Алексей Махров - Период полураспада. В ядерном аду
На всякий случай Пашка приказал заминировать шахту подъемника. Хозяйственный ротный старшина приныкал где-то десяток толовых шашек. Лейтенант усомнился, что такого количества взрывчатки достаточно, но Сухов заверил его, что этого должно хватить на выведение единственного пути к складам из строя дня на три. Взрывник из Скорострела был никакой, пришлось поверить прапорщику на слово.
Глава 10
Пашка какое-то время тешил себя иллюзией, что враги забудут про них до вечера. В общем, так примерно и вышло – бредуны продолжали грабежи, не обращая на недобитых красноармейцев никакого внимания. Но более дисциплинированные «подземные», ведомые генералом Дедовым, начали подготовку к новому штурму – в ближайших к «форту» жилых домах засели снайперы и пулеметчики.
Но время шло, темнело, а нападающие никакой активности не проявляли. Несколько десятков наблюдателей продолжали приглядывать за красноармейцами, а основная масса все так же увлеченно занималась «экспроприациями». Шум радостной гулянки в городе только нарастал. Похоже, что бредуны нашли запасы спиртного, поскольку, судя по крикам, перепились в хлам.
– Товарищ Сухов! – позвал Пашка прапора. – Вызови Виссариона! Сейчас самое время по врагу ударить!
Не прошло и десяти минут, как на восточной стороне города, в направлении главного контрольно-пропускного пункта, вдруг разом ударили пулеметы и минометы.
– Тащ командир! – К лейтенанту подбежал радостный Сухов. – Майор вышел на связь! Наши атакуют восточную группировку противника! Просят нас сидеть на месте и не высовываться!
– Сделаем? – улыбнулся Пашка.
– Так точно! – гаркнул прапорщик. – Отчего же не сделать! Да я сейчас так сяду, меня танком отсюда не сдвинешь! Эй, бойцы! Всем в укрытие, наши идут!
– Не завидую я бредунам! Шансов у них никаких! – негромко сказал Павел. – Сколько их там после целого дня боя осталось? Тысяча, полторы?
И действительно – хоть как-то противостоять ударному кулаку профессиональных бойцов измотанные боем, перепившиеся бредуны не смогли. И уличных боев не вышло – красноармейцы просто выжигали своими реактивными огнеметами любые попытки сопротивления. Уже в темноте разрозненные группы бредунов начали сдаваться. Дольше всех продержались «подземные» – но и они сложили оружие, узнав, что генерал Дедов погиб в бою, а раненый полковник Тихий попал в плен в бессознательном состоянии. Быстрее всех сложили оружие люди Фюрера – как только их вождь трусливо сбежал с небольшой группой верных лизоблюдов, бросив всех остальных на произвол судьбы. Как выяснилось позже – правильно сбежал, никто бы его щадить не стал, ибо всего за несколько часов он и его подельники натворили такого, что привело в шок даже видавших всякое бредунов. Только растерзанных женских трупов на месте его стоянки нашли почти полсотни.
Рота Скорострелова спокойно выжидала, пока в городе стихнут последние выстрелы. Не хотелось попадать под «дружественный огонь». Вскоре после установления полной тишины к ним, предварительно связавшись по рации, подъехал роскошный бронеавтомобиль, виденный до этого Пашкой только возле Генерального штаба в Ростове – «Тигр» какой-то новой модификации, с пулеметной башенкой на крыше.
Из броневика неспешно вышли Сапожников и Котов. Тогда Пашка скомандовал своим бойцам выходить из «форта» и строиться во дворе. Но торжественного парада не получилось: майор молча пожал Пашке руку, а Котов горячо обнял сначала лейтенанта, а потом ротного старшину.
– Спасибо вам, ребята! – просто сказал Сапожников коротенькому строю выживших бойцов. – Без вас наша победа обошлась бы куда большей кровью! Спасибо, бойцы!
После начались доклады и демонстрация захваченного склада, кутерьма сдачи раненых в спешно развернутый полевой госпиталь.
И только ближе к полуночи Пашке удалось поймать майора в коридоре вновь заработавшего командного центра, отвести в сторону и спросить:
– Ну, как оно вообще?
– Как мы победили? – уточнил Сапожников. Пашка кивнул.
– Это было очень непросто, Скорострел… Долго рассказывать… – задумчиво потерев подбородок, сказал Виссарион. – Ладно… Пойдем присядем где-нибудь, и я тебе все расскажу. Кстати, товарищ Сухов тебя хвалил за хорошее командование, а у этого старого вояки глаз наметанный, он и меня в свое время воспитывал. В том что ты боец отменный, я еще пять лет назад убедился, а вот какой из тебя вышел офицер, я до сих пор не знал.
Они нашли свободный отсек в огромном подвале центра и присели на штабель пустых ящиков из-под патронов.
– Значит, так… – начал Виссарион. – Армия бредунов двигалась к Электрогорску, имея в авангарде отморозков Фюрера. За ними двигались основные силы «подземных», а дальше все остальные. И все наши удары из засад пришлись именно на них. Мартын и Корявый под раздачу не попали. Не полезли они и на штурм – все время сидели за спинами наиболее активной части «коалиционной» армии. Почти все их люди уцелели и, по сообщениям наблюдателей, два часа назад отошли на несколько километров в сторону Москвы. Встали там лагерем и чего-то ждут. И это очень хорошо, что они в драку не полезли, – я боюсь, что в этом случае исход сражения мог быть совсем другим. Чего ты им предложил за невмешательство?
– Я им невмешательство и не предлагал! – ответил Пашка. – Просто сказал Мартыну при встрече, что готов поделиться запасами продовольствия с ним и Корявым, но не с Фюрером, Бритвой и Дедовым. Кстати, что с ними?
– Бритву взяли живым, Фюрер сбежал, Дедов погиб в бою. И, как все говорят, погиб героически – когда понял, что им пиздец пришел, возглавил контратаку. Думаю, что сволочью он не был, раз такую смерть принял. Жаль, что пошел работать на бункерных сидельцев. Полковник Тихий участвовал в той же контратаке, был ранен и взят нами в плен. Кремень-мужик! Старая школа! Тоже жаль, что не ту сторону выбрал. Впрочем… они ведь еще до катастрофы на службу к олигарху поступили, а тогда, как Третьяк рассказывал, бардак страшный был, отличных офицеров пачками из армии выгоняли.
– У нас какие потери? – спросил Павел.
– Двухсотых двадцать четыре! – тяжело вздохнул майор. – Вроде бы потери небольшие, но… Какие ребята были! Я их лично отбирал!
– Так, а что ты думаешь с Электрогорском делать? – после минуты молчания спросил Павел.
– Да хрен его знает, Паш! – искренне ответил майор. – Нам, сам понимаешь, эта гора жратвы на хер не сдалась. Но, с другой стороны, оставить все по-старому мы тоже не можем! Ты-то сам что думаешь?
– Надо здесь гарнизон поставить, «Стальное кольцо» восстановить и модифицировать! Раздавать продовольствие всем нуждающимся! – горячо предложил Скорострел.
– Помочь страждущим – дело хорошее! – кивнул майор. – А они нам на шею не сядут? К халяве быстро привыкают – тут через пару месяцев несколько тысяч нахлебников соберется.
– Пусть собираются – еды на всех хватит! Ты даже не представляешь, Виссарион, сколько под землей продовольствия лежит. Запасли предки… Но ты отчасти прав – не хрен плодить нахлебников! Заставим нуждающихся как-то отрабатывать нашу помощь. Пора бы уже бредунам осесть на землю и заняться осмысленным трудом. В самом Электрогорске, под защитой «Стального кольца» можно школы открыть и профессиональные училища, постепенно начать восстанавливать производство… Начать собирать, в конце концов, нашу землю в единое государство!
– Ага, полковник Тихий нечто похожее вещал на допросе… – неопределенно хмыкнул Сапожников. – Я простой, как лом, солдат, а это сфера высокой политики! Тебе, Паша, нужно к генералу Третьяку обратиться – он подскажет. Как разгребем текущие проблемы – подай рапорт!
– Я подумаю! – серьезно сказал Пашка. – А пока у меня есть еще одно незаконченное дело…
– Далеко не уходи, у нас завтра дел полно – после похорон надо будет к Мартыну с Корявым съездить, поговорить… А то я что-то стремаюсь, имея под боком несколько сотен злых и голодных бредунов! – улыбнулся Виссарион. – И еще… Пиши представления на своих ребят – они по ордену заслужили! На тебя я сам напишу, думаю, что «Красное Знамя» ты заслужил.
Не успел Паша попрощаться с майором и задуматься о месте ночлега, как прямо на него выскочила из какой-то двери Катерина Матвевна.
– Чего это ты, солдатик, такой грустный стоишь? Мы ведь победили! – устало сказала девушка. – Правда, почти все мои ополченцы погибли… В который раз я остаюсь командиром без отряда… Пойдем, Паша, со мной!
– Куда? – оторопел Скорострел.
– Сначала мыться, а потом в койку! – решительно сказала Катерина Матвеевна.
Предупредив товарища Сухова, что идет отдыхать, и получив в ответ понимающий, почти отеческий взгляд, Пашка поплелся за Катей, как бычок на веревочке. До интима в эту ночь у измученных дневным боем молодых людей так и не дошло – после совместного душа в одном из дальних отсеков командного центра ребята просто рухнули на узкую койку в «девичьей светелке» – так Катя назвала свою комнату, расположенную в том же подвале. Уснули они мгновенно под легкий гул заработавшей вентиляции.
