Евгений Беляков - Франгуляры
После нескольких минут активного участия в этой вакханалии Игинкат решил, что от фартука нет никакого прока, от кровавых брызг он защитить не в состоянии, только бегать мешает. Снял его и отбросил в сторону. Так было двигаться ловчее. Глядя на него, и другие пацаны избавились от лишней детали одежды. Трусы, конечно, придется отстирывать, причем капитально: после того как мальчик пару раз поскользнулся в лужах крови, они настолько ею пропитались, что сами стали красными. Хотя прикольно, конечно, его теперь от законных владельцев красных трусов и не отличишь!
Наконец, Игинкату удалось сбить с ног не слишком увертливую свинью и резануть ее ножом по горлу. От визга заложило уши, недорезанная животина вырвалась и рванула прочь, пришлось догонять и добивать. Со второй свиньей дело пошло тоже не слишком гладко, и только с третьего раза мальчику удалось прирезать свою жертву одним точным движением. Ну, по крайней мере, Дакхис ему ее зачел.
Сдав нож, выяснив, где здесь находится душевая комната, и добравшись туда, Игинкат почувствовал себя выжатым как лимон. Даже кроссы по горам бегать и на ринге драться с сильными соперниками оказалось куда как легче. Чертовы свиньи! А ведь казалось бы, толстые, неповоротливые, ленивые домашние животные. А что же тогда будет, если с лесным кабаном вот так вот придется встретиться?! Даже подумать страшно… Как бы то ни было, убивать животных ножом он все-таки научился, и, если вдруг возникнет такая необходимость, рука у него не дрогнет. Ой, видела бы сейчас мама, во что превратился ее такой раньше тихий, книжный сыночек!..
С трудом отстиранные от крови трусы пришлось сушить прямо на себе. Кто ж знал, что сюда сменное белье с собой надо захватывать? Впрочем, товарищи по группе были не в лучшем положении и на столь незначительную неприятность внимания не обращали. Всю обратную дорогу пацаны пребывали в возбужденном состоянии, без конца обмениваясь впечатлениями о своем участии в этом побоище, и мясником никто из них себя не чувствовал. Вот если бы свиньи эти, допустим, были связанными или подвешенными на крюк, тогда да, много ли чести их таких зарезать?! А когда с этими увесистыми животными приходится реально бороться, то какой же ты тогда мясник? Ты настоящий мужик, боец!
На следующий день, перед началом уроков в городской школе, Игинкат просто не мог не рассказать о вчерашних событиях сидящему рядом Истребителю. Тот почему-то улыбнулся:
- И много ты свиней завалил, прежде чем навык освоил?
- Трех, — признался Игинкат.
- Ну, это ты просто талант! Мне вот целый десяток пришлось ухайдокать, прежде чем что-то получаться стало. Уже все приятели зачет сдали, один я еще продолжаю там возиться, весь в крови с головы до пят. Надо мной уже даже подхихикивать стали, дескать, я этот мясокомбинат гребаный до конца года взялся сырьем обеспечить! Наконец, я одну хавронью прирезал, как полагается. Наставник мне отмашку дает, дескать, зачет принят, а потом спрашивает: «Ну и сколько, как ты думаешь, ты сегодня свиней порешил?». А что мне думать, я ж их считал, зараз. Отвечаю: «Десять!». А он мне: «Ты не поверишь, Корге, но ты сегодня установил настоящий рекорд. На моей памяти никому больше восьми животных за день прирезать не удалось. Либо надобности не было, либо сил совсем не оставалось. А ты у нас настоящий истребитель свиней получаешься!» Вот с того самого дня ко мне прозвище и прилепилось! Сперва в Агеле, и потом и здесь о нем прознали.
- Истребитель свиней?! — расширил глаза Игинкат.
- Угу. Потом, правда, когда кое-кому навалял, сократили до одного слова. Так оно мне даже нравится. Тебя, кстати, там еще никак не прозвали? Коротко, я имею в виду, а то прозвище из шести слов язык выговаривать устанет.
- У нас в Кенлате зимних пловцов моржами называют, — признался Игинкат.
- Это животные такие морские, что ли? Краем уха слышал, но у нас тут о них мало мало что известно, да и не видел их никто. Не, тебе что-нибудь другое придумают, более знакомое и выразительное, вам же еще ой-ей-ей какие интересные дела предстоят!
Насчет будущих интересных дел Игинкат даже не сомневался, наставник их группы был на выдумки горазд. На третьем занятии он поведал курсантам, что ножи можно, оказывается, еще и метать! В учебный зал притащили мишень, имитирующую человеческую ростовую фигуру, и полковник, отметив на ней наиболее уязвимые места, лично продемонстрировал, как их следует поражать броском с нескольких шагов, при этом настолько незаметно доставая нож, что противник даже не заметил бы момент броска и, соответственно, не успел бы уклониться. У Дакхиса это получалось просто мастерски: нож вылетал не то из каких-то потайных ножен, замаскированных под полой одежды, не то вообще из рукава, миг, и он уже торчит в месте, где у человека проходит яремная вена, рассечение которой равносильно очень быстрой смерти. У попытавшихся повторить его трюк подростков ножи летели куда попало, чаще всего даже мимо мишени, но полковник на их неточность пока не сетовал, покамест более заботясь о правильном извлечении ножа и мгновенном переходе к броску. Лишь когда эти элементы были достаточно отработаны, начались броски на точность. Под конец занятия у Игинката даже что-то, кажется, стало выходить: из трех последних бросков в одном случае нож попал куда нужно, а в двух других воткнулся чуть ниже, но все равно в пределах нарисованной на мишени фигуры. У большинства его товарищей по группе дела обстояли куда хуже. Турве, не попавший в мишень ни разу, разразился столь эмоциональной репликой, что не выдержал даже весьма лояльный к словесным излияниям воспитанников Дакхис. Получив прилюдную выволочку (хорошо еще, что только словесную!), недовольно бурчащий Нейклед поспешил отойти подальше от раздраженного наставника.
Подводя итоги занятия, полковник выразил недовольство достигнутыми результатами, но тут же оптимистично заявил, что время до экзамена по выживанию у курсантов еще есть, и если они осознают, насколько жизненно необходимым для них там окажется виртуозное владение ножом, то, конечно же, удвоят свои усилия и тогда уж будут выглядеть более прилично. Выслушав такое напутствие, подростки разъехались по домам в очень разном настроении. Если Игинкат и другие немногочисленные везунчики были вполне собой удовлетворены, то большинству ребят радоваться было решительно нечему.
Глава 7. У каждого свои проблемы
В отличие от занятий с ножом, которые при всех трудностях в целом потрафляли самолюбию курсантов, помогали им ощущать себя настоящими мужчинами, бойцами, курсы по выживанию, по мнению Игинката, были пока в основном направлены на преодоление брезгливости. Дакхис скрупулезно объяснял ребятам, каких именно насекомых и их личинок можно есть, а каких не в коем случае не стоит, какие дикие растения имеют съедобные корневища, как плести силки из тонких веток и древесной коры, как разделывать пойманных мелких животных, как добывать из них жилы, которые потом можно использовать в качестве тетивы для рогатки, как строить шалаш из подручных материалов, как трением добывать огонь, короче, готовил из них форменных дикарей, хорошо приспособленных к выживанию в дремучем лесу. И что, это так необходимо знать будущим спецназовцам? Они, что, прежде чем напасть на кого-то, неделями таятся в зарослях, не имея при себе никакой жратвы, даже сухпайка? Все нутро городского интеллигентного мальчика бунтовало против подобной перспективы, но что делать, по этому чертову выживанию скоро будет экзамен, который во что бы то ни стало надо сдать!
Впрочем, от переживания собственных трудностей его смогли отвлечь чужие. После одного из занятий в Агеле к нему подошел грустный, что-то бубнящий себе под нос Ивле. Малец явно жаждал помощи, но при этом очень стеснялся о ней попросить. После настойчивых выяснений Игинкату стала понятна суть проблемы. Ивле, в целом подготовленный куда лучше своих сверстников, не боящийся ни розог, ни растяжек, которыми мучили начинающих борцов, оказался никудышным пловцом. Ксартские ребята вообще плаваньем не увлекались, да и негде особо было, но худо-бедно, в ходе освоения второй ступени, приучались сносно держаться на воде и кое-как в ней передвигаться. Товарищи Ивле по группе уже демонстрировали некоторые успехи, во всяком случае, могли уже несколько метров пробултыхаться самостоятельно, не наглотавшись при этом воды, сам же он почему-то неизменно шел на дно и вынужден был срочно становиться на ноги, чтобы не захлебнуться. Возможно, долгие и упорные занятия с тренером и помогли бы делу, но не мог же тренер все время заниматься им одним?!
Вздохнув, Игинкат понял, что придется ему осваиваться в роли тренера. В конце-то концов, когда у него самого возникали трудности в обучении, товарищи ему помогали: Истребитель с борьбой и панкратионом, Салве со стрельбой. Похоже, пришла пора возвращать долги.
