Александр Шаповалов - Переход
— Не знаю, — Виктор буквально увидел, как жена пожала плечами, — что-то сердце заныло, беспокойно стало.
— Нет, солнышко, все в порядке, — заверил Цапин.
— Точно все в порядке? — на всякий случай переспросила жена.
— Да не волнуйся, я скоро буду дома. — ответил Цапин.
После разговора с женой, Виктор почувствовал, что отчаянье, охватившее его несколько минут назад, исчезло. Он подошел к компьютеру и сделал несколько заметок. Закончив работу, он откинулся в кресле, вновь прокрутил разговор с Шапниковым.
Прав он, сто раз прав советник, но дело, которое они затеяли, превратится в прах, если они начнут думать лишь о выживании для себя, постепенно превращаясь в бездушных животных. Кому жить, а кому умереть, пусть решает бог, на себя возлагать гибель миллионов он, Цапин Виктор Сергеевич не собирается.
Поставив точку в разговоре с самим собой, Виктор встал и вышел из кабинета, решив остаток вечера провести в кругу семьи.
— Меня не для кого нет до десяти часов завтрашнего дня, — распорядился он, выйдя из кабинета.
Было обычное воскресное утро в старой части Токио, где располагался небольшой ресторанчик «Красные и белые цветы сливы», названый в честь знаменитой ширмы, расписанной великим Огата Корина. Заведение отличалось от псевдотрадиционных японских ресторанчиков. Зал был общим и если клиент хотел принять пищу, скрывшись от посторонних глаз, его ограждали ширмами, расписанными в стиле эпохи Эдо. Но не все они были копиями, были у хозяев и подлинники — их выносили из специального хранилища только для особо почетных гостей, причем эту услугу нельзя было купить за деньги. В ресторанчик непросто было попасть. Если какой-то заезжий турист и простой прохожий вдруг заглядывал сюда, улыбающиеся парни в традиционном кимоно, прося прощения, просили покинуть заведение, пусть даже при этом зал мог быть совсем пустым.
Заведение имело высокий статус в узком кругу японской знати, поэтому большинство столиков были расписаны на месяцы вперед, но часть зала почти всегда оставалась пустой. Там находились личные столики особо почетных посетителей.
В десять часов утра перед рестораном остановилось несколько машин с тонированными стеклами. Из передних и последних машин выскочили парни в строгих костюмах и разбежались по улице. Они заглядывали в каждый переулок, осматривали все урны. Закончив с проверкой, парни в темных очках заняли место рядом с каждой дверью и окном у ближайших домов. Пару молодчиков с мощными винтовками устроились на крыше домов, вскарабкавшись по стенам, словно пауки. На все это ушло не больше минуты, после чего из трех машин вышли охранники, облаченные в кимоно. При них не было огнестрельного оружия, только катаны, засунутые за пояс. Они быстро окинули взором улицу, затем старший из них подошел к лимузину и, склонив голову, открыл дверцу.
Ямура вышел из машины, не оглядываясь, прошел в ресторан. Был он одет в праздничное кимоно. Двое воинов в традиционной одежде заняли места у входа в ресторан, другие проследовали за своим хозяином.
Как и положено, Ямуру встретил сам владелец ресторана.
— Рад видеть вас вновь у нас в гостях, Ямура-сан, — делая поклон, произнес он.
— Здравствуй, уважаемый Мурояма, мастер Кайхо на месте? — спросил Ямура.
— Конечно, он даже отложил поездку к внукам, — ответил владелец ресторана. — Когда пожелаете приступить к церемонии?
— Сейчас.
Едва Тошиба Ямура уселся за свой столик, перед ним появился суховатый старик с абсолютно лысым черепом. Поклонившись, он уселся чуть сбоку и приступил к разбору саквояжа. Первым делом старик достал из, обитого бархатом, футляра нож и принялся нарезать лежащее у очага поленце. Нарезав разных по толщине щепок, мастер чайной церемонии вытащил несколько небольших листов рисовой бумаги и принялся катать из них шарики. Сделав нужное количество, Кайхо уложил их на самое дно очага. Над шариками старик выстроил конструкцию, которая напоминала нечто среднее между шалашом и настилом для погребального костра, после чего взял огниво и стал высекать искры. Пламя занялось буквально после нескольких ударов. Едва появился первый дымок, мастер чайной церемонии установил треногу и повесил котелок.
Покуда мастер Кайхо колдовал над склянками и всевозможными чайниками, Ямура проводил время за тем, ради чего и приехал. Он думал. Так сложилось, что все самые важные решения в своей жизни он принимал в этом ресторанчике, за столом, который достался ему по наследству от отца. А подумать было над чем. Две недели назад Тошиба получил очень любопытный факс от Стивенсона, там было всего несколько слов. В факсе указывался шифр и номер ячейки в одном из вокзалов в Токио.
— Наконец-то, — произнес Ямура когда прочитал факс.
Он ждал этого сообщения почти два месяца и, если быть честным, иногда ругал себя, что обратился в Стивенсону. Окажись тот предателем, Тошибе грозили бы большие неприятности. Все обошлось, но легче на душе у Ямуры не стало. Он предполагал, что ожидает человечество, но то что прислали русские через Стивенсона, грозило раздавить морально. Сухие цифры в присланной русскими записки били наотмашь не хуже профессионального боксера. Они весомо отличались от цифр, которые приводили ему в конгломерате, когда уговаривали вступить в сообщество. Знай он тогда, во что это все может вылиться, вырезал бы всех под корень. Но что было, то прошло, теперь настает время платить за содеянное и когда он оплатит этот счет, неизвестно. Хорошо бы при своей жизни, чтобы не оставлять такой груз на плечах своих потомков.
Мастер Кайхо закончил приготовления и поднес Тошибе чай. Он взял его и втянул аромат напитка. Как всегда, тот был божественен, Ямура сделал глоток, и вкус благородного напитка наполнил рот. Нигде в мире не могли приготовить такого чая. В Европе ему приходилось пить помои, которые невежды-европейцы называли настоящем чаем.
«Не стоит об этом сейчас», — одернул себя Ямура. Перед ним был дар богов, и он хотел насладиться им без помех хотя бы и со стороны собственных мыслей.
Он пил напиток маленьким глотками с закрытыми глазами, и каждый глоток помогал ему почувствовать себя другим человеком. Чище и лучше, конечно, ненадолго, но этот глоток невинной чистоты был ему необходим. Когда Ямура поставил чашку на столик, в ресторанчике стояла такая тишина, что можно было услышать биение сердца сидящего рядом. Ямура выдохнул и открыл глаза, сказка закончилась, он вернулся в обычный мир.
— Господину понравился мой чай? — спросил Кайхо.
— Да, мастер, вы сегодня были великолепны, как никогда, — ответил Ямура.
— Будет ли мне дозволено обратится к вам, Ямура-сан, с просьбой? — с поклоном спросил Кайхо.
— Говорите, мастер, ваше умение заслуживает уважения и поощрения, — произнес Ямура.
— Прошу прощения, господин, я лишь выполняю долг чести, — снова склонившись проговорил Кайхо.
Ямура невольно напрягся: долг чести — очень серьезная вещь.
Мастер чайной церемонии засунул руку в рукав кимоно. Личный охранник Ямуры в один миг оказался за спиной матера и, положив руку на меч, напряженно ждал, что будет дальше.
Кайхо осторожно вытащил из рукава коммуникатор и положил его перед Ямурой.
— Человек, которому я обязан, попросил передать вам это. Он сказал, что вы ждете от него эту посылку. Он сказал, что устройство настроено на ваш биокод и для других оно недоступно, — не поднимая головы, произнес мастер.
Ямура никак не показал обуревавших его противоречивых чувств. Будь он где-нибудь в Европе, то, не задумываясь, ушёл бы, не прикасаясь к устройству, но здесь такие действия вели к потере лица, в первую очередь перед собой. Раздумья длились несколько секунд, затем он еле заметно кивнув телохранителю, взял коммуникатор и приложил большой палец к сенсорной панели. Телохранитель обнажил меч и стал наизготовку.
На коммуникаторе включился экран, и почти сразу появилась надпись, гласящая, что устройство работает только с наушниками.
Ямура повертел вещицу и обнаружил с левой стороны миниатюрные наушники. К его удивлению, они соединялись с устройством при помощи шнуров, такого он не встречал уже много лет, пожалуй с тех времен, как ходил в школу. Он вставил наушники.
— Здравствуйте, господин Ямура, — раздалось в наушниках, — Извините, что мы обращаемся к вам на английском языке, это издержки секретности. Привлекать посторонних мы не можем себе позволить на данном этапе, я же владею только английским. Установить контакт с вами поручено мне. Позвольте представиться: я — Глеб Давыдов, заместитель директора ФСГБ России. Должен предупредить вас — запись после прослушивания сразу уничтожится, устройство также защищено от подслушивания и записи. Думаю, времени на обдумывание полученной информации у вас было достаточно. Если вы готовы продолжать наше сотрудничество, нажмите желтую кнопку и коммуникатор получит подготовленную для вас информацию. Если нет — нажмите красную и устройство будет уничтожено через десять секунд. До свидания, господин Ямура. Едва голос смолк, как на экране появились цифры отчета самоуничтожения. Тошиба отреагировал на это легким поднятием бровей, затем нажал на желтую кнопку. Через мгновение устройство запросило разрешение на принятия послания по электронной почте. Ямура нажал на зеленую клавишу и информация стала загружаться в коммуникатор.
