Павел Дмитриев - Еще не поздно. Часть II. На распутье.
— Приготовились, — буркнул Кувалда и, сделав большой глоток виски, пустил бутылку по кругу. — Фействуем, как фоговорились: Кортесу отфаем библиотеку и офну побрякушку, по его выбору. Все остальное, что буфет в фоме, — наше.
— Зря мы грузовик не подогнали, — заметил жадный Копыто. — На двух джипах много не увезем.
— Значит, буфем брать только самое ценное, — отрезал фюрер. — А с грузовиком никак не получилось — все-таки секретная операция, Кортес бы нас не понял.
— Чего она добивается, Мохаммед? — спросил Корнилов, поворачиваясь к хмурящемуся на заднем сиденье негру. — Ради чего столько крови?
— Спросишь у нее сам, — сквозь зубы процедил Мохаммед и злобно покосился на сидящего рядом Шустова. — Пусть она сама скажет.
— Я-то спрошу, — согласился майор. — Просто хотел узнать, знаешь ли ты, или так, трудишься у нее на побегушках.
Глаза Мохаммеда вспыхнули.
— Кара — великая колдунья, и даже служить у нее на побегушках гораздо большая честь, чем прислуживать нелюдям! — Негр сжал набухшие кулаки и отвернулся. — Больше я ничего не скажу. Поворачивай на Красную Пресню.
Палыч, молчаливый водитель Корнилова, послушно начал перестраиваться в правый ряд, поглядывая в зеркальце на идущий следом «БМВ» Нытика. Хлипкий уголовник взял с собой трех вооруженных отбойщиков и явно собирался устроить подлой подруге хорошую трепку.
Но даже Палыч, несмотря на свой солидный стаж и большой опыт, не заметил еще одну машину, которая тоже стала перестраиваться в правый ряд. Черный «Мустанг», в котором сидели двое мужчин с холодными голубыми глазами. Будучи прирожденными убийцами, хваны могли незаметно преследовать самую опытную жертву.
Каре в разработках фаты Мары больше всего нравилось то, что финальный процесс был чисто научным опытом, не сопровождавшимся никаким, даже самым простым заклинанием. Все необходимые магические ритуалы и обряды выполнялись на более ранних стадиях, при подготовке снадобий, добавляющихся в Купель, мазей, которыми покрывались тела женщин, жидкости для ванны и масел для ламп на плечах истукана. Затем, когда все эти компоненты оказывались в нужных местах, процесс начинался сам собой и шел непрерывно. Может быть, именно в этом заключалась причина неудачи, которая постигла Великие Дома при попытке разгадать тайну фаты Мары, — они искали аркан, а нужно было применить системный подход, которым славились люди.
Кара развязала спящих ведьм, сняла с них ошейники и легко взмахнула рукой. Повинуясь ее приказу, обнаженные тела поднялись в воздух и переместились на гладкие медицинские столы, между которыми стояла раскаленная жаровня. Колдунья высыпала на угли мешочек с особой смесью трав, подождала, пока поваливший белый дым не окутает тела ведьм, поморщилась — глаза сразу же заслезились — и стала быстро покрывать пленниц густой желтой мазью.
Со стороны Купели Обращения донесся тихий вздох.
Мазь быстро впитывалась в тела пленниц, проникала в поры, глаза, уши, рты, она буквально разъедала жертвы. Под ее действием черты ведьм сглаживались, обезличивались, и, когда Кара закончила, на гладких столах лежали два одинаково желтых, грубых наброска женских фигур. Исчезли роскошные волосы Эльвиры и длинный нос Фимочки, различить ведьм стало невозможно, собственно говоря, это уже не были недавние пленницы, так, генетический материал. Кара вытерла пот, удовлетворенно улыбнулась, глядя на желтые фигуры, и сделала единственный шаг, который не был предусмотрен в алгоритме фаты Мары: вложила в рот одной из фигур золотую таблетку, испещренную замысловатыми рунами.
— Даже не знаю, ты ли это, Эльвира, или Фимочка, — усмехнулась колдунья. — Да и не важно. Жить вам, девочки, все равно недолго.
Со стороны Купели послышался еще один вздох. Лампы на плечах истукана разгорелись сильнее, а контуры каменного монстра задрожали.
Подчиняясь взгляду Кары, тяжелый медный чан соскользнул с огня, подлетел к золотой ванне и наклонился над ней. Бурлящая жидкость медленно потекла в Купель Обращения, и по мере наполнения ванны каменные глаза истукана стали наливаться густым зеленым цветом.
— Работает, — зачарованно прошептала колдунья, — работает!
Опустевший чан отправился в угол, а над оживающим артефактом появился желтый генетический материал. Фигуры медленно проплыли над масляными лампами, а затем, соприкоснувшись друг с другом, прямо перед пылающими зелеными глазами истукана опустились в кипящую ванну.
Теперь со стороны Купели раздался не вздох, а недовольный рык просыпающегося зверя. Резко вспыхнувший огонь масляных ламп опалил высокий потолок лаборатории. Короткий, но невероятно мощный порыв ветра едва не сбил Кару с ног, и каменный истукан пошевелился. Из золотой ванны повалил тяжелый желтый пар, растекающийся по помещению и наполняющий его приторным запахом спелых персиков.
— Сделай это, сделай, — прошептала колдунья.
Но в душе она знала, что все получилось, что ее гений победил, и это наполняло Кару невероятной радостью. Каменный истукан ожил. Ноздри уродца потянули запах из ванны, выпученные глаза сфокусировались на ее содержимом, а огромный рот расплылся в довольной улыбке. Истукан издал еще один рык и, с трудом приподняв ванну, вылил ее содержимое в себя.
Раздалось довольное урчание. Ошарашенная Кара во все глаза смотрела на происходящее.
Истукан поставил ванну перед собой и несколько секунд, не отрываясь, смотрел на нее, словно пытаясь понять, что именно он выпил, затем из его ноздрей потянулся легкий красноватый дымок.
— О, Боже, — прошептала колдунья.
Яростный рев ожившего уродца наполнил лабораторию, заставив Кару схватиться за уши. Рев, полный гнева и боли. Истукан вскинул вверх руки, изогнулся, снова заревел, и его зеленые доселе глаза стали наполняться кровавой краснотой. Масло вылилось из ламп и потекло по плечам, уродца охватило пламя. Новый рев потряс лабораторию, и оглушенная Кара увидела, как разошелся живот истукана, и из него в золотую ванну выскользнул красный обрубок, отдаленно напоминающий женскую фигуру.
— У тебя все готово? — Кортес, закончивший пристегивать генераторы «Цапли» на лодыжки, повернулся к Яне.
— Все готово, — медленно ответила девушка, не спуская глаз с монитора «Умника». — Через пару секунд ближайшая черная моряна окажется от нас на расстоянии ста пятидесяти метров.
— Отлично!
Яна уже вполне освоилась с компьютером, и ее глаза весело блестели из-под прозрачного забрала шлема. Кортес помог девушке надеть «Накидку пыльных дорог» и погладил ее по щеке:
— Удачи!
Вместо ответа девушка быстро откинула забрало, поцеловала наемника в губы и снова вернулась к «Умнику»:
— Нам пора.
Первым «Цаплей» воспользовался Кортес. Он встал около забора, активизировал артефакт, и из его лодыжек начали медленно расти деревянные ходули.
— А тебе идет, — усмехнулась Яна.
Наемник махнул рукой и улыбнулся.
Главная хитрость в преодолении заборов при помощи «Цапли» заключалась в том, чтобы не упасть, когда будешь стоять на одной ноге, переставляя вторую на ту сторону. Для облегчения процедуры в Тайном Городе частенько использовали третий генератор, который в качестве трости брали в руку, но Кортес счел это неспортивным. Достигнув края забора, он ухватился рукой за ветку дерева и отключил правый генератор. Ходуля исчезла, и теперь наемник упирался в землю только левой ногой. Кортес ловко, не касаясь забора, развернулся и, когда его правая нога оказалась по ту сторону, снова активизировал генератор.
Яна радостно, как-то совсем по-детски хихикнула и подошла к забору.
— Знаешь, Бьяна, я, конечно, понимаю, что помощь нашим черным сестрам — благое дело, но мне кажется, что это уже перебор.
Ямана, одетая в узенькое бикини, с отвращением попробовала пальчиком ноги холодную воду Москвы-реки и укоризненно посмотрела на старшую подругу.
— Зачем, скажи на милость, нам лезть в холодную воду, когда мы могли спокойно подъехать к главным воротам, войти и решить все наши проблемы?
— Я тебе уже говорила, — мягко ответила Бьяна, завязывающая бретельки лифа. — Внезапность. Я не хочу прорываться с боем. Я хочу просто подойти и перерезать этой Каре глотку.
— Но почему мы не можем воспользоваться лодкой?
— Ямана, мне так же неприятно, как и тебе, — Бьяна подошла к воде, попробовала ее и тяжело вздохнула. — Ты же прекрасно понимаешь, что лодку засечь легче легкого, а вплавь мы с тобой и поспеем быстрее, и на берег выйдем незаметно. Разве не так?
Ямана надула губы и хмуро посмотрела на противоположный берег реки, к которому спускался принадлежащий Каре парк.
— Тогда договоримся так: горло этой стерве перережу я. По личным мотивам.
— Хорошо, — улыбнулась Бьяна и вошла в ледяную воду.
— От Мохаммеда никаких известий? — нервно спросил Арнольд.
