Борис Орлов - Рокировка
После того как он расписался в сдаче документов, Александр наконец-то принял решение и уже протянул руку к телефону, как тот взорвался требовательной и резкой трелью.
– Четыреста двадцатый кабинет.
В трубке раздался глуховатый голос Сталина.
– Саша, поднимись ко мне.
– Иду, дайде.
Закрыв и опечатав дверь, Александр кивнул сотруднику НКВД, сидевшему у лестничной клетки, и поспешил в рабочий кабинет Сталина, гадая, чем вызвана такая срочность.
В приёмной, несмотря на поздний час, сидели три человека. Незнакомый комбриг и два штатских с толстыми папками в руках.
Поскрёбышев – бессменный секретарь Сталина, лишь кивнул на приветствие Александра и махнул рукой «проходи, мол».
В кабинете кроме Сталина находился Лаврентий Берия, в данный момент – народный комиссар внутренних дел, после того как Кирова перебросили заведовать новым Наркоматом идеологической и воспитательной работы.
– Товарищ Берия. – Александр кивнул наркому, пожал протянутую руку и после разрешающего кивка Сталина присел на стул.
– Ты хотел посмотреть на того, кто написал программу подготовки штурмовых и противодиверсионных групп? – Сталин усмехнулся, гладя прямо в глаза Берии. – Смотри.
К чести Лаврентия Павловича, тот даже бровью не дёрнул, и только в глазах что-то такое непонятное зажглось, словно какой-то старый пасьянс наконец сложился. Он помолчал, чему-то улыбнулся и произнёс:
– Ну тогда слушай, товарищ Саша. Мы же сейчас фактически в состоянии войны с Польшей. Те после начала гражданской войны буквально взбесились. Поняли, что от Германии больше угрозы нет, и начали потихоньку гадить в приграничной полосе. Диверсии, похищения, и просто убийства. Ну мы и направили три штурмовые роты туда на практику. Обстрелять, да и просто посмотреть на людей в боевой обстановке.
И тут как раз прорыв крупного отряда с сопредельной территории. Пилсудчики[210] недобитые да белогвардейская сволочь. И знаешь, пограничники бы их пропустили. Шли пешим ходом, через болота, да ночью в дождь. Даже пушку тащили. А алабинцы сразу след взяли. Словно волкодавы. Нагнали их возле хутора Деревеньки. Двадцать человек, с ручным вооружением, против трёх сотен бойцов с пулемётами и одной пушкой. И знаешь, они их просто вырезали. Как курей. Почти без стрельбы. Глушители на автомат тоже ты придумал?
Александр кивнул. Пистолет-пулемёт Дегтярёва, лишённый защитного кожуха деревянного приклада, но получивший простой, но эффективный вихревой глушитель и удобную откидную скобу-упор, стал смотреться довольно монструозно, но работал отлично.
– Под конец постреляли немного, их там человек пятьдесят оставалось. Но в итоге – только десять пленных. А наши не потеряли ни одного человека. Броня эта… тоже ты, наверное? – И не дождавшись ответа Александра, продолжил: – Никто не ушел. Ты мне вот что скажи. Эта вот программа она только для штурмовых подразделений? Ещё что-то можно?
Александр молча посидел, подбирая слова.
– Я что хочу сказать, товарищ народный комиссар. Спецназ этот или Осназ, как ни назовите, это очень специфический инструмент. Ну как шпага. Может в долю секунды прикончить тяжеловооруженного рыцаря, невзирая на доспех. Но если получит удар сбоку, просто сломается, словно спичка. Так и штурмовые подразделения. Хороши они именно при штурме или вот, как сейчас, при зачистке. Но если вдруг нужна будет глубинная разведка – полягут все ни за грош. Можно сделать и для разведки свой курс. Но тут важно что… Инструкторы наши и так всё знают, и всё умеют. Всё, и даже больше. Но вот учить бойца нужно не всему подряд, а только тому, что нужно в данной боевой ситуации. А у нас часто получается, что мы хотим сделать из бойца универсала, а получаем посредственность во всех областях, хотя могли бы иметь качественного профессионала в одной-двух специальностях. Поэтому можно выделить грубо несколько таких логических кустов. Ближняя разведка – диверсии, штурмовые операции – захват, и глубинная разведка – диверсии. Таких спецов нужно готовить на конкретный театр военных действий, и если переучивать на другой, то делать это спокойно и основательно. Ну и физическая защита – телохранители. Это вообще особая статья. Там и психотип подбирать нужно, и вообще.
Поэтому я предлагаю создать учебный центр на базе Алабинского полка. Собрать туда снайперов, взрывников-диверсантов, просто охотников и специалистов по физической подготовке. Я, конечно, помогу, чем смогу, но мне просто не разорваться. Да и специалистов классом выше себя я уже встретил очень много. Беда в том, что почти никто сейчас не представляет, как будет выглядеть война завтрашнего дня, и во всём мире сейчас готовят людей к прошедшей войне. А мы всё-таки пытаемся готовить к завтрашней.
– Как чётко всё разложил. – Берия покачал головой и посмотрел на Сталина.
– Не смотри на меня так. – Сталин прищурился. – Совсем не отдам. Будешь привлекать как консультанта, и то не всегда. Будет у тебя три часа в неделю. Вот их и расписывай, как хочешь. Хоть по часам, хоть по минутам. И я не торгуюсь. – Сталин чуть повысил голос. – И ещё, Лаврентий. Лучше будет, если об участии Александра Сталина никто не будет знать, кроме тебя. Ему, кстати, ещё в школе учиться. – Он пыхнул трубкой, и в воздухе повисло плотное облако дыма.
– Дайде, а нельзя экстерном сдать? – поинтересовался Александр. – Ну нет моей мочи сидеть в школе ещё три года. Это ж сколько дел можно сделать?
– Каких ещё дел? – Сталин подозрительно нахмурился.
– Ну вот хочу, например, написать ТЗ на автоматический и реактивный гранатомет, но нужно встречаться с Грабиным и Таубиным. В идеале конструкторов-пушкарей и профильных инженеров вообще нужно свести в одно КаБэ и выдать им такую же пачку техзаданий, но заниматься этим должен наркомат вооружений, а они и так уже на меня посматривают с подозрением. Люди-то совсем не дураки, складывать два и два научились. Потом нужно обязательно создать аналитический отдел. Для начала при центральном комитете, а там посмотрим. По управляемому вооружению затык. У Королёва авария за аварией. Нужно идти по всей цепочке и понять, где провал. Да мало ли ещё.
– Рано или поздно все странности, что тебя окружают, всё равно просочатся. – Лаврентий Павлович развёл руками. – Тут нужно или дезинформационную игру проводить, или оперативное прикрытие строить.
– Вот и займись. – Сталин хмуро кивнул. – Режим по этой теме – максимальный. А Таубина этого я помню, – ворчливо произнёс Сталин. – Что ни проект, то какие-то потёмкинские деревни. Прожектёр. А вот Грабин просто молодец. Светлая голова. Представляешь, Лаврентий, он додумался привлекать врача-физиолога для проектирования органов управления пушками. Чтобы человеку было удобно.
– Так для этого и встретиться нужно. Сделать, так сказать, внушение. Ну и конечно, техзадание максимально подробное, и грамотного инженера в помощь. Всякий человек хорош, будучи использован на своём месте. А Грабин да, молодец, конечно. Но вот у нас в пехотной роте, кроме пулемётов и гранат, вообще ничего нет. Некому даже мины перед позицией выставить. А если танки попрут?
– Артиллерию запросят, нет? – Берия улыбнулся и поправил пенсне.
– Да какая артиллерия на поле боя? Будет такое месиво и неразбериха. Ни артиллерии не будет, ни самолётов. Ну, то есть будут, но далеко не всегда. Самолёты зависят от погоды и связи, а артиллеристам нужно для начала приготовиться, выставить координаты и корректировщика. Это сработает в обороне, а в наступлении? А тема с самоходными артустановками опять забуксовала.
– Я читал твою записку. – Сталин вздохнул. – Работаем, но не всё сразу.
– Так и не надо сразу, – согласился Белов. – Но тормозим мы просто кошмарно. Там подпихнуть, тут наказать. По заводам проехать, А тут ещё школа эта…
– Я тебя понял. – Сталин отложил трубку. – Давай иди, отдыхай, завтра продолжим, ладно?
Когда Белов ушёл, Сталин вопросительно посмотрел на Берию.
– Дельный парнишка. – Берия кивнул головой. – Но один всё равно не справится. Просто не знает, как работает наша система. Мы порой буксуем, а уж он и подавно. Надо под него отдел создать.
– А чем тебя ОИП не устраивает? – Сталин встал, поднял руки и глубоко вздохнул, прочищая лёгкие, как научил его Александр.
– Можно и в этом отделе, – согласился Берия, – но я предлагаю сделать ещё что-то вроде военного контроля. Откомандировать туда из РККА комкора из неболтливых, или даже командарма, и пару моих сотрудников в чинах, чтобы страх нагонять. А его будем пристёгивать как члена комиссии с правом решающего голоса. Он же пользуется изменением внешности для поездок на заводы? Ну вот слепим ему такую личность и дадим полномочия. Заодно посмотрим, как он будет руководить.
– Нечего там смотреть, – заметил Сталин и, походив по кабинету, сел. – Мою охрану так гоняет, даже дым идёт, а они ему в рот заглядывают. Что сегодня скажет их великий учитель. – Иосиф Виссарионович фыркнул. – Но с комкором ты хорошо придумал. В такой тени можно и слона спрятать.
