торопыга ты, Савва. Не поспешил бы ты с расстрелом Тортфортов, я сейчас бы точно знал, причастны они к взрыву во дворце или только воспользовались случаем.
— Зато теперь, Саем, ты мной людей пугаешь как деток, которые не хотят вовремя ложиться спать, — хохотнул я невесело.
— Откуда знаешь? — ткнул он в мою сторону мундштуком трубки.
— Догадываюсь. Я бы сам так поступал на твоем месте. Игра в доброго и злого полицейского дает намного лучший результат, чем примитивные средневековые пытки, основанные на боли, — вот так вот. Я детективов на видаке насмотрелся, а ты нет, злорадно подумал я.
— Так что я на тебя не в обиде. Зато все на континенте знают, что моему слову нужно верить сразу и не испытывать судьбу.
— Тортфорты всего лишь исполнители, Савва, — протянул Молас.
— А вот кто-то действительно умный сейчас руки потирает от удовольствия, что мы ниточку к нему потеряли от Тортфортов. Эти тайные общества еще… — А что с тайными обществами не так? — Все не так. Тортфорты и другие гвардейцы, поднявшие мятеж имели в их иерархии очень небольшой градус. Фактически подчиненный. А высшее руководство таким обществом сидит на островах. Доигрались аристократы в средневековые ритуалы и обряды.
— Я вижу только один выход. Все участники тайных обществ должны добровольно уйти в отставку с придворной, гражданской и военной службы.
— И куда их деть прикажешь? — Да в имения сослать пожизненно. Легче будет приглядеть, кто к кому курьеров шлет.
— А если они не выполнят такой указ императора? Проигнорируют. Ты сам офицер Савва и прекрасно понимаешь, что приказ, который не выполнят отдавать ни в коем случае нельзя.
— Тогда по закону военного времени, — резанул я ребром ладони по горлу.
— А тайные общества публично признать работающими на врага и запретить их деятельность на территории империи. Объявить вне закона.
— Что ж под этим соусом можно будет провести самое сложное — чистку придворного штата, — задумался генерал, выпуская клубы ароматного дыма из трубки.
