Семь. Гордыня (СИ) - Морале А.
— Что это? — тут же напрягся капитан, внимательно рассматривая автоматический инъектор в моей руке.
— Витаминный коктейль. — ухмыльнулся я.
— Какой, нахрен, коктейль⁈ Что ты мелешь⁈
— Не ссы. — я на всякий случай поднял дуло автомата, направив его в лицо Ядзинсткого, и тот моментально присмирел. — Я не собираюсь тащить тебя на себе, а эта штука поставит тебя на ноги, не успеешь вздохнуть. Через пару минут побежишь по дорожке на собственных ножках.
— А! — успокоился мой подопечный. — Что-то из разработок твоей сестры? Наслышан. — он растянул довольную ухмылку на своём лице, прикрыл глаза, откинул голову назад, облокотившись на стену и предоставил мне молчаливое разрешение действовать.
— Рано ещё нам уходить… Ты мне ещё послужишь. — пробормотал я, приставив шприц к оголённой шее капитана и вгоняя в него мутаген. — Ну вот. Теперь немного подождём.
Я поднялся на ноги, отошел к противоположной стене и принялся внимательно наблюдать.
Несколько секунд ничего не происходило, затем по лицу Ядзинского пробежала рябь, он наморщил лоб, скривился, дёрнулся… ещё раз. И широко распахнул совершенно пустые, безумные глаза, водя носом по сторонам и принюхиваясь, словно собака. Разума в его взгляде больше не было ни капли…
Капитан изменился внешне, черты его лица заострились, стали более хищными, в уголках губ проступила кровавая пена, он глухо зарычал, уставился на меня стеклянным взглядом, резко подскочил и, за долю секунду, быстрым, почти неуловимым рывком, приблизился ко мне вплотную. Замер напротив, с приставленным к его кадыку дулом моего автомата, и принялся тщательно обнюхивать. Ещё бы лизнул меня в нос, и сходство с псиной было бы окончательным.
Через несколько секунд он недовольно фыркнул, развернулся, быстро изучил ничуть не заинтересовавшие его трупы, и медленно побрёл в противоположную от меня сторону.
— Куда⁈ А ну стоять! — приказал я, выдернул нож из чехла, в два шага нагнал его, и вонзил клинок ему в плечо.
Бывший капитан снова угрожающе зарычал, резко развернулся и упрямо посмотрел в моё, так и не закрытое забралом шлема, лицо.
— Си-деть! — разделяя слоги, произнёс я, не отводя глаза.
Ноль реакции, только яростный безумный взгляд, буравящий меня.
— Сидеть! — повторил я, надавил на рукоятку ножа и слегка пошевелил им из стороны в сторону.
Он дёрнулся, внимательно изучил нож, всё так же удерживаемый его рядом со мной, и медленно, нехотя опустился на колени.
— Вот так. Хороший мальчик! — ободряюще потрепал я его по щеке. — Будешь хорошо себя вести, дам вкусную и сочную косточку.
Нож я вытаскивать не стал, оставил его торчать в плече своего нового друга, на всякий случай. Открыл отсек на броне, достал ещё один шприц, задумчиво покрутил его в руке, приставил к шее, и впрыснул препарат сестрёнки в свой организм. Не лучшее время для экспериментов, но других вариантов у меня нет.Я реалист, и я реально оцениваю свои возможности и способности — если пятёрка, вернее четвёрка, обученных бойцов рассыпалась ещё в самом начале пути, то мне здесь ловить нечего. В обычном состоянии. А вот под препаратом Лизки… Как она там говорила?
«Чёрный — усиливает скорость работы нейронов мозга и поднимает скорость реакции на необычайно высокий уровень. Неплохо так усиливает. Нужно было вчера тебе его вколоть во время перестрелки, ты бы от пуль смог уворачиваться.»
— Вот и посмотрим, насколько он хорош. — пробормотал я, вводя точно такой же препарат своему новому питомцу. — Мозга у тебя, скорее всего уже нет, только каша, усиливать там нечего, но хуже всё равно не будет.
Мой послушный пёсик преданно или осуждающе (хрен его знает, что у него в голове!) рыкнул на мои слова, поднялся на ноги, и стал в стойку, подражая охотничьей псине.
— За мной! — скомандовал я, опустил забрало, выставил автомат перед собой, и двинулся исследовать коридоры подземного корпуса…
Следующий час или два, превратились для меня в какую-то череду убийств, смертей, море крови и унисон воплей… Люди в робе, вооружённые люди, люди в белых больничных халатах… Сколько их было за этот час… или два, я не знаю. Моя ручная псинка послушно лезла во все щели, безошибочно показывала наличие живности в коридорах, и прикрывала мне спину, а я пёр вперёд напролом.
Ускоритель Лизы действовал очень необычно, но и очень эффективно, всё вокруг казалось таким медленным, неторопливым и ленивым, словно двигалось в вязком киселе. Мне и самому было тяжеловато и непривычно передвигаться в таком замедленном, тягучем темпе, но главное — мозг успевал всё отмечать и всё фиксировать. Я умудрялся среагировать на малейшую угрозу, прицелиться, выстрелить, уйти от удара и даже несколько раз увернуться от пуль…
Примерно через час почему-то померкли все краски вокруг, и всё стало каким-то грязно-серым, блеклым, тусклым, даже алая кровь. Но я на это не обращал особого внимания. Главное — я был жив, а мои враги сдыхали один за другим. Для меня не существовало ничего вокруг, кроме конечной цели… Да уж, военные за такой препарат душу дьяволу продадут…
Я не заметил, когда и где растерял свою, наверняка невероятно дорогую, экипировку, только отметил это как-то мимоходом — ну потерял и потерял. Части экзоброни отваливались кусками, то от взрыва, то от нападения со спины, то после атаки сразу тройки грамотно действующих и хорошо вооружённых парней, зажавших меня в тиски в одном из тупиков. После этого на мне остались только шлем и правый наплечник, мешающие и сковывающие движения. Я стянул их с себя, без сожаления отбросил в сторону и вздохнул свободнее — так намного лучше!
Бывший капитан спецгруппы Альфа выглядел не лучше — без брони, в одной лишь каске, которую экспроприировал у одного из охранников и с довольным видом натянул на свою голову, измазанный в крови и грязный, как чёрт. Он давно лишился правой руки, хромал на левую ногу, но послушно шкандыбал вперёд, ведя меня извилистыми коридорами, словно зная или ощущая нашу конечную цель, а может просто чуял по запаху живых существ в этих лабиринтах…
Очередной коридор закончился высокой распашной дверью, перед которой мы на секунду замешкались, перевели дух и переглянулись. Я успел заметить промелькнувшую в глазах капитана обречённость и усталость (если мне это не показалось, конечно), похлопал его по плечу и отдал команду двигаться вперёд. Ну вот, а Лизка говорила, что они ничего не понимают и их нельзя контролировать. Можно, нужно просто знать подход…
Большая просторная комната, сразу наталкивающая на определённые мысли о её предназначении. Вот как выглядят подпольные лаборатории — каталки, старые аппараты и мониторы, капельницы, столы с блестящими хирургическими инструментами, стеклянные шкафы… Что они здесь делают, интересно? Ставят опыты или создают тех самых тварей? Насрать! Мне сейчас совершенно не до этого…
Сотрудники. Три… пять… семь человек в белых халатах. Все моментально обернулись в нашу сторону. Кто-то недовольно поморщился, кто-то испуганно вскрикнул, кто-то со звоном уронил медицинский поднос с инструментами на пол. Интересно… Они не знали, что битый час мы зачищали их подвалы, не было тревоги, не сработала сигнализация и камеры наблюдения, или они думали, что их охрана остановит нас? Чересчур беспечно и самонадеянно.
Тройка парней в простой камуфляжной форме потянулись к оружию на своих поясах, и начали рассредоточиваться, незаметно беря нас… меня в кольцо с трёх сторон. Профессионалы. Расцветка их камуфляжа явно не наша, это сразу бросается в глаза. Иностранцы? Наёмники? Хорошо, давайте поиграем…
От первых выстрелов я легко ушёл в сторону, пригнулся, выстрелил в ответ, полоснув очередью по ногам дальнего от меня бойца, врезался корпусом в ближайшего, обхватил его за шею и прикрылся, использовав как живой щит. Несколько пуль вонзились в его тело и шею, парень захрипел и обмяк, а я выстрелил двумя короткими очередями в ответ, пока мой «щит» ещё держался на ногах.
