Достойны ли мы отцов и дедов (СИ) - Сергеев Станислав Сергеевич

Стороннему наблюдателю могло бы показаться, что русскому флоту, особенно после недавнего позорного поражения в Русско-японской войне, наконец-то стала сопутствовать удача — чего мы собственно и добивались. Это потом, когда мы, пришельцы-новороссы начнем активнее и более явно вмешиваться, пустим слух и выложим документальные доказательства, что пришельцы уже давно оберегают Россию и без лишней помпы и громких заявлений дают по рукам всем любителям пролить русскую кровь.

И вот все это, под лимончик и коньячок мы обсуждали, выверяли официальную версию, чтоб максимально выделить героические действия моряков Черноморского флота и максимально скрыть участие пришельцев. Тут как раз почти одновременно в штаб флота прибыли генерал Келлер и полковник Дегтярев, эсминцы которых после успешного выполнения боевой задачи торжественно вернулись в Севастопольскую бухту.

С прибытием новых лиц, наши посиделки приобрели новый формат, и адъютант командующего флотом замучался носиться и таскать нам коньяк и чуть позже пришлось посылать в ресторан вестового, чтоб тот принес что-то более существенное на закусь, нежели простой лимончик.

И Келлеру, и Дегтяреву было что рассказать, так сказать из первых рук, плюс у каждого из них были кое-какие видеозаписи самых интересных моментов, которые мы с интересом просматривали тут же на ноутбуке. В общем вечер становился очень интересным и продуктивным. Мы с Дегтяревым несколько раз переглянулись — обоим было понятно, что теперь помимо генерала Келлера, и Колчак, и Эбергадр стали нашими с потрохами и теперь мы на Черном море в рамках нашего основного плана можем творить все что хотим.

Незадолго до прибытия наших героев, меня ненадолго в коридор вызвал Санька Артемьев, который после того как построил местного адъютанта, пользовался полной свободой прохода в кабинет командующего. Он быстро прошептал просьбу, получил положительный ответ, усмехнулся и ушел раздавать команды.

После всего этого, я периодически посматривал на часы, нетерпеливо ожидая приезда еще одного гостя, важного гостя, но для присутствующих тут офицеров это был сюрприз. Даже хитросделанный и прекрасно знающий меня Дегтярев терялся в догадках.

Колчак, проведший со мной много времени тоже заметил мои телодвижения и просто спросил:

— Сергей Иванович, вы куда-то спешите, что так часто смотрите на часы?

— Нет. Просто жду одного человека…

Эбергад поднял брови в невольном вопросе, но я не успел ответить, когда радиостанция у меня в кармане прошипела: «Мы подходим».

Гость, извещенный о результатах операции еще до обеда, сам изъявил желание побывать в центре событий, но так чтоб его приезд нигде не был зафиксирован, инкогнито. Но это очень нужно, чтобы более плотно связать нашу новую команду в этом мире.

Все в комнате услышали и с вопросом посмотрели на меня. Я усмехнулся, кивком показал на дверь и дождался, когда в нее постучат. Но это было больше дань культуре, нежели просьба получить позволение войти. Дверь открылась и в кабинет шагнула невысокая пожилая женщина, при виде которой мы все вскочили со своих мест.

Мария Федоровна, вдовствующая императрица, улыбнулась, довольная произведенным эффектом. Это был миг и ее триумфа, ведь она поверила, прониклась, где надо заставила, где надо убедила и ее принципиальное согласие было последним словом, давшим отмашку на проведение операции.

Поэтому, когда в обед в Петроград дошли новости с Черного моря о блистательной победе, о той огромной оплеухе, полученной немцами и османами, ей пришла в голову идея посетить Севастополь и лично поблагодарить и организаторов, и непосредственных исполнителей. Поэтому выйдя на связь с нашей петроградской базой, она быстро договорилась переправить ее через наши порталы в Севастополь, но так, без лишней шумихи и так же вернуть обратно.

— Здравствуйте господа. Извините, что я без приглашения, но сейчас МЫ празднуем победу в большой и тайной войне. Первую, но очень важную победу. И, как мне кажется, я тоже имею небольшое право посидеть с вами в этом кабинете и принять участие в праздновании.

Я улыбнулся и тут же быстро освободил ей свое почетное место, а сам переместился на стул.

— Конечно, Ваше Императорское Величество.

— Ах, Сергей Иванович, для вас и для присутствующих в этой комнате я Мария Федоровна.

Она сделал паузу.

— Налейте и мне.

Но пить она не стала, просто чуть пригубила за компанию.

— Слишком нервный день и нервная ночь. Мы много поставили на сегодняшнюю победу. Это хороший щелчок по носу Вилли и особенно по репутации султана. За один день потерять шесть боевых кораблей…

Она откинулась на спинку кресла, и я увидел у нее в глазах, такую же усталость, как и у меня, как и у всех в этой комнате. Это действительно был длинный день, знаковый для всех.

Но Мария Федоровна, как истинная императрица никогда ничего просто так не делала и ее тайный визит в Севастополь должен был закрепить полученный результат. Келлер, который, не смотря на свою маску солдафона, только что слезшего с седла, в последнее время в своем кругу единомышленников показывался в истинном свете — умный, начитанный, образованный, целеустремленный, и как все кавалеристы не боящийся пролить кровь. Такие в смутные времена всегда становятся верной опорой. И главное его качество — верность трону. Очень жаль, что в мирное время таким нет места, но на ближайшие несколько лет генерал Келлер будет очень нужен. Колчак — да, тут без вариантов свой человек, амбициозный, жесткий, жестокий, но замотивированный на бой, на сражение, на победу. Таран, даже не таран, а клинок, направленный в цель. Как он мечтал в свое время о проливах и ему это не дали сделать, а тут все в его руках, да при такой поддержке. По большому счету нынешняя операция была для него некоторой проверкой, которую он выдержал. Сейчас на нем будет не просто решение военно-морских задач, а решение спец-задач, связанных с нестандартным применением сил и средств — шумные мясорубки линкоров, которые долбят друг друга главными калибрами, это не для нас. Красиво, сильно, но, если линкор за один залп выстреливает такую сумму, в рублевом эквиваленте, что можно кормить тот же севастопольский гарнизон несколько дней. Нам это не подходит. Вон, Олег подсел Колчаку на ухо и под коньячок читает ему расширенную лекцию по тактике работы боевых пловцов. Всем, ну наверно пока кроме Эбергарда, понятно, что наш основной противник не германцы, а англичане, с их флотом, с которыми драться линкор на линкор нам просто не интересно. И тут возникает вопрос о новых методах ведения войны на море, а Колчак с его идеями минной войны и целеустремленностью и мотивированностью великолепно подходит.

Чуть позже, после нашего главного бенефиса под Лодзью, когда мы немного перетрясем местный генералитет, Колчак помимо минной войны займется организацией первого секретного подразделения боевых пловцов в составе Российского Императорского Флота. Естественно под патронатом Марии Федоровны.

Ну а Эбергард… ему будет приоткрыта немного дверь, чтоб понял примерно, что и почему и выполнял все наши просьбы и пожелания и тогда может не умрет от голода и болезней всеми забытый в Петрограде 1919 года.

А так будет нам помогать на Черном море, о чем ему Мария Федоровна сказала практически открыто. Да он и сам прекрасно понял, как бы он получил бы по голове если б мы не вмешались — Одесса, Севастополь, Феодосия, Керченский пролив, Новороссийск. Везде были бы потери, плюс к этому несколько походя потопленных турками гражданских судов.

Когда Мария Федоровна решила, что ее миссия выполнена, она мило улыбнулась и попросила ее простить, сославшись на дела и со всеми тепло попрощавшись, двинулась к выходу, коротко бросив:

— Сергей Иванович, вы же меня проводите до выхода?

Намек более чем прозрачный.

Офицеры в комнате все встали при ее уходе и мы медленно пошли по длинному коридору штаба Черноморского флота, где почти на каждом шагу стояли либо наши бойцы из будущего, в местной одежде, но в брониках, разгрузках с автоматами, либо люди Келлера, причем тоже в разгрузках, но практически все с ППС-ами (пистолет-пулемет Судаева), который им очень даже понравился.