Безумные сказки Андрея Ангелова (СИ) - Ангелов Андрей
* * *
— Нельзя всё время быть в одном месте, — сказала Ксюха. – Поехали, поживём где-нить ещё?
— Где? – удивился Илюха.
— Там, где расписала тётя Наташа! – проворковала перелётная птичка. – Она ведь плохого не посоветует…
Ясновидящая однажды кинула карты и предупредила Оксану, что её судьба ждет Её на море. И никак не иначе. И чем быстрей бубновая дама сие осуществит – тем лучше для…
— Поняла, в общем, — сказала тётя Наташа.
Через годик Ксюшка найдет себе на побережье мужа вида — вариант «С», который окажется лучше вариантов «А» и «Б» вместе взятых. При всём уважении к оным…
— То исть, я расстанусь с Илюхой, всё ж? — не въехала Оксанка.
— Карты эт не сказали, — ответила гадалка. — Езжайте с Богом! – просто пожелала она.
* * *
В целом. Тётя Наташа – редкая женщина. В своей прошлой жизни она задушила чужого неверного мужа — помогала подруге в справедливой мести. И сейчас родилась с Даром видеть будущее – таково было наказание за тот грех. Или искупление? Ответа на вопрос не знала и сама.
В этой жизни Наталья Васильевна Угрюмова схоронила трёх мужей – все трое ушли от рака. Куковала одинокую зрелость, ведь 55 лет – не возраст, кидала карты всей стране, а в ТВ-шоу не участвовала.
— Боюсь, я не фотогенична, — усмехалась тётя Наташа. – Меня и в КГБ звали, я кое-как отбилась…
Когда, через годик, — перелётная птичка Ей принесла весть о том, что Илюха Гранкин почил в бозе — то гадалка не поверила. Кинула карты, испросила фото, метанула кофейную гущу… Короче, испробовала все свои схемы ясновидения.
— Жив, стервец, и куролесит, — заявила гадалка. – Растыка.
— Нет, он – точно мёртв, — не согласилась Оксана, временно прилетевшая с теплых морей проведать волжскую отчизну.
— Живой, чего ты мне сказки глаголешь, — оборвала тётя Наташа. – От мертвых фото аура особая. Да и карты ничего не молвят о его загробности…
— Я же лично видела Илюхину смерть!..
Данная непонятка так и осталась непоняткой. Обычно тётя Наташа не ошибалась в предсказаниях, а уж мертвяков от здравствующих отделяла на раз-два, а тут заартачилась.
Ну, а Ксюха вышла замуж за Бульбера Ивановича. Ровно через месяц после визита к тёте Наташе.
* * *
Итак, год назад муж с женой приехали на Чёрное море, с целью тут жить и работать. Прикатили на своей «девятке». Илюху без проблем взяли в местный автосервис, а Ксюха по привычке пошла таксовать. Но после первой же попытки изнасилования от горячего кавказского клиента – переквалифицировалась в горничные.
— Если кто будет «приставать» – говори лично мне! – строго сказал Бульбер Иванович, владелец отеля, человек авторитетный. Жаловаться не пришлось, не «клеился» никто.
Растыка сколько-то времени покрутил гайки и заскучал. Кругом ведь всё чужое, — включая южных людей и их язык. Оксанке было проще, с её коммуникативностью, а Гранкин тосковал. Тогда парень вспомнил прошлое и попользовался ночью некой «Тойотой», стоявшей у него в ремонте.
— Вах, ты гонял мою тачку! – брызжа гневной слюной, заявил клиент. Что совсем не походил на того давнего байкера. Неизвестно откуда Вазген узнал, что тачку попользовали и сделал ето именно русский слесарь – факт фактом.
Илюху отмудохали армянскими кулаками. Сломали одну ногу. Прямо в сервисе. Вазгену помогли его братья-армяне, совместно с Илюхой трудившиеся тут слесарями. Как будто чужого им человека!.. Тело бросили в угол двора.
— Ксюха, приди за мной, — с трудом просипел Гранкин в мобильник, валяясь на пыльном полу.
Верная Оксанка прикатила на «девятке». Спросила с ходу, на всякий случай:
— Бульбер Иваныча знаете?
После недолгой красноречивой паузы хозяин мастерской Азат – ответил на чистейшем русском языке:
— Да, мы знаем Бульбера Ивановича. Но он не поможет. То, что по вашим понятиям – шалость, у нас – преступление. Уезжайте от греха. – И что-то крикнул на другом языке, своим.
Слесари кинулись и погрузили жертву в автомобиль, с теми же самыми эмоциями, с которыми до сего – били растыку. Неустанно жестикулируя и сыпя непонятной армянщиной, вперемешку с русским матом.
— Вах! Бляха! Бози тха!
Оксанка слушала вполуха. Пока грузили тело милого в салон, она нечаянно споткнулась на ровном месте и (кажется) сломала большой палец на ноге. Ныло и отвлекало.
— Не к добру, — покачал умудренной башкой хозяин мастерской.
— Да пошёл ты! – цыкнула девчонка, пляша на одной ножке. – Аай!..
* * *
«Не к добру» — случилось, но вовсе не так, как бывает «не к добру». По крайней мере, не так, как предполагалось. ПослеЗавтра хозяин автосервиса Азат встретился с Бульбером Ивановичем.
Сам Бульбер – это мужчина лет пятидесяти, маленький, щуплый, в очках. Совсем не похож на авторитета. Но, для тех, кто не знал Иваныча (настоящее отчество произносилось на русском с трудом; поэтому и «Иванович»). У него была одна черта, отличительная даже для горцев – Бульбер стрелял из настоящего пистолета в того, кого считал мудаком. А мудаками он считал всех, кто нарушал каноны его личной справедливости. Родство с влиятельным в горской тусовке человеком – авторитет крепило как хорошее вино.
— Э, брат, — миролюбиво произнес Бульбер. – У моей горничной сломан палец и она не может работать, приносить мне доход. Палец сломан здесь, у тебя. Что скажешь?
Принципиальность Азата, как оказалось – это лишь его отмазка перед самим собой. Действительно, отпиздили безвинного (по сути) парня. Вах, пусть русский свершил проступок, но не такой, за который надо калечить! А сломанный палец девки – предлог для Великого кармического бумеранга, который так или иначе присутствует во всех других мирозданческих законах… Так витиевато Азат не мыслил, а он просто догнал, что «попал». И единственно возможный способ избежать разборки:
— Заплачу сколько скажешь, Бульбер! – быстро сказал хозяин мастерской. – Считай это моим знаком признательности к тебе!
— Да, — благосклонно кивнул авторитет. – Однако. Тебе надо извиниться перед Оксаной. Лично. Понимаешь?
Азат не понял ни хрена, но кивнул. Других вариантов не было. Он отдал деньги и сходил в больницу, единственную на всю их округу, — где и лежал Илюха. И где большую часть времени теперь куковала перелётная птичка. Рядом с милым.
Но птичка, вместе с мужем, уже улетела. Куда – не знал никто.
— Бульбер Иванович, я уехала, — надиктовала аудио экс-горничная экс-хозяину, в мессенджер. – Мы с Илюхой перебираемся в Сочи… Имеритинка нас не приняла!.. Вы мой самый лучший работодатель!
— Будь на связи, Ксюша, — отправил «голосовое сообщение» Бульбер. – Я очень буду ждать вестей от тебя!
С той минуты между ними завязалась аудио-переписка. Дружеская. И сдетонировало её избиение Илюхи Гранкина.
* * *
— Вот блять! – Ксюха резко надавила на тормоза. Прямо сломанным пальцем, в гипсе. – Аааай!..
Перед машинкой попался нерегулируемый никем и ничем – пешеходный переход. По коему шёл пешеход, неизвестно откуда взявшийся. Девушка, сидя за рулём «девятки», как раз въезжала в Сочи. Рядом, на пассажирском сиденье, покоился Илюха, тоже в гипсе, с фиолетовой рожей. Покуривая сигаретку вполлёгких.
— Чмок! – в зад «девятке» впечаталась иномарка. Не ожидавшая резкого торможения от впереди идущего транспортного средства. Не обычная иномарка, а ментовская, гаишная.
Бывает и так. Пешеход благодарно кивнул, — то ли машинкам, то ли небесам, — и быстренько слинял. И на сцену вышли бравые полицейские парни. Внимательно осмотрели свою переднюю фару, разбитую вдрызг, а потом мельком – примятый зад ВАЗ 2109, с волжскими номерами.
— Кто платит? – спросил лейтенант у напарника. – Тачка-то у нас казённая…
— По идее должен платить чудак-пешеход, который выскочил хер знает откуда и зачем, — ответил напарнику многоопытный капитан, старший в паре. – Но это нереально… Наша тачка застрахована нашей конторой, и, надеюсь, у «девятки» тоже есть страховка, мать их…
