Станислав Сергеев - И снова война.
- Что это было, капитан?
- Товарищ генерал, не забивайте голову ненужными вещами. Главное не терять веру в наше дело, а все остальное частности.
Генерал-лейтенант Лукин даже в темноте с интересом посмотрел на своего собеседника и, блеснув зубами, спросил:
- Это вот так под Борисполем войска выводили и снабжали боеприпасами окруженную группировку?
- Вот поэтому вас и назначили руководить окруженными войсками. На вас возлагаются особые надежды, а все остальное государственная тайна, надеюсь, мы понимаем друг друга.
И демонстративно посмотрев на странные наручные часы, которые засветившись, показали время, причем не стрелками, а цифрами, капитан НКВД прокомментировал:
- У нас осталось пятьдесят восемь минут до следующего пробоя. А за ночь предстоит много чего сделать. Лукин с немым вопросом уставился на необычного командира. - Скажите, у вас есть информация о том, где немцы содержат наших военнопленных? - Вы хотите... - Да. Высшее руководство озабочено тем, как немцы относятся к мирным гражданам и военнопленным на временно оккупированных территориях, поэтому принято решение принять самые решительные меры силами бригады специального назначения войск НКВД.
Эпилог
Озабоченный Сталин, отвлекся от просмотра каких-то документов и поднял взгляд на вошедшего Берию. Посетитель, держа в руке папку, замер в ожидании приглашения, но хозяин кабинета, глянув на него, опустил голову и вернулся к просмотру бумаг. Так продолжалось секунд тридцать и хозяин кабинета как бы между прочим спросил:
- Ну что Лаврентий можешь сказать?
Берия стоял по стойке смирно и прекрасно понимал, что у Хозяина плохое настроение, поэтому он остался стоять и уверенным тоном начал:
- По Крыму: благодаря своевременному вмешательству потомков, уничтоживших штаб 11-й армии Вермахта и организовавших уничтожение всего подвижного состава снабжающего германцев, положение на полуострове для нас стабилизировалось. Учитывая потерю централизованного управления, немецкие части не сумели скоординировать свои действия, и частям 51-й Армии удалось нанести несколько мощных ударов, прорвать фронт в районе Феодосии и достигнуть Старого Крыма. Под Севастополем ситуация тоже стабилизировалась...
- Мне это уже сообщили. Были тут любители приписывать себе чужие победы...
Берия усмехнулся, зная о недавнем визите Мехлиса, прекрасно понимал Сталина.
- Что под Москвой?
- Они начали действовать - установлен прямой канал к Вяземской группировке. За ночь переброшено более двухсот тонн грузов и вывезено более трех тысяч раненных.
- Какие перспективы у Вяземской группировки?
- В ближайшие три дня потери должны составить не менее шестидесяти тысяч, но при поддержке извне, она сможет стянуть на себя минимум пятнадцати дивизий Вермахта при относительном сохранении боеспособности в течении двух-трех недель. Я предлагаю перебросить на плацдарм пару свежих дивизий из Резерва.
- Германцы могут понять...
- Они и так знают. Потомки не удержались и умудрились ночью нанести удары.
- Как ты это допустил?
- У них своя игра. Зимину нужно обкатывать в боях новых людей. По моим данным к нему присоединилась усиленная рота из состава отдельной бригады воздушно-десантных войск. Голодные и обозленные потерявшие веру в будущее воины. Зимин им дал врага, накормил и дал надежду. Результат налицо. При поддержке вертолетов и тяжелых танков и систем радиолокационной разведки, великолепно себя зарекомендовавшей в боях под Севастополем, они ночью нанесли мощный удар по 7-й танковой дивизии Вермахта. Обстоятельства мне пока не известны, но судя по перехваченным и расшифрованным радиограммам противника, у них царит хаос.
Сталин с прищуром смотрел на Берию.
- Они там сильно наследили?
- Не сильно. Потеряли всего три машины, и те сумели отбуксировать через портал.
Сталин встал, потянулся и, пройдясь по кабинету, обдумывая сложившуюся ситуацию, сказал.
- Нехорошо наказывать людей, которые по доброй воле рисковали жизнями, уничтожая коварного врага. Вызовите товарища Зимина. Раз у него есть теперь достаточные силы, чтобы проводить войсковые операции дивизионного уровня, то не помешало бы эту силу поставить под контроль, а то какая-то партизанщина получается, не находишь Лаврентий?
- Так точно, товарищ Сталин.
- Вот и хорошо...
Выдержав паузу, Сталин спросил:
- Лаврентий, как ты думаешь, много ли людей в Германии и в других странах знают про наш маленький секрет? И в курсе ли Гитлер или Гиммлер и Канарис играют в свои игры, не ставя его в известность?
- Я думаю, он в курсе.
- С чего ты взял?
- В самый тяжелый момент с Московского направления снимается целый авиакорпус и перебрасывается в Крым, туда же перебрасываются дополнительные части в виде элитной моторизованной дивизии СС "Адольф Гитлер". Без ведома Гитлера никто не посмел бы такое сделать. Тем более по моей информации немцы активно обстреливали место выхода портала. Они знают.
- Тогда почему они все равно прут на Москву?
- Я думаю, чем ближе они будут к столице, тем потом проще будет договариваться о мире.
Сталин задумчиво набил трубку, прикурил от зажженной спички, пухнул ароматным дымом и проговорил:
- Я тоже так думаю, но может быть дело не только в этом...
***
На втором этаже небольшой мадридской гостиницы как бы случайно встретились два человека, в задачу которых входила обязательная война друг против друга. Обстоятельства, прикрытие, и главное безопасность встречи были настолько тщательно продуманы, что во всех близлежащих домах находилось не менее пятидесяти сотрудников с каждой стороны. Не смотря на то, что страны, к которым принадлежали эти люди, воевали их профессия не исключала таких встреч, поэтому бойцы охраны, делая вид, что не замечают друг друга, жестко контролировали подходы к маленькой гостинице, где происходило наверно эпохальное событие - встреча руководителей двух сильнейших разведок мира: Абвера и Секретной разведывательной службы Великобритании. Необходимость такой встречи возникла давно и адмирал Канарис, который имел свои взгляды на будущее Германии под руководством Гитлера, тщательно продумывал этот ход.
Уютная комната, обставленная с некоторым присущим только испанцам изыском, столик с легким печеньем и парой чашечек крепкого кофе. На улице уже было достаточно прохладно, поэтому окна были закрыты и завешены. Обстановка как раз располагала к длительным разговором и то что переговоры будут минимум интересны, понимали обе стороны.
Со стороны встреча Вильгельма Канариса и Стюарта Мензиса выглядела как беседа двух старых друзей, которых связывают долгие годы дружбы и множество общих знакомых. Но это были маски профессиональных разведчиков, за которыми они тщательно изучали друг друга...
Мензис осторожно, но с присущим всем англичанам легким высокомерием начал серьезный разговор.
- Я слышал, адмирал, что у вас начались определенные трудности на Восточном фронте?
Канарис, понимая все это, не обиделся и спокойно ответил:
- Да, наметились. Руководство Рейха пока считает, что все идет установленным порядком, но у меня есть предчувствие, что в ближайшее время ситуация может измениться.
- Да, тут мы с вами солидарны. Даже не специалисты в военном деле уже поняли, что тактика Блицкрига в России провалилась, и для Германии началась война на истощение. На вашей стороне все ресурсы Европы, крайне бедной в отношении полезных ископаемых, особенно это касается нефти, на стороне Сталина, огромные пространства, рабский, но фанатично настроенный народ, и огромные запасы сырья. Вы разгромили Красную Армию за первые три месяца, но тем не менее, ваши армии топчутся у Москвы.
- Все это правильно, вот только сейчас это наша проблема, завтра будет вашей.
По холеному лицу англичанина на мгновение пробежала волна неудовольствия и даже разочарования. Но он быстро взял себя в руки.
- Хм. Вильгельм, вам не кажется, что еще рано говорить о том, что разбив вас, Сталин примется за нас. Россия и так уже истощена. Все это спорно.
- Да. И мы и вы прекрасно знаете, что Великобритания всегда любила воевать чужими солдатами, взаимно ослабляя конкурентов, вот только сейчас ситуация такова, что в случае поражения Германии, Сталин не посмотрит на союзнические обязательства, и вполне в состоянии разгромить Великобританию и Североамериканские соединенные штаты.
- Это смешно, вы не находите, Вильгельм?
Отпивая маленькими глотками вязкий, как жидкий шоколад греческий кофе, Мензис внимательно наблюдал за своим собеседником. Уже сам факт такой встречи он мог считать огромной победой английской разведки, но и Канарис не похож на восторженного мальчика. Значит для такой встречи, которая при соответствующем освещении могла бы стоить главе Абвера не только поста, но и головы, были веские основания, но он пока не мог понять причин, и это заставляло его нервничать.
