Владислав Конюшевский - Все зависит от нас
Я себе такого и представить не мог. Верховный, конечно, тиран и еще какой тиран, но ни в коем случае не рвач и не скопидом. То есть собственных накоплений у него нет. Вааще. Ни здесь, ни в швейцарских банках. Понятно, у него есть власть, но ведь и у современных мне правителей ее хватало, только они, дорвавшись до трона, тут же начинали себе состояния сколачивать, а «палач всех народов» ведет себя в этом вопросе совершенно для меня непонятно… Епрст! Действительно, очень тяжело понять человека такого уровня…
А потом торжественная часть наконец закончилась и всех пригласили поучаствовать в банкете. Глядя на народ, покидающий зал, так и хотелось выкрикнуть, как кричали в моем детстве:
– Товагищи! Геволюция, о которой так долго тренедели большевики, отменяется! А теперь – дискотека!!!
Но меня бы тут не поняли, поэтому я, задавив в себе хулиганские порывы, двинул на выход вместе со всеми…
* * *– Ваши стодвадцатимиллиметровые минометы – это просто убойные машины! Батарея «русских самоваров» на моих глазах смогла задержать прорыв японского батальона. А я ведь до этого даже не предполагал, что у вас есть такое оружие!
Ну, ты много чего не предполагал… С этим американцем из военной миссии я столкнулся на исходе второго часа развлечений. К моему удивлению, на банкете было довольно много иностранцев, но поначалу общался только с нашими. Даже с Капицей поручкался. Не то чтобы я разбирался в физике или млел от его открытий, но наслышан был об этом человеке еще в свое время достаточно, чтобы после его рукопожатия неделю руку не мыть. Потом пообщался с Несмеяновым, который довел до ума мой самопальный напалм. Правда он не знал, что это я стоял, так сказать, у истоков, но все равно пообщались хорошо. Видел даже Лысенко. Он свою премию в прошлом году получил и в этот раз был просто в списках приглашенных. Радостно улыбаясь, директор института генетики поздравлял кого-то из своих подчиненных и как раз в этот момент толкал речугу. Глядя на его худую, кстати, довольно неприятную физиономию, только хмыкнул… Надо же как получается. Сколько слышал – его по телеку называли шарлатаном и душителем советской науки. А как выяснилось, он в натуре чего-то там изобрел, с травками-муравками, что дало сильный экономический эффект. Я в этой ботанике, конечно, не шарю, но, по слухам, изобретений у него много. Вот и верь после этого телевизору… Хотя, с другой стороны, может, он их просто натырил, пользуясь своим положением? Хрен его знает, как там у них в профессорской среде принято, возможно – истинного изобретателя на зону, а лавры себе? Но в теперешних газетах про Лысенко пишут как о гениальном рационализаторе и первооткрывателе, так что с уверенностью сказать ничего нельзя.
М-да… Зато убийцей «основоположника советской генетики» его теперь точно называть не будут – на своем супермарафонском допросе я упомянул и ДНК, и овечку Долли, и Вавилова, так что последнего, по словам Колычева, извлекли из тюрьмы, откачали, откормили и теперь он трудится в какой-то шарашке. На свободу бывшего оппонента Лысенко не выпустили, уж не знаю почему, но возможность работы по специальности дали. Так что, глядишь, лет через сорок первая «Долли» появится именно у нас.
А потом, дефилируя по залу, столкнулся с мужиком в парадной америкосовской форме. Причем столкнулся в прямом смысле этого слова – я ему случайно чуть бокал из руки не выбил. Извинился, конечно, но сразу не ушел, и мы зацепились языками. Майор Вильям Флэтчер прибыл в американскую военную миссию в Москве меньше месяца назад, и это был его первый выход в свет. Поэтому янки пребывал в щенячьем восторге, и ему все вокруг казалось прекрасным и удивительным. Я сначала было подумал, что это обычная штабная крыса, только чуть позже в разговоре выяснилось, что он вовсю воевал на тихоокеанском ТВД. И вот от него я узнал странные вещи. Виду, конечно, не подавал, что удивляюсь, но охреневал, слушая Вильяма, сильно. Оказывается, с начала сорок третьего года американским войскам, воюющим на островах, шла целая куча советского снаряжения. Америкос пребывал в восхищении не только от наших минометов. Майор говорил, что за бронежилеты, невзирая на их тяжесть, американские солдаты готовы молиться на «дядю Джо». А советские одноразовые гранатометы гораздо лучше их базук, электровоспламенительные устройства которых в вечной сырости тропиков быстро выходили из строя. Удобные разгрузки с надписью «Сделано в СССР» тоже пришлись очень по нраву штатовским бойцам. Жалко только, что этого всего поставляется не так много, как бы хотелось, но Флэтчер отлично понимает, что мы, можно сказать, от сердца отрываем эту амуницию и вооружение, неся основное бремя войны…
Вот я и завис, все это слушая. Интересная картинка получается: выходит, Сталин, с одной стороны, сливает информацию японцам – во всяком случае насчет Мидуэя у меня сильные подозрения есть, а с другой – осуществляет поставки советского оружия и снаряжения американцам. То есть шлет за океан не сырье, а готовую продукцию, причем военного назначения и очень нужную США. То-то я думал, чем это наши так штатовцев заинтересовали, что они автомобильные заводы у нас построили. А вот оказывается чем… Так что это какой-то обратный ленд-лиз получается, и после его подсчетов еще неизвестно, кто кому больше должен будет, особенно если учесть, что с Америки нам сейчас военного снаряжения практически не идет – своего вполне хватает. И если будет «холодная война», настроить против Советского Союза человека, которому жизнь спас русский бронежилет, будет уже гораздо тяжелее. Да уж… Это сколько же сейчас америкосов постоянно имеют перед носом надпись – «Сделано в СССР»? А ведь это, как ни крути, пропаганда…
Уточнив у майора еще некоторые детали, я с ним распрощался и в задумчивости пошел прогуливаться дальше. Ну Виссарионыч, ну жук! Он, значит, янки «фаустпатроны» первых выпусков и «броники» устаревшего образца сбагривает, а те их и хватают, повизгивая от восторга. Ну прямо как они нам, когда в реальной истории свои неликвиды сбагривали, а мы радовались и этому барахлу. А если учесть, что на фронте я недостатка во всей перечисленной американцем продукции не замечал, выходит, это снабжение идет без обделения своей армии. Однако «дядя Джо»… Молодец, по-другому и не скажешь!
Так, барражируя по залу, я то смотрел выступление артистов, то общался со знакомыми и незнакомыми людьми, пока в конце концов не набрел на группу писателей и эти творческие личности в пять минут споили слабохарактерного Лисова, поэтому отъезд домой помню плохо.
* * *Потом был перерыв в четыре дня и опять Кремль с попойкой, на этот раз по случаю награждения орденом Ленина. Это меня за осеннюю разведку облагодетельствовали, когда мы предотвратили фланговый удар корпуса Роммеля. Там все шло штатно, за исключением того, что на последующей за награждениями пьянке увидел живого Брежнева! Нет, я знал о его существовании, и даже воевали мы недалеко друг от друга, но как-то никогда не сталкивались. Поэтому сейчас, выпучив глаза, наблюдал знакомые брови и все, что к ним прилагается. Офигеть! Бровеносец оказался здоровенным мужиком, выше меня чуть не на полголовы. Вот уж никак этого не ожидал, помня невменяемого старичка в телевизоре и его «сиськи – масиськи», и «сосиски сраные», соответственно – систематически и социалистические страны. Здесь же «масисек» не было и в помине. Брежнев, сверкая новенькой звездой Героя, полковничьими погонами и свежим шрамом от уха до подбородка, был весел, бодр и поднимал тосты с пулеметной частотой. Я, слегка отойдя от обалдения, понял, что просто так мимо пройти не могу. Это было выше моих сил, ведь как ни крути – Сталин и прочие для меня просто исторические персонажи, а этот – при мне правил. Поэтому, подрулив к незабвенному Леониду Ильичу, сначала тактично вставил пару реплик, а потом представился. Брежнев несколько секунд шевелил своими устрашающими бровями, что-то вспоминая, а потом зарокотал:
– Лисов Илья Иванович? Как же, конечно, знаю! Это ведь вы Зальмута захватили? Очень, очень приятно познакомиться! Леонид Ильич Брежнев, можно просто – Леонид!
Оба-на! Вот так вот! Я чуть бокал не проглотил. Даже слов нет – «просто Леонид»! Меня разобрал какой-то нервный смех, а потом, чтобы объяснить свое поведение, сказал, что вспомнил анекдот в тему. Рассказал – поржали. Потом анекдот рассказал «просто Леонид», опять поржали. Потом выпили и я опять ввернул что-то смешное. Опять выпили. В общем, через какое-то время Брежнев предложил выпить на брудершафт. Я согласился, но от поцелуев, помня его подозрительную привычку, категорически отказался. Под конец вечера мы уже скантовались настолько, что он держал непривыкшего к таким скоростям поглощения спиртного Лисова за локоть, а я заплетающимся языком пытался донести до него мысль, что парень он отличный, но вот четыре геройские звезды и орден матери-героини – это явный перебор. Леня согласно кивал и отвечал, что за такое вообще убивать надо. По-моему, он плохо соображал, что я говорю, да и у меня никак не получалось четко донести свою мысль. Потом мы немного тихонько попели про то, что «по Дону гуляет казак молодой», и расчувствовавшийся Ильич, все-таки словив момент, умудрился смачно меня чмокнуть. Тьфу! Вот гомосек тайный! Пока я полоскал рот коньяком, Брежнев успокаивающе гудел рядом. А через какое-то время к нам присоединились майор-летчик с капитаном морской пехоты, и свеженагражденный Лисов чуть было опять не впал в алкогольную нирвану. Правда, на этот раз, помня, насколько мне было нехорошо после получения премии, втайне перешел на минералку и поэтому окончание вечера встретил бодрячком. Но, как выяснилось уже ночью, мне это только казалось… Обнимая белого фаянсового друга, с ожесточением думал, что отныне, какой бы ни был повод, ничего крепче сока в рот не возьму. Это местные привычны квасить как лошади, а у меня организм плохой, экологией подорван, и тягаться с ними – просто опасно для здоровья…
