Константин Костин - Неинтересное время
— Не ходят, — покачал головой Сергей. Кто бы мог подумать, нудисты и большевики! А хотя чего он хотел? Здесь все по-другому, — А что с этим обществом случилось?
— Его разогнали милиция и морозы, — хихикнула Зоя, — Вот такая мы страна, страна свободных людей. А ты какими нас представлял?
— Знаешь, — Сергей нарисовал Зою в камуфляже и с автоматом на ремне, — такой серой, мрачной страной, где все ходят в одинаковой одежде, с утра до вечера работают на заводах и фабриках, живут в казармах и всех недовольных расстреливают или сажают в тюрьму… Секс под запретом, только для воспроизведения потомства, все, что эротичнее поцелуя — уже порнография.
— А ты не слышал о «Стакане воды»?
— Это что?
— Есть такая теория, что к сексу нужно относиться как к утолению жажды. Захотел и выпил, захотел и… Мол, нет в этом ничего стыдного или зазорного. Правда, мне она не нравилась. Ее поняли так, что женщина — вообще не человек, а только средство утоления похоти, каждая комсомолка должна отдаться комсомольцу по первому требованию, хочет она этого или нет.
То, что большевики здесь придумали не только нудизм, но и сексуальную революцию, Сергея уже не удивило. Почему бы и нет? Здешние большевики любят безумные идеи, вроде космоса или роботов, почему бы и не секс?
— Зоя, а ты разве комсомолка?
— Да. А ты думал, нет?
— Честно говоря, да. Я комсомолок иначе представлял.
— Какими же?
— Не такими… раскрепощенными…
— Я себе сектантов тоже представляла другими. Дай посмотреть!
Зоя начала рассматривать листки. Некоторые вещи, вроде ботинок на платформе он сразу отвергла, другие, например мини-юбка, привели ее в восторг. ПО словам Зои, мини «эпатирующее и эротично». Последняя картинка, где Сергей нарисовал Зою на мотоцикле, в высоких ботинках, кожаных штанах и куртке-косухе, ей особенно понравилась:
— Как ты угадал? Мотоцикл — моя давняя мечта! А что это за зигзаг?
— Молния, — ляпнул Сергей и прикусил язык. Вот сейчас она спросит, что такое молния и что ей скажешь?
— Молния? Как у курток летчиков? Здорово! У тебя богатая фантазия.
— У тебя тоже… — поддразнил ее Сергей.
— У меня, — Зоя сбросила бумагу на пол и начала подкрадываться к Сергею, — ОЧЕНЬ богатая фантазия…
* * *Сергея разбудил громкий звон. Он поднял голову от подушки.
Будильник. Огромный, с двумя блестящими чашечками сверху и черным изломом стрелок.
Зоя лениво потерлась о Сергея и открыла глаза:
— Будильник? Уже утро? Ты будешь еще спать? Я на работу пойду.
Организм взвыл, требуя продолжения здорового сна и напоминая, что ему на работу не нужно.
Сергей стал:
— Я с тобой. Мне нужно объявления посмотреть.
Зоя натянула черные шелковые шортики:
— Объявления? Сергей, а зачем тебе оккультисты?
Сергей обнял ее сзади и поцеловал в затылок:
— Мне нужно вернуться.
Зоя вывернулась и посмотрела Сергею в глаза:
— Узнаю ли я когда-нибудь, кто ты такой?
* * *— А сколько сейчас времени? — Сергей оторвался от чая с вишневым вареньем, которым его угощала Зоя — «сама варила» — и оглянулся в поисках часов.
— Полдесятого, — девушка посмотрела на миниатюрные золотые часики.
— Сколько?? — Сергей отхлебнул большой глоток обжигающего чая и подавился, — Я ведь обещал в одиннадцать часов быть в школе.
— В какой школе? Кому обещал?
— Девушке…
— Какой еще девушке? Я если я возревную?
— Катя… секретарь комсомола… Рыженькая такая.
— А, Каталин.
— Почему «Каталин»?
— Потому что она — гусарская куртка.
— В смысле? — Сергей наконец допил чай и удивленно посмотрел на Зою.
— В смысле — венгерка. Он же нерусская.
Венгры, в представлении Сергея, были похожи на кавказцев: черные, носатые, добродушные. Уж никак не рыжие. А с другой стороны: почему бы и не рыжие?
— Надо же, — покачал он головой, — никогда бы не подумал.
— Да не ходи ты, — погладила Сергея по плечу Зоя, — Подумаешь, обещал…
Сергей на мгновенье задумался.
— Нет. Раз обещал — надо идти.
Не возникало в здешнем мире желания врать и обманывать. Как-то все здесь наивным казалось, что ли…
— Нет, пойду.
Сергей не заметил, но Зоя взглянула ему в спину с явным одобрением.
* * *Ровно без пяти минут одиннадцать Сергей стоял у школы на Советской. Откуда он так точно знал время? Успел купить часы.
За время чуть больше часа до встречи со школьниками Сергей успел договориться с Зоей придти к ней в библиотеку после школы — прозвучало забавно — доехать на трамвае до тети Тани и успокоить ее, сказав, что с ним все в порядке, а так, как время еще оставалось — добрался до рынка и приобрел себе замечательные часы.
Замечательность приобретения заключалась в широком кожаном ремешке, грубом, напоминающем стимпанковские поделки. Ремешок был самодельным, потому что все остальные часы на рынке были только карманными. Впрочем, и эти в девичестве тоже наручными не были, ушки для ремешка к ним приделали позже. Огромные, выпуклые, в потертом стальном корпусе, они сразу приглянулись Сергею. Теперь он с удовольствием разглядывал их.
— Добрый день! — раздался за спиной веселый звонкий голос.
— Добрый день, Катя!
— Вы пришли
— Я же обещал. Не могу нарушить обещание, данное такой очаровательной девушке, — улыбнулся Сергей и промазал.
Катя нахмурилась:
— Я бы попросила вас, товарищ Вышинский, оставить свои пошлые комплименты. Я — не пустышка на танцульках.
— Прошу прощения за неверно выбранный тон, — Сергей попытался извиниться, но только усугубил ситуацию.
— То, что вы — герой, не дает вам право заигрывать со мной.
— Я — не герой! — воскликнул Сергей.
Катя неожиданно смягчилась:
— Ваша скромность мне сразу понравилась. Многие до сих пор ходят и кричат о том, как они в Гражданскую воевали с Колчаком, с Деникиным и со всеми интервентами разом. Пойдемте.
Они вошли в школу, прошагали пустыми коридорами. Сергей поймал себя на том, что мысленно сравнивает Зою и Катю.
Обе — комсомолки, хотя про Зою этого и не скажешь. Обе — красавицы, наверняка спортсменки… Интересно, случись выбирать, кого бы он выбрал?
Зоя — красивая, раскованная, сильная, сексуальная, активная, умная, спортивная. Зоя похожа чем-то на девушек двадцать первого века.
Катя — красивая, умная, сильная, активная, спортивная, добрая. Насчет раскованности и сексуальности пока неизвестно…
В смысле «пока»???
Сергей понял, что мысли ушли куда-то совсем в неподобающую сторону. К счастью, он с Катей уже пришел.
Небольшой класс, деревянные парты с наклонными крышками черными крышками, чернильницы, маленькие окна.
Ученики.
Сергей внутренне ожидал увидеть форму, старую советскую: синюю, с блестящими пуговицами и красными галстуками.
За партами сидели мальчишки, в белых серых и синих рубашках, серьезные, короткостриженные, девочки в цветастых платьях, волосы тоже обрезаны коротко. Человек двадцать, и пионерские галстуки видны, правда не у всех, только у двух-трех.
Сердце Сергея упало. Им же лет по десять!
Одно дело — плести байки в веселой компании, рассказывать истории взрослым школьникам, с которыми и посмеяться и подурачиться можно. Совсем другое — вот эти дети. Маленькие, но очень серьезные. Пришедшие послушать героя.
Сергей увидел себя со стороны: тощий, нескладный, в дурацком по здешнем меркам джинсовом костюме, с дурацкой бородой и дурацкими патлами на голове. Разочарование детишек было видно издали.
— Здравствуйте! — поприветствовала их Катя.
— Здравствуйте, Катерина Осиповна, — нестройно отозвались дети.
— Я, как и обещала, привела к вам товарища Вышинского. Он расскажет, как была разгромлена банда капитана Ждана…
Катя сделала приглашающий жест рукой. У Сергея по спине потек пот.
«О чем говорить? Что говорить?»
— Зх… здравствуйте, дети, — хрипло произнес Сергей.
— Здравствуйте.
«Что говорить? Что?»
Язык, такой говорливый, присох.
«Говори! Не молчи! Говори!»
Да легче убить капитана!
Сергей глубоко вздохнул:
— Давайте я начну рассказ издалека. Жил-был человек, молодой, глупый. Жил, не тужил, порхал по жизни как бабочка с цветка на цветок. Ни друзей, ни врагов, никому неинтересен. Вроде и вреда никакого, но и пользы — никакой. Думал, что так всю жизнь проживет, пока однажды не стукнуло его по голове…
Сергей говорил и говорил. Он рассказывал о том, что не нужно опускать руки, в какую бы тяжелую ситуацию не попал, искать выход, даже там, где его нет, Говорил о том, как здорово видеть вещи, сделанные твоими собственными руками, как страшно бывает подняться против врага и каким жутким бывает этот враг, как нужно приходить на выручку своим товарищам, как нужно жить так, чтобы от тебя была польза не только тебе самому.
