Сергей Шхиян - Кукловод
— Да, именно, вы не совсем обычный. У вас было много связей с женщинами, хоть одна ваша подруга, кроме жены, забеременела от вас?
— Кажется, нет, но разве это что-нибудь значит? Я знаю своих родителей и предков до десятого колена, со многими встречался лично. Никаких аномальных способностей я у них не замечал, все самые обычные люди!
— Ну, это еще ни о чем не говорит. У Моцарта или Эйнштейна тоже были самые обыкновенные родители.
— По-вашему получается, что я гений? — ехидно поинтересовался я.
— Ну, я бы на вашем месте не стал так понимать мои слова, — дробным смешком рассмеялся он. — Скорее, вы уникум или урод. Такой же, как я, ваша жена или княжна Марья. Согласитесь, обычные люди не читают мысли на расстоянии и летают только во сне, а не наяву.
— Ну, спасибо, уродом мне чувствовать себя даже приятно! — поблагодарил я за лесную оценку.
— Не за что. Здесь дело не ваших амбициях и названии. Просто вы немного не такой как все. Отчего это произошло, я не знаю. Не знает никто. Конечно, не считая Создателя. Вы знаете, что на каждые пятьдесят тысяч новорожденных приходится один со способностями гения? Реализует же их один на двести миллионов. Таких людей как мы с вами, с некоторыми отклонениями от нормы, довольно много, но их очень сложно отыскать. Процент примерно такой же, как и с гениями, — он замолчал и смотрел куда-то мимо меня своими старческими слезящимися глазами. Потом вернулся к разговору.
— Вот вам и вся разгадка этой загадки Полишинеля. Так что ни вам никто ничего не должен, ни вы никому. Каждый из нас сам за себя, и все мы в чем-то вместе, когда пытаемся латать ветхую ткань Бытия.
— Значит, я свободен и от вас, и каких-либо обязательств? — спросил я, начиная понимать, что он, в сущности, прав.
— Пока не совсем. Сначала, нам нужно завершить начатое.
— Убить Магистра?
— Да, и не только его. Молодой князь тоже должен погибнуть.
— Ну, уж он это точно заслужил! Надо же убил всех своих братьев и сестер!
— Дело даже не в этом. Он обладает слишком большими возможностями манипулировать людьми. Вы сами знаете, какие у него гипнотические способности…
— Да уж, таланта ему не занимать, — сказал я.
— Сейчас он находится под контролем наших «плохих парней», — продолжил Инопланетянин, — но это только начало. С Магистром он может справиться без особого труда и тогда использует всю их разветвленную, мощную и богатую организацию. А вы можете представить, что захочет диктовать людям человек, считающий себя гением, знающий жизнь из вредных старых книг и проживший без общения с людьми всю свою жизнь?
Это я, зная Урусова, представлял вполне реально. От глупого царя еще можно спрятаться, а от сумасшедшего «уникума» укрыться будет просто нереально.
— Вся история человечества связана с деятельностью двух-трех десятков людей, — задумчиво сказал старик, — хорошо это или плохо, уже другое дело. Будда, Христос, Мухаммед, Наполеон, Ленин, Гитлер…
Он замолчал и смотрел куда-то поверх моей головы, потом улыбнулся.
— Лишний сумасшедший гений будет просто избыточен и пагубен для России. А дальше думайте сами…
— И что мне нужно делать? — помедлив, спросил я.
Я подумал, что старик начнет меня инструктировать как вести себя с Магистром, но он сказал совсем другое.
— Первым делом спасти самого себя от неминуемой гибели.
Я повернулся к нему с вопросом в глазах.
— Вы решили действовать наскоком, без подготовки, и проиграли, — продолжил он. А вам нужно было тщательно подготовиться к покушению на молодого князя…
— Это я уже понял, когда встретился сам с собой.
— Но, вы не знаете главного. Тогда на ночной улице вы с княжной Марьей не смогли противостоять ни мощи ордена, ни магнетическим силам Урусова. Если вы хотите их победить, вам нужно хорошо готовиться и тренироваться. Все это серьезнее чем вы думаете.
Я согласно кивнул, вспоминая, как меня трясло, и по сабле летели в землю голубые молнии.
— Вам подготовленному, а не вам тому, и можно будет довершить начатое: поднять выпавший из своей ослабевшей руки меч и кончить дело.
— Но как же я смогу встретиться сам с собой? От этого не случится ядерного взрыва?
— Нет, не случится, — без тени улыбки, ответил он. — К тому времени как вы тогда упали, это уже были не вы, а совсем другой человек. То же самое, касается и вашей спутницы. Вам придется вернуться на тоже место и окончить свою работу.
— А…, — начал я новый вопрос, но Инопланетянин не дал мне его задать.
— Меня расспрашивать бесполезно, я сам многого не понимаю. Я могу только посоветовать, что вам нужно делать в той непростой ситуации.
— Хорошо. Предположим, я вас послушаюсь и спасу и сам себя и, — я развел руки далеко в стороны, — Россию, человечество. Что дальше?
— Ничего. После этого можете делать что угодно. Хотите, поезжайте в Завидово и отдохните в имении жены, она туда непременно приедет и вы, наконец, встретитесь. Если вам больше по душе активный отдых, можете принять участие в войне против Наполеона или в каком-нибудь другом военном конфликте. А когда надоест бездельничать, дело для вас всегда найдется.
— Опять что-нибудь запредельное, от чего нельзя отказаться? — усмехнувшись, спросил я.
— Это как вам самому захочется. Можно будет отправиться в Южную Америку и не дать конкистадорам перебить всех американских индейцев, или помочь супердержавам разрешить Карибский кризис. Мало ли дел на земле!
Глава 21
— Какой же я была дурой! — сказала Маша, наблюдая как две фигурки медленно идут по заснеженной дороге. — Черный плащ зимой! Меня за версту видно!
— Сейчас только и время заниматься самобичеванием, — пробормотал я, — приготовься, скоро наш выход!
Теперь мы с ней были одной командой не только по названию и понимали друг друга без лишних слов. Я чувствовал, как княжна нервничает и пытается сама себя отвлечь и успокоить.
— Все будет в порядке, — сказал я, — мы ведь на тренировках проделывали все десятки раз!
— Легко тебе говорить, а я барышня благородная, нежная, — невесело, отшутилась княжна. — Неужели я когда-нибудь снова буду нежиться на пуховой перине, и меня будут одевать, и раздевать дворовые девушки!
— Чем тебе не нравится, когда я тебя раздеваю? — машинально сострил я, наблюдая, как фигурки на дороге остановились, и в руке у мужчины словно загорелся голубой фонарик с коротким лучом — то начала искриться сабля.
— Так ведь ты только раздевать любишь, а барышням больше нравится одеваться! — ответила она, не сводя глаз с дороги.
— Не отвлекайся, — попросил я. — Смотри, они уже еле идут…
Мы долго репетировали финальную часть разыгрывающегося спектакля. На тренировках все получалось, слажено и быстро. Казалось, никаких неожиданностей возникнуть не должно, но внутри все равно холодел комочек страха. Слишком все это было необычно и нематериально.
Сладкая парочка опять побрела вперед. Смотреть на себя со стороны оказалось не слишком приятно, на героя почему-то я не походил.
— Пора? — тихо спросила княжна.
— Рано, они сначала должны остановиться. Вспомни, как все тогда было.
— А если я не долечу и упаду?
Вопрос был хороший, вот только ответ на него получался не совсем оптимистичный, но я ответил как надо:
— Ты не упадешь, весь удар придется на меня, и у тебя будет не меньше минуты.
— Вдруг он все-таки успеет меня загипнотизировать?
— Не успеет и помни, все зависит только от тебя.
Я вполне был уверен в силе духа и стойкости Маши. Мы уже давно были вместе, и я мог убедиться, что воля у нее просто железная. Окажись она на месте брата, не уверен, что с ней можно было бы так просто совладать. Думаю, нам просто повезло, что не у нее, а у князя Ивана оказался разрушительный дар.
— Ты думаешь, у нас все получится? — все-таки спросила она, видимо, отдавая дань своей мнимой женской слабости.
— Пора! Начинаем! — сказал я, и бросился по дороге к двум застывшим на месте фигуркам.
Пробежать мне нужно было метров триста. Главная задача, успеть перехватить саблю из обессиленных рук «альтер эго». Мощное психотропное воздействие давало нам совсем небольшой резерв времени. Если мы не сможем уложиться в минуту, битва будет проиграна со всем вытекающими последствиями. Князь нас просто загипнотизирует и уничтожит, превратит в послушных баранов, готовых с радостью выполнить любой его приказ.
Я бежал эти триста метров так, будто участвовал в мировом розыгрыше по спринтерскому бегу. Искать Машу взглядом было некогда, каждый из нас решал свою задачу. Тот Крылов стоял, скорчившись, упираясь концом клинка в дорогу, мне показалось, что только сабля его удерживает на ногах. Я замер наготове и ждал когда, он выпустит ее из руки, чтобы успеть перехватить, не дотрагиваясь до него самого. Секунды, отпущенные на операцию, кончались. Меня уже начало «колбасить». Наконец, «альтер эго» начал валиться набок. Я протянул руку и не дал сабле упасть.
