Достойны ли мы отцов и дедов (СИ) - Сергеев Станислав Сергеевич

— А, понятно, а то я тут уже весь в догадках.

На что Судоплатов отреагировал понимающей усмешкой.

— Хорошо, Павел Анатольевич, что у нас по операции «Укропитек»?

Опять смешок.

— Откуда вы словечки то такие берете?

— Это не я, а наука.

— Да, конечно, — показательно согласился со мной Судоплатов, — Канарис и Гейдрих согласились и, как я понял, они сами давно это хотели сделать, только вот как-то руки не доходили.

— И когда?

— Через неделю все будет подготовлено и ждут вас в гости, хотя вот именно это мне больше всего не нравится. И, я думаю, это не понравится товарищу Сталину.

— Павел Анатольевич, вы же понимаете…

— Понимаю. Этот вопрос максимально полно надо закрыть именно сейчас. То, во что оно вылилось в вашем мире, конечно впечатлило. Поэтому я и согласился с вашей идеей.

— Тогда держите все на контроле, и я жду от вас отмашки по реальной дате, чтобы освободить время.

Глава 6

Подготовка и проработка стратегии поведения на весьма серьезном и судьбоносном заседание ГКО, где на меня снова попытались наехать, забрала слишком много времени, нервов и ресурсов. Но оно того стоило, все-таки, мы действительно считали мир 1942-го года к нам максимально близким и по менталитету и по мировоззрению, поэтому и старались не лезть в прямую конфронтацию, когда вождь физкультурников пытался ну уж слишком основательно закрутить гайки. Поэтому все вложенные силы и средства мы считали абсолютно обоснованными, но вот оставлять проект мира 1914-го года без присмотра было верхом неразумности. Да, если честно сказать, после серьезных баталий на ГКО со Сталиным и Берией, которые ранее хоть как-то согласились с нашей позицией, а сейчас что-то начали крутить носом, хотелось просто элементарно развеяться. Тем более, что все что нужно было сделать — сделано и все теперь упиралось просто в контроль исполнителей, а там замотивированность была на таком уровне, что люди работали фактически без отдыха. Особенно это касалось космической программы — тут народ вообще как с цепи сорвался.

Поэтому после короткого рабочего совещания в центральном бункере в Симферополе по накопившейся текучке, выдвинулся в специально построенный и выделенный под программу работы в 1914-м году ангар в Молодежном. Фактически это был новодел, уже разработанный под нынешние условия ядерной зимы, с большим пространством для техники перед окном портала, где наготове всегда стояла пара единиц бронетехники. Стены ангара были двойными и специально герметизированы и конечно тщательно утеплены, что позволяло во всех помещениях базы поддерживать комфортную атмосферу.

В боковых ответвлениях, которые уходили в цокольный этаж, имеющий несколько уровней бетонных перекрытий на случай артиллерийского обстрела или ракетного удара, находились комнаты для охраны, персонала, специальная переговорная комната для особых гостей и проведения инструктажей, ну и конечно помещения для отдыха, оборудованные кухней, душевыми и небольшой прачечной.

Естественно, учитывая оперативную обстановку, с точки зрения безопасности тут изначально все было проработано весьма тщательно и последовательно, особенно если вспомнить многочисленные попытки захватов установок и у нас и у коллег генерала Мартова. На такой случай под потолком и в основном зале, и в огромной шлюзовой камере, висели несколько больших емкостей с напалмом, так сказать большой сюрприз для незваных гостей.

Весь комплекс аппаратуры управления порталом, энергомодуль и накопители, были вообще спрятаны глубоко под землю и чуть в стороне, в специально укрепленном бункере, куда доступ вообще имели единицы. Тут по идее даже прямое попадание ядерного заряда можно было бы пережить.

Сейчас этот проект начал приносить реальную пользу: поставки продуктов и из Киева 1914-го года и с основной базы под Петроградом стали вполне регулярными и фактически уже перекрывали на сто процентов потребности всего крымского анклава в нашем времени и позволяли формировать стратегические запасы и проводить продуктовую экспансию на неохваченные нашим вниманием территории вне полуострова. Естественно, учитывая отдачу и все вкусности, что мы уже поимели с этого направления, встал вопрос об увеличении поставок, поэтому у нас по этому проекту и начиналась четвертая фаза, под которую в зал загнали несколько бульдозеров, самосвалов, топливозаправщиков, и в комнате отдыха снова сидели геодезисты и строители, ожидая своего часа.

Ну, я тут долго не задержался, через открытое по расписанию окно вышел в мир 14-го года, на нашу постоянную базу, где стоял уже постоянно размещенный маяк.

За небольшой промежуток времени, пока я тут не появлялся, база разительно изменилась и разрослась. Как ни странно здесь рулить изъявил желание полковник Черненко, который еле-еле выкарабкался после тяжелого ранения и что-то не очень горел желанием переселяться в мир 42-го года. Зато тут он развернулся на всю катушку, демонстрируя, выдающиеся организаторские способности, что как раз и не удивило, мы то его хорошо знали по Симферополю и в этой области ему равных просто не было.

Изначально, в первые дни официального проникновения в этот мир, по углам отведенного участка из бетонных блоков установили четыре мощных опорных пункта с защищенными бетонными плитами огневыми точками для крупнокалиберных пулеметов и АГСов. В центре участка, как основной элемент обороны, сразу был построен более мощный «опорник», но уже двухэтажный со множеством бойниц, и с позициями на крыше для двух автоматических минометов «Василек» и одного СПГ-9 «Копье». Чуть в стороне, так сказать для полной картины защищенности, так же в окружении бетонных ограждений развернули для стрельбы две гаубицы Д-30 и соорудили бетонные капониры для боеприпасов. И это не считая нескольких бронетранспортеров, БМП-шек и двух танков, которые также были рассредоточены по базе, таким образом, чтоб своими секторами обстрела усилить степень защищенности базы.

Сейчас же строители за отведенное время сумели из тех же бетонных блоков сформировать полностью законченный и защищенный периметр в виде стены высотой более трех метров, с колючей проволокой, с защищенными позициями для стрелков, с ночными прожекторами и роботизированными камерами. Для контактов с внешним миром поставили двойные откатные ворота, между которыми, в импровизированном тамбуре, где помещалась только одна большая машина, установили противотаранное устройство «Книжка».

Внутри, на территории базы, все так же тщательно облагораживали. Пока еще стояли палатки, но и тут все быстро приходило в надлежащий вид — все-таки технологии сборно-щитовых домиков позволяли быстро обеспечить гарнизон качественным жильем. Дорожки, где посыпанные гравием, где уложенная плитка, а где и вообще залили бетоном. К домикам от собственной скважины уже провели воду, и канализация отводилась к системе септиков. Чуть в стороне, на специально открытом и расчищенном пространстве, залили бетоном вертолетную площадку, хотя отдельный ангар для двух боевых винтокрылых машин все еще был в процессе стройки, но и тут все продвигалось очень быстро.

Черненко тут явно оторвался по полной, учитывая, что его хотелки по материалам и специалистам отрабатывались практически без задержек и в максимально возможном объеме.

Для выполнения основного задания, на базу сплошным потоком с близлежащей железнодорожной станции нашими грузовиками-тяжеловесами, которые шокировали местных своей мощью, регулярно таскали и зерно, и другие продукты. Все это закупалось по эксклюзивным контрактам исключительно у спешно организованной государственной торгово-промышленной корпорации, которую конечно лично курировала вдовствующая императрица Мария Федоровна, набравшая неслабый такой штат аудиторов и проверяющих, которые в большинстве своем имели звания по жандармскому ведомству, хотя это особо не афишировалось. Но на попытки поставки некачественных продуктов и открытого мошенничества следовала немедленная жесткая реакция, как правило, имеющая летальный финал. А учитывая мощнейшее еврейское лобби, живущее на контроле хлебного рынка и сопутствующих финансовых потоков, в этом направлении уже начались неприятные подвижки.