Константин Калбанов - Кукловод. Князь
Вот теперь пора. Бекеш осмотрел раненого. Н-да. Того сейчас корячит от боли. Обычный экспресс-допрос в полевых условиях тут не поможет. А если просто спросить?
– Кто вы и что тут делали? Слышишь меня?
Молчит. Бекеш посмотрел на Рысь, мол, переведи. Но пленный быстро разрешил сомнения, избавив от необходимости играть в испорченный телефон. Хуже нет, чем разговаривать с помощью переводчика.
– Г-гяур, готовься к смерти. Наши воины будут вас резать.
– Вот молодец. По-русски разумеешь. Так кто вы и что тут делали? – искренне обрадовался Бекеш.
– Тьфу, – презрительно плюнул горец.
Смотри-ка, его реально ломает от боли, а он держится молодцом. На вид лет тридцать. Но явно не из богатеев. Черкеска старая, поношенная, заметна аккуратная штопка. У этого все что есть, это его мужская гордость, и он будет за нее держаться, словно как утопающий за соломинку. А значит, и пытку он выдержит, сколько ни пытай. Пусть вокруг нет соплеменников, зато есть враги, чем не зрители. А на миру, как говорится, известно, и смерть красна. Хм. А еще…
Не имея возможности стянуть с него штаны, из-за наложенных жгутов, Бекеш взрезал их и обнажил мужское достоинство пленника. У того от подобного маневра аж глаза на лоб полезли, и он с ужасом уставился на причинное место. Бекеш без намека на брезгливость ухватил горца за мошонку и изобразил самую радушную улыбку, на какую только был способен.
– Слушай сюда, воин гор. Либо ты нормально отвечаешь на мои вопросы и умираешь, как настоящий мужчина. Либо я тебе сейчас отрежу яйца, а потом сделаю женщиной. Сначала я, а следом все мои люди. Нас немного, всего лишь три десятка дружинников, ну еще других мужчин наберется человек двадцать. Так что ты от этого не умрешь. Напротив, будешь жить, весело повизгивая и виляя раздолбанной задницей. А ноги я тебе вылечу, не сомневайся, я хороший хирург. Самый лучший на Кавказе, ручаюсь. Молчишь? Ладно. Это твой выбор.
Нож с тихим шелестом выскользнул из ножен. Бекеш поиграл блестящим лезвием, любуясь игрой света, а потом резко опустил вниз, поудобнее прихватив хозяйство горца. Мгновение – и холодное лезвие коснулось натянутой кожи, слегка взрезав ее и пустив каплю крови.
– Не-э-эт! – еще больше выпучив глаза, заголосил горец, похоже, вообще позабыв о боли.
– Говори, сука! – игнорируя возмущенный взгляд Катерины, прорычал Бекеш.
– Мы из аула Агабек. Узнали о том, что здесь живут удачливые мародеры, – взахлеб начал тараторить пленник. – Бек решил отправиться в поход и взять богатую добычу. Нам сказали, что ее здесь много. А еще сказали, что в пустоши нет заразы, потому что мародеры тут живут давно и до сих пор не заболели и не умерли.
– Кто сказал?
– Староста сказал. Из села, здесь рядом. Сам пришел к Беку и все рассказал.
– Сколько вас отправилось в поход?
– Сто воинов.
– Вы шли передовым дозором?
– Да.
– Сообщить по рации о том, что заметили машину, успели?
– Да.
– Минометы есть?
– Нет.
– Броня? Ну?! – Бекеш слегка надавил на нож, чтобы пленный не расслаблялся.
– Нет! Нет брони! – дернувшись, выкрикнул пленник.
Одновременно со скрипнувшими тормозами нож легко вошел между ребер, развалив сердце. Им пленные сейчас ни к чему. Хм. Похоже, так думают не все. Катерина-то молчит, но ее взгляд красноречивее любых слов.
– Станешь у руля, будешь поступать, как посчитаешь нужным. А сейчас мое решение и моя ответственность, – отмахнулся от невысказанного возмущения Бекеш.
– Он пригодился бы для переговоров, – покачала головой девушка.
– Для каких переговоров, девочка. Эти парни понимают только язык силы. Получат отлуп, отстанут. Начнем с ними разговоры разговаривать, ввек не отвяжутся. А этот… Если бы остался жив, то злее врага у нас не было бы. Ты была замужем за горцем, знаешь, что значит для них мужское достоинство. Да он только за слова о том, что у него не стоит, зарежет, а за такое…
Бекеш махнул рукой, словно устал объяснять. В этот момент дверь салона отворилась, и он подал знак Беркуту брать труп за ноги. Вынесли наружу, забросили в кусты и забыли. Не до него сейчас.
– Значит, так. Если у них есть радиостанции, значит, и эфир они скорее всего слушают. Техника у нас из одного лабаза, диапазон частот хрен да маленько, так что связь по рации отпадает.
– Думаешь у них все так серьезно, – не согласился Беркут.
– Не хочу проверять, парни.
– А как же тогда сообщим в Ставрополь?
– Мы не будем сообщать в Ставрополь. Если при каждом чихе бегать к старшему брату, так скоро начнем спрашивать разрешения сходить до ветру. Здесь и сейчас мы сдаем экзамен на зрелость. Так вышло, парни, и с этим мы ничего поделать не можем. Только выпроводить незваных гостей.
– Но сотня – это много, – высказал свое мнение Рысь.
– Не забывайте, что они тут за добычей. Получат хорошенько по зубам, уберутся, без вариантов. За нас то, что мы знаем пустошь, а они – нет. А еще то, что этот мост один. Другие два в Кисловодске и в Пятигорске. Переправиться вплавь можно, но опасно. А перед мостом у нас вот что есть.
Бекеш махнул рукой в сторону стелы, установленной на парапете в виде крепостной стены. Сооружение это находилось на возвышении, как раз напротив моста, и от него до противоположного берега Подкумка было метров сто пятьдесят. Установи здесь пулемет, и эта огневая точка перекроет переправу напрочь.
Удивительное дело. Если в слое Шейранова Подкумок имел статус просто речки, то здесь это была полноводная горная река, с весьма бурным течением и большой глубиной. Да еще в результате осенних дождей серьезно вздулась. Нужно было быть очень уверенным в себе, чтобы решиться переправиться через нее вплавь. Опять же октябрь месяц, вода холодная настолько, что может и судорога свести.
В Ессентуках был еще один мост, на Белом Угле, но он не выстоял напора времени и реки, которая смыла его в одно из половодий. Строительство второго моста, на восточной окраине станицы Ессентукской, до войны так и не было завершено. В принципе, при желании они могли завершить строительство даже своими силами. Техника так и стоит на берегу реки, ее только привести в рабочее состояние. Необходимые железобетонные конструкции уже были завезены, опоры установлены. Оставалось установить пролеты.
– Значит, так. Рысь, за руль и гонишь в больницу.
– Я не поеду, – тут же вскинулся парень, в котором вновь заговорила кровь горца, ну и горячность молодости.
– Ты или поедешь, или сейчас ляжешь рядом, – строго взглянув парню в глаза, жестко отрезал Бекеш, указав при этом на валяющийся труп горца.
– Бей!
Рванув выглядывающий из-под бронежилета ворот кителя, выкрикнул парень. Закусил удила. Плохо. Теперь либо поймет, что иначе нельзя, либо и впрямь хоть режь. Горцы, если тебе не враги, отличные парни, надежные и верные друзья, а еще зачастую упрямы, будто ослы.
– Вот ч-черт! Рысь, никто не сомневается в твоей храбрости. Но кто-то должен довезти людей до больницы и передать мой приказ Рублю. По рации нельзя. Пулемет и снайперская винтовка здесь куда нужнее, чем автомат.
Парень замер на мгновение, стараясь понять, не обманывают ли его, и если обманывают, то в чём и как. Но все вроде логично. Бекеш, работая с ними в тройке, всегда был в роли снайпера. Беркут… Гад, ну почему он такой здоровый и именно ему поручили пулемет. А как Рысь радовался, когда эта бандура досталась не ему. Нет, оружие серьезное, и он бы с удовольствием им поработал, но до чего же он неудобен и тяжел.
– Рысь.
– Да понял, я понял. Но и я могу из пулемета.
– Мы все можем. Но давай каждый будет заниматься своим делом. Приказ ясен?
– Ясен.
– Вот и ладушки. Значит, так, слушай сюда: переправу мы и сами можем запереть. Скажешь Рублю, чтобы организовал фланговый удар. Переправится с парнями по тросам и вдоль берега, вон оттуда, справа. Понял?
Помимо двух автомобильных мостов и строящегося третьего, в Ессентуках были еще два пешеходных мостика. Один навесной из натянутых между берегами стальных тросов, с деревянным настилом. Второй, более жесткий, сварен из металлопрофиля. Время и река поработали и над ними. Сварной мостик подмыло, частично обрушив в реку, и для переправы он откровенно не годился. А вот навесной только лишился деревянного настила. И перебраться по тросам не составляло никаких проблем. По берегу реки до переправы порядка одного километра.
– Понял, – угрюмо кивнул Рысь.
– Вот и молодец. Выполняй.
– Князь. Можно я потом вернусь? – с надеждой поинтересовался Рысь.
– Можно Машку за ляжку.
– Разреши, Князь? – упрямо гнул свое Рысь.
– Это уже, как Рубль решит. Нас здесь и двоих за глаза. Там, на фланге, опытные бойцы куда важнее. Пацаны же совсем. Все. Время дорого. Двигай.
Бекеш хлопнул парня по плечу и начал принимать подаваемые Беркутом оружие и снаряжение. Н-да. Не сказать, что так уж мало. Пулемет. Четыре диска, три коробки с лентами по двести пятьдесят патронов, плюс два цинка. Автомат. Десять автоматных рожков, да еще три сотни патронов в пачках. «СВТ» с оптикой. Десяток магазинов к ней. У каждого по «макарову». Ну это на самый крайний случай. Дюжина гранат.
