Дмитрий Светлов - Конкистадоры
— Так-то оно так, — согласился Борис Андреевич, — только в Крыму татар нет.
— Позвольте, как это нет? А Бахчисарай?
— В Сарае живет хан со своей родней, — пояснил Борис Андреевич, — а татары пасут табуны в Диком поле.
— Это севернее полуострова?
— Да нет, — усмехнулся Андрей Александрович, — от Днепра до Крымских гор сплошь безжизненная соленая степь.
— Так как же Счастливчики собираются брать Крым?
— То нам неведомо. Татарва обычно поджигает ковыль, и все, хода нет.
— Не понял! Что здесь непреодолимого? Армии успешно проходили через безводные пустыни.
— Пустыня — это просто песок, а здесь соленая зола, которая вызывает у людей слепоту.
Ответ бояр понравился барону Бреда. Если Крым фактически неприступен, то угроза со стороны венецианских купцов переходит в разряд маловероятных. Хотя… Они ведь были в Москве, пытались вытеснить голландские торговые дома.
— Какой путь выбирают торговые караваны? — невинно поинтересовался барон.
— Так остался всего один Муромский тракт, больше нигде не пройти.
— А раньше как ходили?
— С Оки на Камышинку, волок на Хопер и дальше по Дону, или с Оки на Цну, волок на Воронеж и снова Дон.
— А что сейчас? Забыли старую дорогу?
— Как же, забудешь! — засмеялись бояре. — Там кочуют и татарва, и калмыки, и ногаи, и черемисы. Всем дань платить — нищим вернуться.
— Неужели вы не хотите вернуть себе потерянные земли?
— Потерянные? — недоуменно переглянулись бояре.
Действительно, как это можно назвать «потерянными» земли от Казани до Крыма, если они никогда не были русскими. Русь начиналась с Новгорода, благополучно устояла под нашествиями всяких разных гуннов, варваров и вандалов. Это в Европе сейчас живут потомки пришельцев из Сибири, которые ассимилировали кельтов да галлов, а славяне остались на своих исконных землях. Когда вспоминают Александра Македонского, то в исторические корни никто не углубляется. Еще могут вспомнить его отца Филиппа II, завоевателя Греции, или золотые рудники Черногории. Но не больше. А тот простейший факт, что Македония, Черногория, Сербия, Хорватия и так далее — самые обычные славянские земли, обходится дружным молчанием. Русские, мол, пришли откуда-то с востока, то ли с гор Тянь-Шаня, то ли сбежали от подыхающих мамонтов Таймыра. Славяне как раз коренное население Европы, а на западе живут потомки варваров, которые прошли туда по восточному берегу Дуная.
Прощание с бароном Бреда внешне выглядело даже дружеским. Обе стороны признавали выгодность тесного сотрудничества, из которого вытекала взаимная зависимость. Шхуна «Вольный ветер» увозила бояр в вояж по островам Карибского моря, галеон «Лазурная стрела» направлялся в Картахену с их семьями и прочими домочадцами. Адмирал ван Дайк сопровождал до острова Передовой. Дальше, как он говорил, предстояла инспекция скрытых баз на Кубе. Андрей Александрович с Борисом Андреевичем должны нанести визит в Санто-Доминго. Письмо к губернатору дону Аревало уже отправлено. К многочисленным заслугам Михаэля Маджоре следует добавить организацию морской почтово-пассажирской службы. Он настоял на выделении на ее нужды двух шхун. Одна отправлялась из Нассау на Гваделупу, затем через Санто-Доминго и Танжер приходила в Кадис. Из Испании направлялась в Лиссабон, затем — в Гавр и после Флиссингена возвращалась в Нассау. Вторая шхуна работала по встречному маршруту. Вопреки скепсису адмирала ван Дайка, оба корабля приносили весомую прибыль. Конечно же, транспортировка почты не могла дать больших денег, а вот перевозка самих денег под 10 %-й сбор сразу нашла многочисленную клиентуру. Люди отправляли мешочки с монетами для своих родственников, кредиторам, оплачивали всевозможные покупки и так далее. К непредвиденной неожиданности следует отнести большое количество пассажиров, причем не только в Америку и обратно, но и между европейскими портами.
Реалии настоящей пиратской базы под непонятным сине-бело-красным флагом произвели на бояр неизгладимое впечатление. Нет, они не были шокированы многочисленностью расхристанных моряков или исходящим из их глоток мерзким сивушным духманом. Впечатление производили огромные пушки за толстыми стенами каменных фортов. Глаз рачительного хозяина отказывался верить забитым до отказа складам, где стояло невероятное количество бочек с вином, тюки ткани и небрежно брошенный инвентарь. Сердце щемило от вида сваленной на прибрежном песке меди и свинца. Увидев горы оружия и доспехов, оба боярина потребовали объяснения столь вопиющей бесхозяйственности.
— Это не наше имущество, — равнодушно пожав плечами, ответил управляющий.
— Как это не наше? А где хозяева? — растерянно спросил Андрей Александрович.
— Да кто знает где? Бросили на берегу и ушли в море.
— Как это бросили? Это же больших денег стоит!
— Ничего не стоит, мы подобные трофеи очень редко покупаем.
— Да вы знаете цену в Амстердаме той же меди? — загорячился Борис Андреевич.
— Знаю. Только здесь остров Кошка, а не Амстердам.
— Вопиющая бесхозяйственность!
— Наоборот, очень даже рачительный подход.
— Где вы его видите? Одной меди хватит покрыть крыши всех здешних домов, да еще и останется.
— Да ничего не останется, — вступил в разговор адмирал, — придет время, и вывезем без остатка, и задарма.
— Как это? — Бояре никак не могли уяснить ситуацию.
— Я присылаю корабли за медью. Если хозяин на месте, то получает деньги, если его нет, то извини, это мое.
До Бориса Андреевича и Андрея Александровича начал доходить смысл хитроумного подхода, больше смахивающего на обычное мошенничество. Пираты привозили трофеи в надежде выиграть в лотерею. Корабль пришел с цинком, а покупают свинец, в другой раз привез медь, а покупают сахар. На пятый раз привез свинец, и его купили, дешево, но купили. Вино покупали всегда, оружие и доспехи никогда не покупали, но можно было выменять на дешевое вино. Пришел на склад, кинул в кучу десяток ружей и алебард — и получи свою пайку. Но это делалось втайне от капитанов, ибо пьяньчужки частенько приносили корабельное имущество. Здесь же бояре узнали про еще одну аферу, на этот раз с кораблями. Пиратская эскадра Торгового дома Дагера частенько приводила захваченные суда. По закону такие трофеи следовало доставлять в порт флага корабля, а по факту они оставались здесь. Просто в документах капитана порта не записывалось появление трофейного судна. Через некоторое время, когда набирался экипаж, стоящему на якоре кораблику присваивалось новое имя, в портовом журнале приходов и отходов регистрировался приход голландского корабля, затем делалась запись о его продаже со сменой флага на русский. Подобные «Летучие голландцы» возили в Танжер сахар и возвращались со скотом и рабами, иногда уходили в Индию или делали разовый рейс в Нидерланды, где после выгрузки выставлялись на продажу.
Глава 10
СОЗИДАТЕЛИ
Ознакомительная поездка по островам архипелага заставила Андрея Александровича Скопина-Шуйского и Бориса Андреевича Бельского по-новому оценить местные возможности. Дружба с голландцами позволяла в открытую заниматься морским разбоем. Причем родственники сумели организовать очень выгодное дело. Пирату важно иметь надежное убежище и возможность продать награбленное добро. Осталось узнать отношение испанцев к подобному безобразию. На Эспаньоле имением братьев Скопиных управлял ловкий в делах Жак Прюм. Родившийся здесь, на острове, голландец прекрасно разбирался в местных условиях и слыл знатоком в сахарных делах. Вообще в Америку сахарный тростник завезли голландцы. Еще на заре колонизации они активно изучали возможности новых земель. Вклиниться в золоторудные или серебряные разработки представлялось маловероятным. А вот заняться сахаром им никто не препятствовал. Европа познакомилась с сахаром через арабов, которые покупали его в Индии. Вот и завезли голландские торговцы в Америку тростник и рабов. Бояре, в свою очередь, планировали оставить на острове пару десятков боярских детей, коим вменялось в обязанность научиться новому делу. Коль скоро благосклонная судьба подарила благодатные земли, требовалось научиться с ними работать.
В Санто-Доминго бояр встретили с почетом и уважением. От причала повезли в золоченой карете, на площади выстроились разодетые в шелка солдаты, а губернатор с женой встречали у порога своего дворца. Боярам льстил оказанный приём, по родовитости и положению они намного выше дона Аревало, и признание этого факта в далекой Америке говорило о многом. И первые слова губернатора после взаимных приветствий подтвердили догадку в заинтересованности испанцев.
— К сожалению, дон Александр и дон Владимир забыли дорогу в мой дом, — вздохнул дон Аревало.
