Владимир Поселягин - Коммандос
По трофеям и другим британским семьям скажу так. Семьи пока не трогаю, болел, да и времени уже нет, пусть успокоятся, они ведь наверняка поняли, что произошло в том пожаре. Из самолета я ценности вывез и разложил их по ячейкам трех банков. Те трофеи, что хранились на складе в Оттаве, раскидал по банкам столицы и Торонто. Часть золота прикопал на участке моего дома в Торонто. В общем, раскидал по схронам. Потом занялся подготовкой к этому морскому путешествию.
Гордон получил широкие полномочия и некоторые инструкции, как развивать компанию, богатеть самому и делать богатым владельца. Когда я посмотрел, сколько он получил за первый месяц с Тимониным, я чуть не упал, пару таких зарплат, и они свою корпорацию организуют. В складчину, естественно. Отличные деньги, должен я сказать, получили, но и от них я ждал не меньшей отдачи, и оба меня пока не подводили, работали рвя жилы, пополняя мои счета. Пока шла война, деньги на перевозках реально можно было грести лопатой.
— Отличная скорострелка, — услышал я за спиной.
Обернувшись и посмотрев на подходившего капитана, я кивнул.
— Согласен, отличные зенитные пушки.
— Вы бы бушлат сверху накинули, ветер устойчивый, а вы после тяжелой болезни.
— Сейчас в каюту уйду, там тепло. Наблюдал за исчезающим вдали портом. Когда я еще вернусь сюда!
— Долго планируете отсутствовать? — насторожился капитан.
— Полгода, скорее даже больше, может и год. Но связь я все равно с вами буду держать, телеграфное сообщение из Швейцарии действует. Я дал Фрэнку адрес, куда можно отправлять сообщения. Вам, кстати, тоже.
— Так это адвокатская контора, посредники, да и отмечать письма необходимо до востребования. Адреса мы вашего не знаем.
— Лучше его вам и не знать, я там по гостиницам мотаться буду, проще мне самому к адвокатам заехать и забрать все сообщения.
— Все же вам лучше пройти в тепло, одеты вы, конечно, хорошо, но продуть может в момент.
— Пожалуй, да, пора. Схожу в буфет, чайку горячего попью с лимончиком… Смелый, за мной!
Плаванье проходило вполне нормально, три раза сыграли боевую тревогу, когда были замечены подводные лодки. Во всех случаях произошла торпедная атака. Потеряли одно судно, второе с пробоиной в борту дошло само, но сняли с потопленного экипаж, и конвой пришел в Ливерпуль. Этот поход был по потерям одним из самых тяжелых, сразу три подлодки вышли на нас, но как бы то ни было, конвой все же прибыл к месту назначения.
Зато все эти десять дней пути я провел в активных тренировках, экипаж и немногочисленные пассажиры, что возвращались в Британию или направлялись туда по какой-то своей надобности, каждый день видели, как я ношусь по переходам, лестницам, палубам и коридорам со щенком. Да, тренировался я каждый день, бегая сначала по пять километров, а к концу пути и по пятнадцать. В принципе, за это время я восстановил до прежнего уровня свои физические параметры, осталось только проверить их в деле.
Когда мы прибыли в порт и прошла разгрузка, в числе прочих пассажиров я покинул борт судна. Что дальше делать, мои люди знали, так что, оставив их в порту, ящик с мотором был отправлен почтой в Лондон, на почтовый склад до востребования, я прошел таможенный досмотр. Оттуда с вещами отправился в гостиницу, а там уже узнал, когда идет поезд до столицы Британии, и на следующее утро, на сегодняшний рейс я опоздал, направился в Лондон.
Купе тут были не такие, как я привык — с возможностью провести ночь, а обычные кресла по шесть штук в купе и столик. Люди сидят, читают газету и ждут прибытия поезда по назначению. То есть территория Британии такая маленькая, что даже сутки ехать не требуется.
— Чай-кофе? — зашел в купе проводник.
Кроме меня здесь было трое пассажиров, у нас было специальное купе, где можно было держать домашних животных, остальные заказали кто что, а я кофе. Мне нужно было взбодриться, сознание прочистить кофеином.
Покосившись в сторону дамы, что сидела рядом, она прятала свою кошечку от философски настроенного Смелого — тот размышлял, за какую часть кошки цапнуть, я вернулся к просмотру свежей газеты со сведениями, которые меня заинтересовали. Это была повторная заметка о произошедшем два месяца назад. Тогда произошла бомбардировка одного из заводов, и что странно, его название мне было знакомо, поэтому в пятый раз читая эту статью, где описывали многочисленные жертвы, что перевалили за тысячи, и какие разрушения были нанесены, пытался вспомнить. Мысль постоянно ускользала от меня, и я принялся читать эту статью в шестой раз, даже особо не отреагировав на возвращение проводника с заказами, машинально взял чашечку кофе и стал отхлебывать.
Воспоминание как молния пронзило меня: захват «Энигмы», «операция Ультра», ну конечно! Во время учебы в военном училище преподаватель коснулся этой темы, причем с подробностями. Немцы и не подозревали, что их машинки, захваченные с подводных лодок, сначала с U-101, это было в сороковом и вроде U-559, это уже в сорок втором произошло, были легко взломаны. Британцы читали их сообщения, не сообщая Союзу о том, что знают практически все действия немецкого флота, подставляя под удар союзников. Даже позволяли наносить себе большие потери. Например, случай с этим заводом. Преподаватель тогда несколько раз повторил, что если бы усилили истребительное и зенитное прикрытие этого завода, немецкие летчики бы кровью умылись, но правительство предпочло сделать вид, что оно не знало об этом, хотя информацию получили за два дня до налета, и потому держало все это в тайне. То есть плевать им на своих граждан, главное — секрет сохранить, чтобы немцы не догадались о том, что их читают. Ай-ай-ай, нехорошо они поступают.
Сложив газету, я положил ее на столик и стал задумчиво смотреть в окно. Первая же мысль раструбить об этом в газетах как пришла, так и ушла, мои суда тоже ходят в Атлантике, и британцы неплохо чистят эти воды от немцев, а вот сообщить нашим, вот это можно. По-тихому, через посольство. Сталин не любит, когда его кидают, союзники должны во всем помогать друг другу, а тут такая подлянка. Не-е, парни, выведу я вас на чистую воду.
Следующие часы, пока мы не прибыли в Лондон, я так и сидел, задумчиво поглядывая в окно на снежный пейзаж с белыми полями с замерзшими деревьями. У нас был скоростной экспресс, так что мы уже вечером были в столице. Покинув со щенком вокзал, мы прошли следом за носильщиком к выходу и устроились в такси, пока багаж укладывали на крышу — там был явно самодельный багажник.
— Я смотрю, вас тут серьезно бомбят, — пробормотал я, рассматривая неподалеку разрушенное и обгоревшее здание.
— Да, сэр, пару раз в неделю обязательно устраивают налет, боши чертовы. Куда отвезти вас, сэр?
— В тихий район на окраине, где нет предприятий военного значения. Есть в таких местах отели или гостиницы?
— А вы умный человек, сэр, сразу видно деловую хватку и осторожность. Есть такие отели, сейчас довезу вас, — кивнул таксист и, отъехав от вокзала, направился по одному ему известному маршруту. Как он ориентировался во тьме, мне было непонятно.
Как оказалось, в столице все же имелся комендантский час, но у таксиста было разрешение работать в это время, нас трижды останавливали патрули, проверяли документы у него и у меня, позже отпуская. Как бы то ни было, через час такси остановилось у темного, не освещенного здания, да и весь город был затемнен, соблюдали светомаскировку, за этим специальные команды следили, я покинул салон машины и встал у открытой двери, пока таксист бегал, звал прислугу.
Пользовались здесь свечами, но это не помешало разместить меня в номере и, оставив подсвечник с тремя свечами, тяжелые плотные шторы на окнах позволяли использовать такой неяркий свет, также принесли мне целую кипу газет, как новых, так и старых, а чуть позже был доставлен ужин.
Пока щенок бегал по моим двухкомнатным апартаментам с ванной комнатой, я, расположившись в кресле, читал газеты, особенно раздел объявлений, и спустя какое-то время нашел то, что искал, меня интересовала продажа самолетов. Из трех десятков объявлений я нашел только два таких частных объявления о продаже. Записав данные, я доел ужин, Смелый под кроватью хрустел свиными ребрышками, и, убрав листок в карман, спустился по лестнице — мой люкс был на третьем этаже — к портье. В номере не было телефона, но он был в отдельном кабинете на первом этаже. Расположившись в нем, я стал связываться с абонентами по обоим объявлениям. Первый после долгого ожидания так и не ответил, поэтому я сообщил телефонистке второй номер и довольно быстро меня связали с нужным человеком. Сперва ответил слуга, а потом подошел и хозяин продаваемого самолета.
— Доброй ночи, — поздоровался я. — Алекс Кортес, гость вашей прекрасной страны. Я нашел старое объявление о продаже вами самолета, он уже продан или нет?
