А. Живой - Сицилийское королевство
«Подошва итальянского сапога, – вспомнил Забубенный картинки из прошлой жизни, – значит, скоро появится и каблук. Обогнем его, а там уже и до Бриндизи недалеко».
Механик посмотрел вперед, заметив, что корабль идет прямо на выступающий в море мыс. Но «каблук» это или еще нет, он не знал. Скоро совсем стемнело. И Григорий, простившись с Констанцией, отправился спать в небольшую каюту на корме.
Глава двадцать восьмая. Жить будешь
На следующее утро Забубенный, отлично выспавшись, вышел на палубу галеры, когда судно уже бороздило воды Адриатики. Здесь можно было встретить неприятеля, поэтому Заувиц приказал галерам держаться ближе друг к другу и привел арбалетчиков в боевую готовность. По лицу сицилийца было видно, что он никак не мог понять, почему императрица спокойно путешествует во время боевых действий почти без охраны.
Забубенного поведение Констанции не удивляло, хотя в душе он тоже предпочел бы плыть по волнам окрестных морей, как минимум, с эскадрой из дюжины галер. Однако сейчас у Фридриха каждый корабль был на счету, и Констанция решила не привлекать к себе излишнего внимания.
«Впрочем, было и хуже, – рассуждал сам с собою Григорий, разглядывая пустынную гладь моря и поглощая на корме легкий завтрак, – когда мы плыли в Бриндизи первый раз, у нас была всего одна галера. Хотя тогда мы убегали от венгров, и было гораздо страшнее».
Пока Григорий завтракал, Констанция беседовала на палубе с Заувицем. То и дело оба показывали на видневшийся в легкой дымке по левому борту скалистый берег.
– Сколько еще плыть? – осведомился Григорий.
Покончив с едой, он приблизился к капитану. Императрица, бросив лукавый взгляд на механика, отправилась отдыхать в свою скромную каюту.
– Скоро будем, – успокоил его Заувиц, – мы уже на подходе.
Капитан не обманул. Где-то через пару часов дымка рассеялась и слева по курсу открылась обширная гавань, над которой возвышалась огромная скала. Григорий приметил живописный замок на ее вершине и крепостную стену, что опоясывала большую часть горы. У входа в бухту покачивались на волнах многочисленные имперские галеры.
– Ну, эту картину я уже видел, – пробормотал Григорий, и, вернувшись к себе в каюту, отдыхал там до того момента, пока галера не вошла в гавань Бриндизи и не причалила к пирсу.
К счастью, на этот раз механику не нужно было облачаться в рыцарский панцирь и ломать комедию перед местной администрацией вкупе с благородным рыцарством, изображая из себя одного из них, только давшего обет молчания.
Теперь Григорий прибыл в Бриндизи уже на законных основаниях главным механиком, важной птицей, и более того – по прямому приказу императора для усиления мощи сицилийского королевства. А потому он теперь не прятался за спину Констанции, а стоял рядом со скучающим видом, пока императрица принимала положенные почести от первых лиц города. Хотя ухмылки Генриха Страндгота и Магнуса Гампе, напомнившие ему о первом появлении в Бриндизи, все же не ускользнули от его взгляда.
Пока бургомистр Бриндизи Штрой Марлихенкомпф рассыпался в любезностях перед императрицей, Григорий профессиональным взглядом осматривал высокий пирс Бриндизи, оборудованный множеством механизмов, судя по всему, – детищами господина Шмидта. К пирсу прилегали вместительные амбары, похожие на аналогичные сооружения Шмидта в Неаполе.
Слушая вполуха светсвкую болтовню, механик считал галеры, прикидывая в уме, на сколько дней ему придется здесь задержаться. Работы выходило немало. Он смог увидеть со своего места около двадцати галер и еще добрая дюжина маячила на дальнем рейде. Командировка в Бриндизи могла затянуться на месяц, а то и больше.
Глядя на качавшийся на волнах фронт работ, Забубенный нехотя протянул бургомистру свиток с приказом от императора Фридриха, который ему передал незадолго до отплытия из Палермо принц Манфред. Штрой Марлихенкомпф ознакомился с текстом и склонился в неглубоком поклоне перед посланцем императора – механиков здесь уважали.
Работу Григорий решил начать с завтрашнего утра, благо время уже было обеденное, а ни один порядочный механик в такой час не начинает ни одного нового дела. Поэтому, устроившись в отведенных ему покоях с видом на море, Забубенный отлично перекусил и скоротал вечер в уже знакомом замке. Правда, один. Императрица принимала вельмож с докладами до самого вечера и Григорию, чтобы сохранять секретность, пришлось пить вино в одиночестве, разглядывая глупых чаек.
Утром, в сопровождении печатника Шеффера, Забубенный посетил припортовые сооружения и теперь уже трезвым взглядом пересчитал галеры, – их оказалось тридцать семь. И еще пять, по словам печатника, находились в плавании вдоль берегов далматинского побережья. Услышав об этом побережье, механик вздрогнул. Слишком яркие воспоминания всплыли у него в памяти. Как он бежал от монголов, спасая Констанцию, как оказался на галере с тевтонцами, как их едва не перехватили сначала пираты, а затем венецианцы, устроив морской бой у самых берегов Бриндизи. В общем, было что вспомнить.
– Сколько человек работает в мастерских? – деловито уточнил прикомандированный главный механик.
– Сорок пять рабов и двенадцать свободных плотников, – сообщил Шеффер, сверившись с записями в большой амбарной книге, которую за ним таскал не то слуга, не то посыльный.
– Маловато, – решил Григорий, прикинув в уме скорость производства рулей, – пригоните еще человек двадцать. Желательно рабов. Работать будем быстро и качественно.
– А разве так можно работать? – изумился Шеффер.
– Можно, – махнул рукой Забубенный, – у нас все так работают.
Шеффер записал приказ нового главного механика, чтобы не забыть. Он вообще все записывал, как и многие встреченные Забубенным немцы в сицилийском королевстве. «Видимо, у них плохая память, – решил для себя Григорий, – в голове ничего не держится. Да, слабый народ».
Тем временем они вошли в крайний ангар, где Григорий увидел две галеры, подвешенные на специальных механизмах над водой. Судя по всему, они уже были подготовлены для переделки рулей. У механизмов крутился невысокий лысоватый мужичок в черно-серой куртке. Он что-то объяснял своим помощникам…
При появлении Забубенного разговоры стихли. Печатник подвел Григория к лысому человеку и представил:
– Это Васус Гарх, главный механик Бриндизи.
Забубенный перевел непонимающий взгляд на Шеффера.
– О, простите, – поправился тот, – Васус был главным механиком до приказа императора. А это Грегор фон Крайзеншпигель, главный механик Палермо, приказом императора назначенный также и новым главным механиком Бриндизи.
Григорий взглянул в глаза своему предшественнику. Васус смотрел на него вполне дружелюбно. Либо он не дорожил своим местом, либо был лишен честолюбия. По его лицу было невозможно ничего определить, а в прозрачных глазах читалось желание слепо подчиняться приказам императора.
– Я здесь временно, господа, – смилостивился Забубенный, глядя на Васуса, – вот переделаю все ваши галеры под новый руль и вернусь в Палермо.
– Готов выполнить любой приказ нашего императора, – поклонился Васус, – и буду вам оказывать всемерное содействие. Рассказы о ваших достижениях, херр Грегор, уже давно достигли стен Бриндизи. Приказывайте, что мы должны делать на благо империи.
Григорий осмотрелся и увидел в углу стол, сильно походивший на верстак. Это было то, что нужно.
– Первым делом, Вася, – начал Григорий, – для блага империи пусть мне принесут уголек и какой-нибудь бумаги. Я вам нарисую суть вопроса.
Шеффер, выполнив свою миссию, отправился к бургомистру. А Забубенный и Васус Гарх, которого русский механик окрестил на свой манер Васей, получив необходимое, устроились за верстаком. Спустя полчаса обсуждения технических моментов, Васус уже точно знал, чем он будет заниматься ближайшие недели. И судя по всему, это ему очень понравилось. Сицилийский подданный с нескрываемым восхищением смотрел на гениального русского механика и горел желанием немедленно приступить к работам. Забубенный не возражал. Это входило и в его планы. Григорий был даже рад, что так быстро нашел подручного. Васус оказался не менее толковым, чем его распорядитель в Палермо Катаний и даже сам Шмидт. Не зря же он служил главным механиком Бриндизи до появления здесь Забубенного.
Обсудив, все, что нужно для работ, и назначив приблизительный срок изготовления первого руля новой системы на завтра, Григорий поручил выполнение этой миссии Васе и отправился в замок отдыхать. Сколько же можно работать.
Пройдя на половину Констанции, он попросил узнать, не примет ли его императрица по срочному вопросу, касающемуся безопасности империи, но получил отказ. Императрица была занята как раз вопросами безопасности империи, как ему объяснили, не вдаваясь в детали. У нее находился сам бургомистр и тевтонские рыцари. Удивленный отказом, Григорий направился к себе и в галерее натолкнулся на Шеффера.
