Александр Трубников - Рыцарь Святого Гроба
– Прощаемся? – натянуто поинтересовался мастер Григ.
– Прощаемся! – уже совсем неуверенно согласился Робер.
Они снова, но на этот раз уже сухо и коротко кивнули друг другу, сделали одновременно три шага вперед и оказались на насыпи, омываемой с двух сторон тихо плещущимися волнами.
Сир Робер де Мерлан набычился, мастер Григ насупился. В воздухе повисла очень нехорошая тишина.
– Мастер Григ! – Жак решительно прервал начинающееся выяснение отношений. – Я думаю, что для того, чтобы уладить дело, для которого мы сюда пришли, ни вам, ни нам не обязательно шагать по молу на виду у половины стражников Акры и подходить к самой башне. Сир Робер! Достань и покажи мастеру Григу то, что он, как мне кажется, давно ожидает увидеть.
Лица рыцаря и вольного каменщика одновременно прояснились.
– Только не здесь, друзья! – воскликнул мастер Григ, как только обрадованный Робер решительно запустил свою рыжую пятерню в поясной кошель.
– Давайте вернемся в таверну, – предложил Робер, – ибо я снова голоден, как десять пустынных львов, словно и не ел ничего. Скажу хозяину, чтобы он приготовил нам отдельную комнату и принес ужин. Там и предъявим друг другу то, что должны предъявить.
– Согласен, – улыбнулся киликиец. – Я с удовольствием разделю с вами трапезу. Поверьте, у меня в последнее время совершенно не было никакого аппетита.
Жак дождался, когда слуга накроет на стол, затворил за ним дверь и занял позицию у входа. Робер в очередной раз порылся в кошеле и хлопнул по столу своей половинкой. Мастер Григ внимательно поглядел на рыцаря, извлек откуда-то из-под одежд свою часть условного знака и придвинул к половинке Робера. Части рассеченной монеты сошлись, и теперь на Жака, Робера и Грига строго смотрел хорошо знакомый монгольский хан.
– Значит, посланник – это вы, мастер Григ! – облегченно выдохнул Жак, который до самого последнего мига опасался очередной путаницы или, хуже того, подвоха. – Но как?..
– Я же говорил вам, что строил укрепления в Багдаде, – ответил киликиец, – но это была только часть правды. Я бывал также в Хорезмийском царстве еще до начала монгольского похода и там, в Бухаре, познакомился с посланником великого Чингисхана. По его приглашению мы отправились в монгольскую ставку. Темучин, этот старик, не знающий грамоты и не владеющий ни одним языком, кроме родного наречия, потряс меня своей несгибаемой волей, полководческим талантом и государственным умом. Он единолично владеет четырьмя пятыми долями всего известного нам мира, а живет как обычный воин. Всегда держит свое слово, щедро одаривает друзей и никогда не прощает врагов. Впрочем, о Чингисхане нужно говорить уже в прошлом. Я думаю, что весть о его загадочной смерти докатилась и до вашего братства…
– Ну что, мастер Григ, – покончив со вторым ужином, спохватился Робер, – нас ведь ждет приор. Именно он укажет, кто и когда отправится с вами на Восток. Поехали с нами в патриарший квартал.
– Лучше не рисковать, друзья, – задумчиво ответил мастер Григ. – Да, не спорю, нам нужно повидаться с приором как можно скорее, но нас не должны видеть вместе. А уж въезжать в ваш квартал до восхода солнца – это равносильно тому, чтобы во всеуслышание объявить врагам о своих планах. Расскажите приору о нашей встрече, в обед возвращайтесь сюда, а я уж укажу место, где мы сможем пообщаться, не опасаясь любопытных глаз.
У ворот патриаршего квартала их встретил Серпен – в те дни, когда Жак и Робер отправлялись ждать посланника, он всегда возглавлял ночную стражу.
– Мессир Сен-Жермен просил передать, – произнес он, вглядываясь в довольные лица Жака и Робера, – если у вас будут добрые вести, то немедленно следуйте к нему в кабинет.
– Будите приора, брат Серпен, – гордо ответил достославный рыцарь, – вести, которые мы принесли сегодня, более чем добрые. Посланник наконец-то найден!
Глава двенадцатая,
в которой герои знакомятся наконец с императором Фридрихом
Акра, 1228 г. от Р.Х.
день после Успения Пресвятой Богородицы —
Крестовоздвижение (16 августа – 15 сентября)
Под высоким каменным сводом, многократно дробясь и отражаясь от стен, гулким эхом метались лязги железа о железо, когда мечи ударяли в стальной доспех, глухие стуки щитов, принимающих удар, и короткие восклицания сражающихся рыцарей.
Жак, завершив отработку нового приема, отдыхал с разрешения сержанта-наставника. Сняв шлем и усевшись на войлочной подстилке, он наблюдал за тем, как упражняются в пешем строю Серпен с Робером. Братья-рыцари Святого Гроба бились в полном доспехе, со щитами, при этом оба действовали ожесточенно и не давали друг другу поблажек, и, не будь их мечи затуплены на турнирный манер, такой учебный бой вполне мог закончиться тяжелым ранением, а то и смертью одного из противников.
Это сражение уже ничем не напоминало то избиение младенцев, в которое превратился первый урок, преподанный де Мерлану братом Серпеном. Несмотря на тяжелые кольчуги и сковывающие движения многослойные войлочные гамбезоны, на первый взгляд неуклюжие рыцари двигались легко и изящно, словно танцоры. Противники наносили один за другим молниеносные удары и парировали их щитами. Мечи летали в воздухе с такой скоростью, что для глаза они сливались в полупрозрачные полосы.
После полугода пребывания среди воинов прославленного крестоносного братства Жак убедился, что слава рыцарей Святого Гроба – это не выдумка и не пустой звук. Умение двигаться вдвое быстрее, чем любой другой воин, давало им такое преимущество в бою, что даже такой малоопытный боец, как Жак, начал представлять реальную угрозу для врага.
Схватка наконец завершилась. Противники отсалютовали друг другу, отдали подскочившим оруженосцам щиты и мечи, сняли шлемы, обнажив взмокшие, как после купания, головы, и медленно двинулись в дальний конец зала, где стояла бочка со свежей водой. Тяжелые войлочные гамбезоны, которые в Заморье надевались не вниз, как принято на Западе, а поверх кольчуги и заставляли рыцарей исходить семью потами во время маршей и сражений, были новшеством, введенным из-за особенностей войны с сарацинами. Первые крестоносцы несли большие потери под обстрелом конных лучников, которые, не вступая в бои, держались на дистанции и были неуязвимы для тяжелой маломаневренной конницы. Но вскоре выяснилось, что толстый слой стеганого войлока задерживал стрелу и пружинил удар, не давая пробить кольчугу. Франки стали повсеместно применять такую защиту, так что часты были случаи, когда рыцари возвращались после боя истыканные стрелами, словно ежи, но при этом невредимые.
Освободившись от кольчуг, рыцари при помощи слуг стали обливаться водой. Взгляд Жака перескочил на едва заметную в темном углу низкую деревянную дверцу, за которой находилась кладовая. В глубине кладовой помещалась еще одна, тщательно замаскированная, дверь, которая вела в подземелье, соединяющее все кварталы Акры. Существование этого подземелья было первой тайной, которую поведал рыцарям Святого Гроба мастер Григ сразу же после того, как Жаку и Роберу стало известно, что именно он и является тайным эмиссаром монгольского императора. В то утро, сообщив мессиру Сен-Жермену радостную весть, они, по его приказу, отправились отдыхать. Приор был полностью солидарен с киликийцем и не рвался немедленно с ним встретиться, справедливо полагая, что его свидание с каменщиком тут же поднимет на ноги всех акрских шпионов вне зависимости от их национальности, вероисповедания, пола и возраста.
К вечеру следующего дня мастер Григ прислал в патриарший квартал своего слугу и пригласил «многоуважаемых братьев сира Робера и мэтра Жака», как передал, старательно запинаясь, пожилой сириец-полукровка, «пожаловать к нему в апартаменты на ужин». Слуга проводил их в небольшой одноэтажный домик, располагавшийся в неприметном переулке между кварталом госпитальеров и венецианской факторией. Скромная усадьба была обустроена, как и добрая половина всех аккрских жилищ, на восточный манер, то есть стояла в глубине двора за высоким забором, надежно отгораживающим обитателей от посторонних взглядов.
– Что-то непохоже это на нашего мастера, – удивленно проворчал Робер. – Он же у нас вроде предпочитает удобство и комфорт.
Мастер Григ встретил гостей у порога и жестом гостеприимного хозяина проводил их в дом, давая на пути пояснения:
– Я купил этот домик сразу же после того, как прибыл в Акру, и сделал это отнюдь не случайно. Вам, наверное, известно, что, когда город принадлежал грекам и назывался Птолемаидой, он был обустроен гораздо лучше, чем сейчас. Здесь, на римский манер, были сделаны не только подземные водохранилища, но также и тоннели, предназначенные для сбора городских нечистот и дождевой воды. Все городские дома тогда имели специальные сливные отверстия, а сеть тоннелей сходилась в отстойник, который был соединен с морем. Арабы, захватив город, разрушили дома и привели в полную негодность системы водоснабжения и канализации. Затем, во времена крестоносных войн, город много раз разрушался и строился вновь, так что про систему этих тоннелей все давно забыли. Но тем не менее она существует. Работая в Константинополе, я обнаружил план подземных сетей Птолемаиды и выяснил, где именно пролегал коллектор. Сейчас мы с вами находимся как раз над ним. Я купил эту усадьбу, докопался до входа, спустился вниз и обнаружил, что большая часть тоннелей находится в отличном состоянии и вполне может использоваться как подземные ходы. Так что самый надежный способ для того чтобы организовать встречу, не привлекая к себе особого внимания, – это воспользоваться тоннелями. Тем более что один из них начинается прямо под вашей резиденцией, нужно только освободить проход.
