KnigaRead.com/

Александр Прозоров - Рим должен пасть

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Александр Прозоров, "Рим должен пасть" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

«Они здесь спят что ли?» — удивился Федор. Но потом вспомнил, о странной привычке римлян есть, писать и читать, лежа наподобие греков, и все встало на свои места. Он хорошо помнил, Марцелл являлся известным любителем всего греческого. Впрочем, Чайка и сам с удовольствием рухнул бы сейчас на один из этих лектусов и поспал, но сначала следовало выполнить поручение. Не по рангу ему еще расслабляться в атрии у сенатора.

Он так увлекся разглядыванием шикарных причиндалов, что не заметил, как вошла Юлия. Все рабы тотчас покинули помещение, словно находиться одновременно с хозяйкой им там запрещалось.

Провожая их взглядом, Федор поднял глаза и увидел дочь Марцелла. Юлия была прекрасна в своей белой столе. Никакие складки облачения не могли скрыть ее девичью грудь, по последней моде поддерживаемую кожаным ремнем, о котором Чайка, конечно, мог только догадываться. Ее изящная фигура казалась такой привлекательной, что Федор, видевший дочь сенатора последнее время только во сне, не смог оторвать глаз. Он стоял и молча смотрел на нее. Так долго, что, наконец, вызвал неудовольствие гордой римлянки, итак неизвестно почему терпевшей его невежливость.

— Ты слишком смело смотришь на меня, солдат, — произнесла Юлия подчеркнуто серьезно, делая тем не менее шаг навстречу. — Я могу приказать слугам схватить тебя, а потом попрошу отца, чтобы тебя казнили.

Пройдя еще несколько шагов, она оказалась рядом с легионером. Ошеломленный Федор, наконец, опустил глаза.

— Прошу простить меня, госпожа, но вы так прекрасны.

— Это грубая лесть, — произнесла Юлия и добавила, внезапно повеселев. — Но ты прощен. Сегодня у меня хорошее настроение, и я оставляю твою грубость без наказания. Что за известие ты мне привез?

— Я привез вашему отцу послание от военного трибуна Памплония, — Федор слегка поклонился и протянул девушке свиток.

Юлия взяла его и, даже не удостоив взглядом, бросила на стоявший в двух шагах небольшой круглый столик.

— Гельвеций! — крикнула она, и когда раб явился, приказала. — Отнеси этот свиток в таблинум отца и положи в ящик для важных посланий.

Когда же раб тихо исчез, чтобы исполнить распоряжение, Юлия шагнула к выходу.

— Не хочу сейчас ничего читать, — заявила дочь сенатора, — я хочу прогуляться по аллеям парка, и ты будешь меня сопровождать.

— Там уже темно, госпожа, — удивился Федор.

— На главных аллеях скоро зажгут факелы, — отмахнулась Юлия. — Или легионеры Памплония боятся темноты?

Опцион, молча проглотив оскорбление, вышел за дочерью сенатора. Юлия направилась по главной аллее в глубь парка размеренным шагом, никуда не торопясь, но, тем не менее, скоро вилла осталась позади. Никто из слуг не сопровождал их. Во всяком случае, оглянувшись назад, Федор никого не увидел.

— Где ты так долго пропадал, Чайкаа? — вдруг после затянувшегося молчания спросила Юлия таким тоном, словно он обещал ей вернуться еще неделю назад.

Федор не знал, что и ответить. Недавний сон не выходил из головы.

— Я воевал, госпожа, — выдавил из себя Федор. — В галльских землях.

— Ты убивал галлов? — Юлия на мгновение остановилась, повернувшись к нему.

— Да, — нехотя признался опцион.

— Но тебе это не пришлось по нраву, — дочь сенатора уловила смену настроения уставшего морпеха и неожиданно добавила. — Я вообще ненавижу войну. Почему римляне должны всех убивать и подчинять? Зачем лить столько крови. Неужели эти галлы так опасны?

— Да, опасны, госпожа, — ответил Федор первое, что пришло в голову. — Но они защищают свои дома. А я солдат и только выполняю приказы.

— Вот и мой отец такой же, — недовольно буркнула девушка. — У него в голове одна война. Он не может жить, не убивая кого-нибудь.

— Я могу, — заметил вполголоса Чайка.

Этот странный разговор затих ненадолго, чтобы вспыхнуть с новой силой. Они преодолели еще с десяток метров, разгоняя тишину парка шорохом своих шагов по выстланной каменными плитами аллее, где рабы еще не успели зажечь факелы в специальных подставках, а Юлия все не могла успокоиться.

— Если бы я могла заседать в сенате, то запретила бы войны, — вдруг заявила она, остановившись.

«С тебя станется, девочка, — подумал Федор, улыбнувшись, — Но вот войну ты вряд ли остановишь. Этого еще никто не смог. Люди — звери, им нравиться убивать».

— Ты не веришь мне? — Юлия снова встала перед ним, словно почуяв во тьме, что он улыбается. — Ты смеешься над дочерью великого сенатора Рима?

— Война кормит Рим, — осторожно заметил опцион. — И многим дает кусок хлеба. Ваш отец и военный трибун Памплоний это хорошо знают.

— Это так, — согласилась Юлия, глядя в сторону. — Иногда мне кажется, что они оба хищники и питаются кровью.

Федор промолчал. Сумерки сгустились уже до темноты. На огромный парк опустилась ночь.

— Пойдемте в дом, госпожа, — проговорил он, наконец. — Наверное, вам холодно.

— Ничуть, — Юлия тряхнула локонами, выбивавшимися из высокой прически, сооруженной, вероятно, мастером своего дела. — Пойдем дальше, Чайкаа, я хочу еще гулять и беседовать с тобой. Ты странный рыбак. И я желаю показать тебе одно здание.

Они прошли еще двести шагов, и Федор вдруг понял, что они приближаются к тому большому дому, похожему на казарму, где легионеры ночевали в прошлый раз. Сейчас это строение казалось пустынным. В нем не было ни души, даже слуг, лишь две жаровни с углями тлели у входа, излучая слабый свет.

— Вот здесь я впервые села на лошадь, — сообщила дочь сенатора, указав на площадку перед конюшней, — и здесь же с нее упала, едва не сломав ногу. Моя мать так кричала на меня тогда…

Морпех не стал спрашивать, что стало с ее матерью, но девушка поведала сама.

— Она недавно умерла, — пробормотала Юлия и вдруг прикоснулась к его руке.

Федор остолбенел.

— Не знаю почему, но мне хорошо с тобой, Чайкаа, — заявила девушка, глядя ему в глаза. — Я никогда еще такого не ощущала. Ни с кем…

— Но ваш будущий муж… — попытался отстраниться Федор, но какая-то сила словно толкала его к Юлии, заставляя молчать доводы разума.

— Я его не люблю, — просто ответила девушка, увлекая изумленного морпеха в дом.

Там, сразу за дверью, стоял огромный стол, на котором солдаты раскладывали и проверяли амуницию перед выходом. На нем сейчас лежало грубое покрывало и несколько походных плащей. Федор больше не боролся с собой, он легко поднял девушку и положил ее на этот стол, прямо на груду плащей. Сорвал с Юлии верхнюю одежду, сразу ощутив ладонями горячее тело, ждавшее его так долго. Именно его, теперь он в этом не сомневался.

Пока Чайка снимал с себя панцирь и прочие доспехи, она сама расстегнула застежки на кожаном ремне, поддерживавшем ее грудь, и Федор тут же припал к упругой плоти губами, лаская набухшие соски. «Господи, что я делаю, это же верная смерть», — вспыхнула в его мозгу паническая мысль, но всепоглощающие желания души и тела заставили ее бесследно раствориться.

Затем он сорвал с девушки повязку, прикрывавшую бедра, страстно прижал ее к себе, впившись в губы и до головокружения вдыхая запах ее волос. А Юлия обвила его шею ласковыми тонкими руками. И только потом, почувствовав, как дрожь сотрясла тело девушки, скользнул ниже. И вошел в нее.

Они любили друг друга всю ночь, неистово, словно боясь не успеть до рассвета. Позабыв обо всем, потеряв всякую осторожность. Простой солдат и дочь великого сенатора. И лишь однажды, когда они отдыхали в сладостной неге, Чайке показалось, что за дверями мелькнула чья-то тень, потревожив слабый свет, исходивший от жаровен. Но запах тела Юлии дурманил его, и Федор не обратил на эту тень внимания. Он снова и снова входил в нее, пока его силы не иссякли окончательно. И лишь перед самым рассветом они немного вздремнули, крепко обнявшись и накрывшись плащом. Ночи стояли теплые.

Их разбудил топот конских копыт, донесшийся издалека. Услышав его, Юлия вскочила, как подброшенная. Скользнула босиком к узкому окну в дальней комнате. Вернулась. Главное здание размещалось слишком далеко, отсюда, из глубин сада, разглядеть что-либо не представлялось возможным.

— Неужели это отец вернулся так рано? — прошептала она со страхом и, обернувшись к лежавшему неподвижно Федору, сказала. — Вставай, Чайкаа. Ты должен бежать.

— Зачем? — пробормотал он спросонья, не в силах избавиться от дурмана сладостной ночи. — Разве нам что-то угрожает?

— Если тебя увидят здесь, тебя убьют, — быстро ответила Юлия. — А может быть, и меня. Отец не простит, если свадьба сорвется. Он уже все рассчитал.

Дрема с него слетела моментально. Федор вскочил и стал одеваться, Юлия помогла ему зашнуровать панцирь и застегнуть застежки. Потом оделась сама. И когда он снова стал похож на легионера, а она на дочь сенатора, отрывисто произнесла, словно отдала приказ:

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*