Внучь олегарха (СИ) - Номен Квинтус

— Нет, конечно. Вот выполните все положенные обряды ухаживания, тогда и соглашусь, но не раньше. Опять же, нужно платье свадебное сшить, кольца обручальные…

Он снова улыбнулся, на тот раз действительно радостно, полез в карман и достал простенькую картонную коробочку, оклеенную коричнево-серым коленкором, достал из нее кольцо:

— Светлана, позвольте вам вручить это кольцо в знак моей любви. Я давно узнал ваш размер… случайно, и надеюсь, что вам оно подойдет.

Ага, случайно он узнал, как же…

— Нет, вручите в ЗАГСе, да и вам нужно будет кольцо заказать. А то поедете… в Красноярск неокольцованный, вас там шустрые студентки с пути истинного и совратят — нафиг мне такое счастье нужно? Какой у вас размер пальца?

— Не знаю, — парень сильно смутился, — я никогда его не измерял.

— Ну кто же так к свадьбе-то готовится? У вас сегодня во сколько занятия заканчиваются?

— Я на сегодня договорился о подмене, на весь день…

— Отлично, тогда сейчас зайдем в общагу. Я переоденусь и мы пойдем вам кольцо подбирать. Согласны?

— Да! Только нужно будет еще в сберкассу зайти в городке, деньги снять с книжки…

— Не нужно, это займет слишком много времени я с могу передумать. На кольцо денег у меня хватит…

— Но это же неправильно, девушки не должны платить…

— Товарищ Федоров, вы мне что предложили? Жениться? То есть вести совместное, как я понимаю, хозяйство? И вы что, в этом совместном хозяйстве собираетесь деньги делить на ваши и мои?

— Нет, но…

— Дискуссия закончена, идемте. И да, вот еще что: мы пока не привыкли друг к другу на «ты» обращаться, но пока привыкать и не будем. Вот когда все «горько» на свадьбе проорут… Но что стоим, пошли уже?

Да, Сережа от счастья на самом деле обалдел. Но еще больше он обалдел, когда из-за приоткрытой двери первого отдела вышла улыбающаяся Надя и демонстративно у меня поинтересовалась:

— Светлана Владимировна, вам, как обычно, «Волгу» подавать или сегодня предпочтете «ЗиМ»?

А из-за приоткрытой двери послышалось тихое хихиканье остальных дам-КГБшниц…

Вот так я совершенно внезапно стала «мужнее женой», что, впрочем, на моем времяпрепровождении особо не сказалось. Разве что с действительно переехала (через две недели, в день свадьбы) в однокомнатную квартирку Сергея в городке МВТУ, да еще пришлось некоторое время потратить на подготовку в этой самой свадьбе. Пока еще пышные белые свадебные платья не вошли в моду, народ в основном женился «в чем был» — но я-то не совсем «народ»! То есть старые привычки определенные остались, и я сшила себе именно белое шелковое платье, с фатой естественно. Шелк (какой-то очень непростой, с вытканными цветами) мне Лена откуда-то спроворила, сказала, что такой где-то в Китае делают — но на вопрос о цене она «тактично промолчала», а неткатично меня обругала весьма изощренно и сообщила, что это — подарок от лейтенанток. Как бы «месть» за то, что я их всех обшивала. К платью она еще и пуговицы мне принесла, причем жемчужные, и сообщила, что их я должна считать подарком от Павла Анатольевича. Пуговицы были чисто декоративными, но мне они очень понравились… да и вообще всё понравилось.

Еще Лена позаботилась о приглашении на мероприятие Сережиных родственников: сам он был родом из какого-то села под Богородском, и теперь в Богородске и в Ворсме проживали его семь сестер, причем все сестры были старше его. Отец его не вернулся с фронта, мать покинула этот мир еще до моего «перемещения»… но родственников требовалось хотя бы где-то поселить на пару дней, причем поселить не семерых взрослых женщин, а семь семейств этих женщин. Я было предложила временно под это дело выделить несколько квартир в уже достроенном «моем» доме на Соколе, но в результате выяснила лишь то, что Лена умеет весьма изощренно ругаться, а Сережиным родственникам достались номера в гостинице «Украина».

После мероприятия я примерно две недели вообще ничего не делала… то есть для страны полезного не делала, хотя и это было, возможно, не совсем верно, а после празднования Дня Победы, с утра одиннадатого мая, я узнала чем мне придется заниматься. И рассказывал мне все это товарищ Патоличев:

— Светлана Владимировна, мы не смогли не заметить, что вы провели… под прямым вашим управлением была проведена просто гигантская работа по развитию советской полупроводниковой промышленности, и результаты вашей работы впечатляют. Но этого мало, этого Советскому Союзу мало, теперь стало совершенно понятно, что развитию подобных отраслей промышленности и науки мы должны уделять максимальное внимание. Поэтому принято решение об учреждении при Совете министров специального комитета по развитию и внедрению научных технологий, я вам назначить руководителем этого комитета. Еринято решение в подчинение этому комитету передать все выстроенные под вашим руководством заводы полупроводниковых приборов… и другие заводы, выпускающие разработанные при вашем прямом участии изделий.

— И я вот буду одна всем этим руководить?

— Ну почему же одна? Мы считаем, что вы сможете весьма быстро подобрать штат работников этого комитета, а для того, чтобы людям было где работать, правительство выделяет новое здание в районе Сокола… там же для работников комитета мы выделим один жилой дом… пока один, восьмиэтажный, новой постройки. То есть дом это сейчас достраивается… строится, его в конце августа должны будут сдать…

— Все это мило, а чем мне-то заниматься нужно будет? Расширять нынешние завода, новые строить, научную работу в этой области курировать?

— И это, конечно же, тоже. А еще руководить разработкой изделий новой техники, внедрять новые разработки в различных отраслях народного хозяйства…

— А на какие шиши? То есть какое будет финансирование в распоряжении комитета?

Николай Семенович широко улыбнулся:

— Никаких шишей, до конца пятилетки комитету выделяется по двести пятьдесят миллионов рублей ежегодно…

— Меньше, чем одному Королеву, и вы думаете, что на такие гроши можно развивать новые отрасли?

— Мне говорили, что вы, Светлана Владимировна, весьма резки в суждениях. Выделяется по двести пятьдесят миллионов из госбюджета на капитальное строительство. Кроме того, вашим заводам — серийным заводам, я подчеркиваю — устанавливается коэффициент накладных расходов в сто процентов…

— Уже лучше…

— А так же устанавливаются фиксированные до конца пятилетки цены на всю продукцию, и разрешается экономию, полученную от повышения производительности труда и применения новых технологий целиком использовать для расширения… для чего угодно, нужного руководимым вами предприятиям для улучшения и расширения производства. А так же использовать всю выручку от реализации производимых на предприятиях товаров народного потребления, рамках, конечно, нормативных отчислений, для увеличения фонда зарплат.

— Хм… вот это действительно радует. Но возникает закономерный вопрос: а кто будет иметь право все это у меня отнять? Совмин, какие-то министерства, местная партийная власть?

— Никто. Но отвечать за результаты работы Комитета будете лично вы.

— Отвечу, и скорее всего, даже не прибегая к вульгарной матерщине. Мне ваше предложение подходит.

— Еще два момента: ваша зарплата устанавливается такая же, как и министров, то есть пять тысяч в месяц, на работу вы приняты… сейчас, вот ваша трудовая книжка, передадите ее в свой отдел кадров… приняты с первого мая. И второе: товарищ Пономаренко очень был недоволен тем, что вы за свой счет строили жилье для участников проекта по вычислительным машинам, так что принято решение все потраченные вами на это деньги вам вернуть.

— Категорически возражаю!

— Почему? — искренне удивился Николай Семенович.

— Потому. Сейчас все эти дома — моя личная собственность, я в них заселяю кого хочу — то есть людей, кто такую награду честно заслужил. И имею полное право их оттуда в любой момент выселить, если они будут плохо вести. А если эти дома перейдут в собственность государства, то, боюсь, многие из тех, кто хорошее жилье заслужил, останутся с носом, и моя репутация сильно пострадает. И как мне в таких условиях высокотехнологичные отрасли промышленности развивать?