ВЛАДИМИР МЕЛЬНИК - По закону военного времени…
– – Да ладно вам. Мы просто не любим мужчин подымающих руку на женщин. – сказал Валера.
– – Всеравно, спасибо. Вы не местные, сразу видно. Откуда вы?
– – Да мы тут проездом в Москву. Решили пивка с раками попить, – сказал я. – Кстати, сколько мы вам должны?
– – Да бросьте вы. Вы, наверное, единственные мужчины в этом городе, кто вступился за меня.
– – Как вы себя чувствуете?
– – Уже нормально. Вы будете еще что-нибудь? Может покушаете?
– – Да нет, спасибо. Мы лучше пойдем. – сказал Валера и положил на стойку бара пятисотенную купюру.
Вышли на улицу. У нас еще было пару часов, решили не испытывать судьбу и пойти прогуляться в парк. Возле него нас подберет водитель. В парке гуляли молодые мамаши с колясками и детишками, на лавочках сидели старики и молодежь. В центре парка располагался фонтан, который уже лет сто не работал. Мы прошли мимо него и сели на свободную лавку.
– – Зря мы в драку ввязались, Валера, – сказал я, подкуривая сигарету.
– – Не зря, Володя, не зря. – ответил он.
– – Почему?
– – А ты представь, что это ударили либо твою жену, либо мать. Понимаешь, у меня отец мать избивал по пьяни и я это видел. С тех пор сам руки на женщин не подымаю и другим не позволяю. Так что не зря. А ты молодца! Ловко вырубил пепельницей того, с ножом.
– – Та ладно, сам в шоке. Знаешь, видимо, не дооценивал я себя. Все как-будто на автомате делал. Ты тоже молодец! Двоих вырубил, мог бы и поделиться.
– – А я в этом деле жадина, – с улыбкой ответил напарник.
– – Я так и понял. Главное чтобы Магашов не узнал, а то влетит нам.
– – Та не ссы, братуха. Прорвемся! Может с мамашами познакомимся? Хоть не пое…ся, так пообщаемся.
– – Это можно. Только я как-то разучился знакомиться. Так что давай, ты первый, а я за тобой. Тыл прикрою.
– – Вот вечно мне приходится идти первым. Ну ладно, сейчас что-нибудь придумаем.
Только он направился к прогуливающейся парочке мамаш с колясками, как у фонтана появилось пять мужиков во главе первого вырубленного Валерой в кафе. Он указал на нас и те побежали к нам. Я подскочил и в два прыжка был возле Зарубина.
– – Так, Валерка, давай разделимся и уводим их в более уединенное место – не будем травмировать психику мамаш и детей. Встречаемся на месте подбора. – быстро сказал я, на что Валера ответил кивком головы.
Мы бросились в противоположные друг от друга стороны. Преследователи тоже разделились: трое побежали за мной, а двое – за Валерой. Пробежав около сотни метров, решил все-таки разделаться с ними, тем более, что народу не было. Дал одному из них себя догнать и неожиданно с разворота ударил прямым с руки ему в нос – тот упал на спину. Подбежали остальные двое. Встал в стойку. У одного из них появился кастет – бросился на меня. Удар кулака с железякой просвистел возле моего лица. Мой удар ноги сверху в его коленную чашечку с хрустом выгнул ногу в обратную сторону, как у цапли. От боли чувак с кастетом истошно закричал и остался лежать, держась за правое колено. Второй, увидев это, молча налетел на меня, прыгнув с выставленной прямой правой ногой. Видимо, он очень торопился, поэтому отошел в сторону и пропустил его. Пока противник разворачивался – успел ударить ногой в спину нападавшему и тот полетел вперед. Так получилось, что на встречу ему «подбежало» дерево и ударило стволом. Бедняга так и остался полулежать в обнимку с дубом. Тут поднялся первый нападавший, он видел, что сталось с его двумя товарищами и бросился наутек. Догонять его не стал – надо сматываться. Потому что в парке подняли крик мамаши. За Валерку я не беспокоился – тот и по пять таких уродов на каждую свою руку намотает. Услышав женские крики и звук подъезжающего УАЗика – нырнул в кусты. Так, на всякий случай. И правильно сделал – приехали менты. Смотрю, Валерка бежит по дорожке. Из машины выскочили трое «мусоров» и попытались положить моего напарника на землю. Зарубин отбросил ударом ноги одного милиционера, но получил удар сзади дубинкой по голове и присел, прикрыв голову. В три прыжка я преодолел разделяющее нас расстояние и сходу ударом кулака в солнечное сплетение отправил отдыхать ударившего Валерку «демократизатором». Другого, при попытке ударить меня «стимулом», перехватив за руку – отправил навстречу фонарному столбу. С третьим блюстителем порядка разделался Зарубин. «А теперь ходу!» – крикнул Валерка и мы, как два бешенных сайгака, побежали из парка. Теперь пора «делать ноги». Пробежали через какие-то дворы и оказались на тихой улочке. Зарубин подбежал к припаркованной «шестерке», каким-то неведомым способом открыл замок и дверку. Как только я плюхнулся на пассажирское кресло, он уже распотрошил зажигание и, скрутив два проводка, завел машину. Выскочили на трассу и помчались в противоположную от Центра сторону. Минут через сорок бросили машину в лесу, недалеко от какого-то поселка. Там угнали видавший виды «Форд – Фьюжн» и поехали уже «на базу». У нас была фора около часа – больше, чем нужно. В десяти километрах от нашей цели избавились от машины и дальше бегом. На легке, через час, мы уже стояли перед КПП.
– – Какого х…я вы ввязались в драку? – бушевал Магашов. – Вам, что, здесь негде почесать кулаки? Вам, видимо слишком спокойно живется! Я вам устрою «тихую Варфоломеевскую ночь»! Халяву поймали?!
– – Мы вступились за женщину! – не выдержал я.
– – А ментов зачем было бить?
– – А какого хрена они без разбора начинают лупить и еще нарушают Устав ППС? – уже не выдержал Валера.
– – Чем они его нарушили? Что вы оба несете?
– – Ударили меня дубиной по голове! Это нарушение требований о применении спецсредств Устава ППС. Я ж вэвэшник – знаю.
– – А как ты допустил, что тебя ударили? Значит плохо тренируешься! Короче, орлы! Я вас обязательно накажу. Еще не придумал как, но покажу вам болдох…инам, почем ландыши в Пакистане. А пока идите и тренируйтесь. Хорошо еще, что вас менты не забрали.
– – Обижаете, товарищ подполковник! – сказал я.
– – Та если б забрали – вы оба и ухом моргнуть не успели как вылетели из подразделения. Я уже придумал, как вас наказать. Вы оба до конца обучения не получите увольнительные. А то, что за женщину вступились – это правильно. Все, оба свободны.
И снова полетели дни учебы и тренировок. Сил не хватало. Мозг распухал от обилия информации. Зато теперь из самых безобидных предметов я мог изготовить взрывное устройство, залезть, с помощью веревки и шиферных гвоздей, по отвесной стене, заговорил по английски и турецки, и еще кучу всего.
Приближался выпуск. А с ним и выпускной экзамен. Нас высаживали на незнакомой местности с заданием проникнуть на объект, и условно взорвать. Все бы ничего, только вот оружия и экипировки почти никакой. Разрешалось только взять нож и взрывчатку. Специально усложнили задачу – против нас в той же местности высаживают такую же боевую двойку нашего подразделения, только с задачей уберечь объект от взрыва.
Мы летели в вертушке. Сами не знали куда.
6.
Рокот двигателя «восьмерки» убаюкивал. Я впервые куда-то летел на вертолете. Это ведь первый выход «на дело» в новом амплуа, если можно так выразиться. Честно говоря, чувствовал себя ужасно голым что ли – без привычной тяжести автомата, разгрузки с рожками. В фильмах всегда показывают, что спецназеры навьючены всякой смертоносной хренью под завязку и во время перелета мажут себе морды черным тональным кремом. Херня это все! Валерка растянулся на лавке и хрючил самым что ни на есть свинским образом. А у меня как-то не получалось заснуть. Хоть и лететь по самым минимальным прикидкам часов шесть. Вот ведь у Зарубина, сукина сына, не нервы, а стальные канаты! Все ему ни по чем. Сейчас выбросят в районе какой-нибудь Перделовки, а потом выбирайся и выполняй задачу. Тем более, что против нас работают такие же хлопцы, как и мы. А вдруг провалим задание?! И прости-прощай полгода, что отдал на учебу в Центре. Нет уж, Володя, ты выполнишь задачу, у тебя другого выхода нет. В душе царило смятение и страх. Точнее, не страх, так боится хороший рысак перед скачками. Да, это действительно так. Погибнуть не страшно, сколько раз уже заглядывал «костлявой» в лицо. Страшней то, что подведешь других, которые на тебя надеятся. Та не ссы, чувак! Все у тебя получится!
Вертушка пошла на снижение. В душе какое-то смятение, небольшой страх перед неизвестностью. Бортмеханик открыл боковую дверцу и знаками показал, чтобы мы приготовились к десантированию. Хорошо еще, что без парашютов.
Наконец колеса коснулись земли. Первым выпрыгнул Зарубин, а следом, «поплотнее сдвинув булки», я. Было темно и довольно-таки свежо. Под напором воздуха из-под лопастей вертолета к земле приникла влажная высокая трава. Летчик махнул нам напрощанье рукой и машина взмыла вверх, унося с собой весь шум и последний мост с прошлой жизнью. Спросите почему? Ну, до момента десантирования мог отказаться от задачи. А теперь можно вернуться только после выполнения миссии. В принципе, если уж сильно припечет, то можно выйти из игры, но для этого надо для начала выйти к людям и сообщить о себе командованию, то есть позвонить на мобильный Магашову. Никто из нас это делать не собирался. Во всяком случае пока.
