Борис Царегородцев - Комфлота Бахирев
– Ваше благородие, не скажете, а мы сумели потопить корабль? – задал вопрос минный унтер-офицер Владимиров.
– Нет, потопить мы его не потопили, а вот остановить – остановили. Будь он с грузом, возможно, сейчас покоился бы на дне. У нас есть еще две торпеды, надо подойти ближе и потратить оставшиеся торпеды на него.
Погорецкий решил подойти к судну под водой, чтобы не дать обнаружить себя торчавшим перископом. Определив расстояние до цели, свой курс и убрав перископ, погрузился на двадцать метров и стал подкрадываться к поврежденному транспорту.
Пройдя под водой пятнадцать минут, вновь всплыли под перископ, проверить, сколько осталось до судна и не сбились ли с курса. С курса не сбились, но судно на буксир взял эсминец, и теперь, коптя от натуги черным дымом из труб, тащил его в сторону Варны, и было до него шесть кабельтовых. В принципе для атаки дистанция была приемлемой, будь торпеды в носовых аппаратах, но вот они-то были в кормовых, а это значит, надо разворачиваться, чтобы ими воспользоваться, – а это время. Взяв новый курс на судно, было решено обогнать его под водой и только тогда торпедировать. Обогнать эту сцепку не составит труда, максимум, на что способен эсминец, таща это судно, – четыре узла, тогда как «Морж», если постарается, выдаст все девять узлов. С каждой минутой шум винтов все приближался – значит, лодка идет верно. Вот уже винты грохочут над подлодкой, потом уже позади нее.
Через двадцать минут после этого раздается команда Погорецкого:
– Всплыть под перископ.
Эсминец, у которого на привязи болтался транспорт, был в полумиле от подлодки и шел прямо на нее, второй эсминец двигался на левой раковине этой сцепки и пока угрозы не представлял.
– Убрать перископ, погружение десять метров, право сорок пять, половину мощности на электромоторы.
«Морж» стал отворачивать от этого маленького конвоя вправо и увеличивать дистанцию, чтобы можно было атаковать транспорт. И вот командир уже порывался отдать команду всплыть под перископ, как послышался шум приближающегося корабля, судя по скорости его приближения, в эту сторону шел эсминец. Пришлось вновь ждать, когда этот эсминец удалится, а он, как назло, и не собирался далеко уходить, шум его винтов оставался в пределах слышимости. Значит, он где-то в паре кабельтовых от левого борта.
– И долго он тут крутиться будет, нам и перископ теперь не поднять, слишком близко, могут сразу заметить и не позволят выйти в атаку, – начал возмущаться лейтенант Швебс. – Вам не кажется, что и по правому борту шум винтов приближается, это уже недалеко второй эсминец с транспортом.
Все прислушались к шумам, раздающимся за бортом, но пока слышно было работу машин и винтов с левого борта.
– Идем дальше и там попробуем всплыть под перископ и оглядеться, – распорядился Погорецкий.
Пройдя под водой почти параллельным курсом, но с небольшим расхождением минут пятнадцать, решили всплыть под перископ, так как шумов, издаваемых эсминцем, уже не было. До головного турка было шесть кабельтовых, до транспорта около мили. Сейчас «Морж» находился впереди и чуть правее курса турецких кораблей, оставалось только ждать, когда они сами подойдут под нацеленные на них торпедные аппараты. Чтобы раньше времени не быть обнаруженными, на пять минут убрали перископ. Подняв перископ в следующий раз, определили, что головной эсминец уже миновал подлодку и сейчас подходил под удар второй эсминец с транспортом на буксире.
– А не попробовать нам вначале поразить этот эсминец, потратить одну торпеду, а транспорт от нас никуда не денется без хода.
– Так есть еще один эсминец, с ним как быть? – спросил лейтенант Швебс. – И до Варны недалеко, подкрепление может подойти. Я думаю, вначале подрываем транспорт, и если будет возможность, то и эсминец.
Решили воспользоваться планом старшего офицера и не рисковать. Торпеда, выпущенная с трех кабельтовых, поразила транспорт в корму. Взрыв выбросил огромное облако черной угольной пыли, видимо, торпеда попала в угольный бункер. Пока Погорецкий брал на прицел эсминец, тот сумел отдать буксир и набирал ход. Выпущенная старлеем последняя торпеда прошла мимо, пришлось вновь нырять на глубину. Через два часа подлодка была уже в десяти милях от погрузившегося под воду транспорта. Какая благодать, когда в этом времени никаких средств обнаружения подводных лодок в арсенале турецкого флота не было. Так что «Морж» в относительной безопасности отошел на восток и впоследствии всплыл на поверхность. Еще через несколько минут в штаб Черноморского флота ушла радиограмма о составе конвоя, шедшего в Варну. О крейсере с эсминцами, ушедших куда-то на юго-восток. А также с просьбой разрешить вернуться на базу в связи с полным отсутствием торпед.
V
Броненосцы, продолжая перестрелку с «Гебеном», уже почти повернули на обратный курс к Зонгулдаку, когда германец получил второе попадание. На этот раз снаряд угодил под кормовой мостик, вызвав там пожар. После этого попадания «Гебен» отвернул и стал уходить на северо-запад. Адмирал Каськов после непродолжительного боя с «Гебеном» остался доволен его исходом. Корабли прямых попаданий избежали, а повреждения не в счет. Противник свой замысел не выполнил, обстрел порта не сорвал, его туда просто не подпустили.
Вернувшись после боя с «Гебеном» к Зонгулдаку, Каськов возобновил бомбардировку порта. Пока его броненосцы отсутствовали, на береговых батареях шли восстановительные работы. Были эвакуированы все раненые, убраны убитые. Туркам даже удалось ввести в строй одно из поврежденных орудий. Крейсер «Прут» благодаря своей дальнобойной артиллерии держался вне досягаемости с берега, но и сам не слишком преуспел в обстреле судов в порту из-за дальности и вновь поставленной дымовой завесы. Так еще дым пожаров также мешал прицельной стрельбе. Пара эсминцев, приданных крейсеру, была отогнана от входа в порт огнем береговых батарей. Пришлось сбегать и добить стоявший под берегом поврежденный турецкий транспорт.
Каськову вновь пришлось начать контрбатарейную борьбу, вызвав огонь на себя, и этим облегчить положение крейсера и эсминцев, обстреливающих непосредственно транспорты в порту. Через час сосредоточенным огнем броненосцев батареи были подавлены. Хотя с началом сегодняшней бомбардировки порта там удалось потопить несколько транспортов, еще с десяток интенсивно горело, да и на других что-то тлело. На берегу были разрушения и многочисленные жертвы среди выгруженных войск, которые не успели покинуть порт. Из-за нехватки боеприпасов на кораблях интенсивность обстрела постепенно начала спадать. На угольных эсминцах фугасные снаряды заканчивались, правда, были еще осветительные и ныряющие и, конечно, шрапнель. На нефтяных, ввиду того что им пришлось немного меньше участвовать в обстреле порта, еще оставалось немного снарядов. Можно было и на этом закончить обстрел и отходить, все же урон нанесен немалый и судам, и грузам на их борту. Потери в живой силе тоже должны быть значительные. Но адмирал решил повторить попытку проникнуть в порт и нанести удар по транспортам торпедами.
Старк повторно за сегодняшний день повел свои эсминцы на прорыв в порт, намереваясь использовать все торпедные аппараты. Все же на трех эсминцах тридцать торпед, а это очень весомый аргумент в пользу того, чтобы отправить все оставшиеся корабли на дно. Но использовать все свои торпеды сумел только «Быстрый» Бубнова, он входил в порт вторым. Когда эсминцы вошли в порт, намереваясь не спеша перетопить все суда, с берега открыли огонь полевые орудия. Турки успели выгрузить кое-что из снаряжения 4-го корпуса турецкой армии, переброшенной сюда из Измира, в том числе некоторое количество орудий полевой артиллерии. Те из орудий, что не успели вывезти за город, установили в порту и кое-где на возвышенностях в самом городе. Они-то и открыли огонь по вошедшим в порт эсминцам. Старк не ожидал от турок такого приветствия, когда около десятка орудий встречают твой торжественный вход в порт фугасными и шрапнельными снарядами. Снаряды довольно близко и кучно рвались около эсминцев. Почему-то основной огонь был сосредоточен на головном и замыкающем эсминцах. Там появились раненые и убитые. Пришлось маневрировать, и ни о какой прицельной стрельбе по судам речи уже не было. «Громкий» успел разрядить только три торпедных аппарата, поразить один транспорт, и тот бы утонул без его помощи, так как горел, пораженный несколькими снарядами еще во время обстрела. Бубнов воспользовался тем, что его обстреливало всего два орудия, прошелся на большой скорости вдоль причалов, разрядил все свои аппараты и попал в два судна. Эсминец «Счастливый» кавторанга Фуса получил прямое попадание фугасным снарядом в радиорубку. Потеряв трех человек убитыми и столько же ранеными, успел разрядить только один торпедный аппарат, но ни в одну цель не попал, а сразу развернулся на обратный курс из порта. В этом прорыве эсминцы Старка получили незначительные повреждения, но потеряли пять человек убитыми, и семь были ранены. Это была последняя фаза операции по уничтожению транспортной флотилии турок, предпринятая адмиралом Каськовым. После того как эсминцы покинули порт, весь Синопский отряд собрался и направился к месту базирования. Но через четыре часа, когда корабли были на расстоянии пятидесяти миль восточнее Зонгулдака, пришла радиограмма от командующего – срочно идти к Босфору.
