Александр Михайловский - Бремя русских
– Не понял… – переспросил я.
Сергей начал загибать пальцы, объясняя мне все как маленькому:
– Ну, президент Дэвис, конечно. Ваш секретарь финансов Джон Хеннингер Рейган, он уже здесь. Кстати, неплохая фамилия…
Увидев, что Сергей с трудом сдерживает смех, я спросил, – А что тут смешного?
– Да, так, ничего особенного, – ответил Сергей, – кое-что из времен моей юности. Далее. Ваш госсекретарь – Джуда Бенджамин, – он прибудет со следующим кораблем, с тем самым, который потом заберёт вас на Корву.
– Как это на Корву? – не понял я.
– А ты еще ничего не слышал? – переспросил Сергей. – Генерал Форрест уже назначил тебя командиром артиллерии Добровольческого корпуса. Он тебе сегодня об этом сообщит сам, так что имей в виду – я тебе ничего не говорил. А тренировки артиллеристов мы решили проводить именно там, вдали от лишних ушей. Ведь если ружейные выстрелы в Гуантанамо никто не слышит, то артиллерию может не услышать только совсем глухой. И информация дойдет до наших друзей янки. А оно нам надо?
Вот потому твои артиллеристы сначала позанимаются здесь физической подготовкой, ну, и немного теорией. А потом ты отправишься с ними на Корву. Там и получите ваши пушечки, ну и постреляете всласть.
– А что с военным и флотским секретарями? – спросил я.
– Дэвис сказал, что военным секретарем он хочет видеть Форреста, а флотским – твоего отца, – ответил Сергей.
Я бросил вещи в палатку, и мы с Сергеем пошли сначала в штаб за моими документами, а потом к интенданту за новой формой цвета хаки. После чего я снова вернулся в палатку и переоделся. Далее мы направились к большой штабной палатке, располагавшейся чуть в стороне от основного лагеря. Вокруг палатки стояла вооруженная охрана, состоящая из южан, в такой же форме цвета хаки, как и у меня, и одного высокого югоросса в их пятнистой полевой форме.
– Документы? – потребовал один из южан.
В ответ мы с Сергеем показали наши удостоверения.
– Проходите, вас ждут, – ответил часовой.
Мы вошли в шатер. За столом сидели президент Дэвис, мой отец, генерал Форрест, Джон Рейган и еще несколько человек; из них я узнал лишь генерала Мэтью Калбрейта Батлера, с которым мне пришлось иметь дело во время Войны Севера и Юга. Сергей отсалютовал и вышел.
– Садитесь, майор Семмс, – приветливо сказал президент, посмотрев на генерала Форреста. – Мы тут как раз говорили о вас…
Генерал Форрест продолжил:
– Майор, помня ваши заслуги в войне, мы бы хотели вам предложить пост командующего артиллерией Добровольческого корпуса.
– Сэр, – ответил я, – это огромная честь для меня, но…
– Никаких но, – отрезал генерал Форрест, – вы уже показали себя с лучшей стороны. Вы мыслите нестандартно, вы умеете руководить батареей или даже дивизионом. Поэтому я считаю, что вы с честью справитесь с этой задачей. Ну что, согласны? Если хотите, конечно, можете остаться здесь, в Гуантанамо, и командовать ротой охраны.
– Сэр, – сказал я, – благодарю за такую оценку моих скромных способностей, постараюсь оправдать ваше доверие! Позвольте вопрос?
– Задавайте, – ответил мне Форрест.
– Генерал, – спросил я, – а кто будет командовать всем Корпусом?
– Я и буду, майор, – коротко сказал мне генерал.
Я забыл про субординацию и выпалил:
– Сэр, но, как я слышал, вы будете военным секретарем…
Тот рассмеялся:
– Майор, президент и другие члены правительства, включая и вашего отца, мне это весьма настойчиво предлагали. Но, увы, я не могу даже представить себя в этой роли. Зато я, как мне кажется, неплохой полевой генерал. Поэтому я, в свою очередь, порекомендовал моего коллегу генерал-майора Батлера. Тот тоже хотел отказаться, но тут уже я сумел его уговорить.
Я поблагодарил за оказанную мне честь, получил от генерала Форреста разрешение удалиться и приказ зайти к нему через час. В офицерской столовой, куда я направился, еда оказалась на удивление вкусной. Готовили ее три девушки такой красоты, какую я видел, наверное, только в Югороссии. Но девушки были то ли испанками, то ли кубинками – с прекрасными фигурами, подчеркиваемыми простыми, но удивительно хорошо сшитыми платьями, темноволосые, сероглазые, с очаровательными чертами лица. Я засмотрелся на старшую, но тут меня неожиданно толкнул в бок локтем улыбающийся Сергей.
– Дружище Оливер, ты на чужой каравай рот не разевай! – сказал он. – Лучше позволь представить тебе мою невесту, Марию, а также ее сестер Алисию и Исабель!
Я поклонился и поцеловал каждой из них руку.
– Полегче, Оливер, – рассмеялся Слон, – ты же у нас вроде окольцованный!
Я вспомнил о самой прекрасной для меня женщине – о моей любимой жене, и ее слова: «Со щитом или на щите».
Очнулся я от дум о доме и семье только тогда, когда Сергей, улыбаясь, снова заговорил со мной.
– А вот этот молодец, – он показал на стоящего в сторонке паренька лет шестнадцати – это Мануэль де Сеспедес, брат этих очаровательных девушек и мой будущий родственник. А еще он мой любимый ученик и наш инструктор по физической подготовке. Именно он будет заниматься с вами общим физическим развитием. Впрочем, ты можешь и отказаться – ты же все-таки командир.
– Нет уж, нет уж, – сказал я, пожимая пареньку руку. – Я буду заниматься вместе со своими людьми.
Мальчик внешне был худощавым, даже тщедушным, и я подумал, что эта подготовка будет не таким уж сложным делом. Если б я знал, как ошибаюсь!
А Сергей продолжил:
– Оливер, у меня к тебе большая просьба…
– Конечно, Сергей, проси, что хочешь! – сказал я.
– Обычно свадьбы на Кубе планируются за несколько лет до самого бракосочетания, – начал объяснять Сергей, – по крайней мере, среди здешней элиты. Но у нас с Марией нет этих нескольких лет. Ведь очень даже может быть, что я не вернусь из Ирландии. Поэтому мы договорились о скорейшем венчании в местном католическом соборе, и мне нужен шафер. А ты у нас вроде католик. Так что вся надежда на тебя.
– А когда венчание? – спросил я.
– Десятого ноября, – ответил Сергей. – А уже двенадцатого, увы, ты нас покинешь и отправишься на Корву. Впрочем, и я там окажусь сразу после Нового года. Так что решай!
– Ну конечно, я согласен!
Тут я заметил, что час уже почти прошел, и спросил у Сергея, где палатка генерала Форреста. Отвести меня вызвался Мануэль, и я подумал, что он и в самом деле похож на славного молодого человека. Впрочем, такие же, как он, воевали со мной в той, другой, трагической войне. И многие из них погибли.
Генерал Форрест был в хорошем расположении духа.
– Садись, майор, – сказал он. – Выпей вот виски, я привез ящик из своих теннессийских запасов.
Виски оказался отменным, и генерал продолжил:
– В Корпусе будет дивизион из двух артиллерийских батарей – как мне сказал твой друг Слон, одна батарея полевых орудий и одна гаубичная. Пушки нового для тебя – да и для меня – типа. Какие именно, увидишь на Корву, там будут и инструктора. Насколько я знаю, у тебя две дюжины твоих бывших подчиненных.
– Так точно, сэр, – ответил я, – и примерно столько же молодых людей – их детей и племянников. В общей сложности – пятьдесят четыре человека.
– Ну, вот и хорошо. Тебе, я полагаю, потребуется не менее ста человек, так что я дам тебе еще пятьдесят. Хотя и этого будет, конечно, мало. Но больше пока дать не могу. У Ирландских королевских стрелков будет и своя артиллерия. Вы будете неплохо дополнять друг друга. Завтра начинай тренировки, и завтра же я пришлю к тебе пополнение. А пока иди, отдохни, тебе это понадобится.
Если б я знал, насколько его слова будут пророческими!
И вот уже четвертый день я утро провожу сначала в беге, а потом на полосе препятствий. После обеда у меня стрельба в тире, езда верхом (ну хоть тут я не устаю – привык), упражнения с макетами орудий, основы рукопашного боя, а потом еще и теория, которую преподает мне, моим офицерам и сержантам молоденький югоросс по имени Николай. Но, если честно, мне это начинает нравиться. Если бы мы были в такой же форме во время войны между штатами, вполне возможно, что мы победили бы при Геттисберге, и все пошло бы совсем по-другому.
– Сэр, – я повернулся на бок и увидел близнецов Джонсонов. С их отцом я был весьма дружен. Но он погиб под тем самым Геттисбергом, будь он неладен, и мальчики его практически не помнят. Я так и не понял, кто из них заговорил со мной – Тимми и Томми были похожи друг на друга, как две горошины из одного стручка.
– Сэр, разрешите обратиться? – сказал один из них.
– Разрешаю! – ответил я.
– А зачем нам все это? Бегать, перелезать через препятствия, стрелять из ружей… Опять же, давать майору Слону и другим русским нас колотить во время «занятий по рукопашному бою». Мы же артиллеристы, не какая-нибудь там пехота!
– В Древней Спарте, – сказал я, – матери и жены, провожая своих мужчин на войну, говорили им: «Со щитом или на щите». Учили же, наверное, в школе?
