Александр Маркьянов - Сожженые мосты ч.6 (СИ,с иллюстрациями)
Пока перезаряжал пулемет, подскочили еще несколько человек, вместе пошли вперед, поднялись на второй этаж. Дальше улица снова делала резкий поворот, оттуда непрерывно стреляли. Танк остановился перед самым поворотом, кажется целый — но дальше проламываться не рискнул, опасаясь гранатометчиков. Перед ним, на бульдозерном отвале тащилась искореженная машина, остальные он просто сдвинул в сторону или смял гусеницами. Шестидесятипятитонную махину сложно было остановить.
— Общий сбор! Сюда все!
Собрались — краше черти в аду. Ранены или контужены почти все. Почему-то так получилось, что противник на протяжении всей кампании владел безусловным численным перевесом, но они все равно дрались.
— Впереди кажется смертники. Мы должны прижать их и выиграть время для танка, пока он выдвигается на позиции. Как танк начнет выдвигаться — услышите по двигателю — огонь. Самое главное — не дать гранатометчикам сосредоточить огонь на танке. Нужны две минуты, господа, не больше! Всем все понятно?
…
— С нами Бог!
Отвечать ни у кого сил не было — все просто разошлись по своим позициям.
В комнате, где нашел себе позицию с пулеметом Татицкий, все было относительно цело, по крайней мере, тут ничего не обгорело, баррикады из мебели устраивать не пытались — только стекла выбиты и осколками засыпана вся комната, а на противоположной стене — следы от пуль.
— Аллах Акбар!!! — заорали внизу, кажется через мегафон
В этот же момент взвыл двигатель танка, с каким-то скрежетом он пошел вперед, толкая перед собой машину. На улице загрохотало.
Первую очередь Татицкий дал вслепую, потом все же высунулся. Боевики засели в домах по обе стороны дороги, район был старый, восточный, а потому — высокие заборы непонятно зачем, за ними легко укрываться. Били из всех окон, из первого, второго этажа, по танку, по ним — и били так, что отдельных выстрелов было не различить.
Отсекая короткие очереди — пулемет бился в плечо, плевался опорожненной лентой, но работал — Татицкий пытался не дать боевикам вести огонь, он сосредоточил огонь на здании и заборе, что были по левую руку от него. За танком шла боевая машина пехоты, сейчас не нужная, потом еще одна, а за плюющейся черным дизельным выхлопом кормой танка скрывались несколько автоматчиков и пулеметчиков: в их задачу входило не дать смертникам или просто бойцам противника подойти к танку вплотную, чтобы поставить кумулятивный, или обычный заряд. Но огонь был столь силен, что все это они могли — это держаться за кормой танка, прикрывающей их от пуль.
На втором этаже появился гранатометчик, вскинул на плечо свое оружие — Татицкий срезал его последними остававшимися в ленте патронами. Гранатометчик вывалился с балкона, упал — и тут кто-то, кого он не заметил, долбанул по его позиции из Мухи.
Хорошо, что рвануло не прямо перед его головой, на стене — заряд прошел выше и рванул в глубине большой комнаты, на потолке, его ранило и повторно контузило — но основную часть осколков принял на себя его большой рюкзак, в котором чего только не было, и каска. Тем не менее — поручик упал, и лежал… десять секунд, или двадцать… Потом, оглушенный, не понимающий что происходит, он начал вставать и тут танк, окончательно занявший позицию — выстрелил.
На улице ахнуло, содрогнулись даже стены — восемь дюймов, фугасный снаряд пролетел всего три десятка метров и врезался в дом, откуда вели шквальный огонь несколько боевиков, в основном уцелевших на первом этаже. Дом моментально рухнул, оставив на своем месте только развалины и огромное облако пыли. Танк перенес всю свою ярость — крупнокалиберная спарка все же не фунт изюма — налево, и боевики дрогнули, побежали…
Снова ахнуло — и на месте автобуса, перекрывавшего улицу, ничего не осталось — только пламя и какие-то искореженные обломки.
Наскоро перевязавшись — а кроме ног больше ничего не пострадало, только в голове не осталось ни единой мысли, только шум в ушах — Татицкий попытался поднять пулемет — и понял, что сделать это не сможет.
Вышел на улицу, с трудом сохраняя вертикальное положение. Оперся об стену, хлебнул из фляги — и тут его вывернуло наизнанку. На улице уже собирались те, кто оставался еще в живых…
Когда-то провели исследование, давшее небезынтересные результаты. Армия итальянского королевства становится небоеспособной при пяти процентах потерь. Британцы при двадцати, североамериканцы то же самое, германцы при тридцати — тридцати пяти. Русская армия становится небоеспособной при пятидесяти процентах потерь.
— Э, браток… На, хлебни — кто-то протянул флягу
Как ни странно — водка пошла лучше воды. Немного захорошело…
Снова выстрелил куда-то танк.
— Господа, осталось немного! Вперед!
И они пошли вперед…
Танк продвинулся дальше по улице, пулемет его уже молчал, потому что не было боеприпасов — зато спаренная с орудием пушка старалась вовсю.
Ожило еще одно здание — боевики подтягивались с тылов, над головой пролетали самолеты и вертолеты, но они наносили удары где-то восточнее. Его взяли достаточно быстро — под прикрытием двух пулеметов одному из десантников удалось зайти с фланга и забросить буквально под ноги нападающим эфку, гранату Ф-1. После того, как рвануло — десантники рванулись вперед, несколько человек проскочили зону обстрела со второго этажа и ворвались в здание. Кто-то догадался, не высовываясь из окна выпихнуть в оконный проем гранату — но осколки только бессильно хлестнули по стенам — десантники уже ворвались в здание. Среди них был и Татицкий.
— На втором этаже остались еще… — сказал кто-то.
— Вперед!
Татицкий решил задержаться, нашел лестницу…
Лестница была не забаррикадирована и вела куда-то наверх, там было что-то типа холла, и были еще двери. Закрытые.
Дверь открылась, бородатый боевик с белыми яростными глазами сунулся в холл, прямо на прицел — и рухнул от короткой очереди в грудь. Хлопнула дверь — кто-то открыл ее и сразу захлопнул. Поняв, что это означает — поручик успел отступить ниже по лестнице, осколками его не задело. Вторую дверь захлопнуть не успели — и он сам бросил туда гранату. В комнатах сильно бабахнуло.
Вошел, держа автомат наготове. Боевик, сунувшийся в холл, был мертв, у стены скрючился еще один, видимо попали раньше. Третий был жив, хотя лицо его представляло собой кровавое месиво, не было видно ничего, ни глаз, ни носа, ни рта. Поручик выстрелил в него, затем поднял уже знакомый пулемет, точно такой же, какой он оставил на прежней позиции. Под водку пулемет уже не казался таким тяжелым, он приложился, дал короткую очередь по соседнему зданию — пулемет тряхнуло, полетели на пол гильзы. Работает…
Стреляли где-то по правую руку, на северо-востоке…
Вместо того, чтобы идти вслед за остальными, он решил идти напролом, по улице. Вышел обратно — туда, где их прижало огнем, помахал рукой танкистам, показывая, что свой. Потом перебежками двинулся вперед. Дым от разорванных крупнокалиберным снарядом автобусов прикрывал его, и он смог выйти на позицию, годную для стрельбы. Там дальше был забор, и были пулеметы, бьющие из окон второго этажа здания. Он снял подствольный гранатомет с предохранителя, прицелился — и двумя выстрелами загасил обе огневые точки. Первый же выстрел из подствольника с упертым в плечо прикладом вызвал такую тошноту, что со вторым он не рискнул — упер приклад в стену, пусть и целиться так намного сложнее. Потом пошел, если это, похожее на пьяный танец передвижение можно назвать таким словом — догонять остальных.
Последние попались им, когда они уже заняли здание — их срезали сразу из нескольких автоматных и пулеметных стволов, заняли позиции в здании. Они ожидали, пока подойдет танк, шумно ворочающийся на улице и разгребающий завалы, слишком быстро вырвались вперед. Потом танк все же подошел и подошли два БМП — а противника больше не было.
Охраняя танк и боевые машины пехоты, они прошли еще немного, удивляясь, почему в них не стреляют — и вдруг вышли из линии городской застройки. Дальше виднелись какие-то лачуги, а за ними — мощная насыпь, и на нем — дорога. Большая, уходящая куда-то вдаль дорога…
Одиннадцатая дорога. Они все же прорвались к ней. Хотя и осталось их — двадцать шесть человек…
День 07 августа 2002 года
День второй
Бывшая Персия, ныне Халифат
Порт Бендер-Аббас
Дворец
Колонна, большая и сильная, шла по шоссе, возглавлял ее неизвестно откуда взятый танк с тралом. В колонне были вперемешку — своя техника, переброшенная за последние сутки и трофейная взятая десантниками и приведенная ремонтными командами в годное состояние. Трофейной было куда больше, и она была самой разной — от большого пикапа с ДШК на турели, до тяжелого саперного танка. Все десантники ехали на броне — те, кто к этому моменту оставался в живых. Над колонной постоянно висели вертолеты, готовые открыть огонь, самолеты летели куда-то дальше…
