Дайте собакам мяса (СИ) - Черемис Игорь

— Не хочу, — она упрямо наморщила лоб. — У Чернышева хорошо, но когда я там, я всё время думаю о том, что я плохая артистка и что мой уровень — вот такой театр в далекой области… Они напоминают мне… Знаешь, у Володи… у Высоцкого первая жена была его сокурсница, но его взяли в театр Маяковского, а её отправили как раз на Украину. Она пыталась устроиться в Москву, но её никто не принял… Он рассказывал, что она сейчас работает где-то на Урале, и уже смирилась с тем, что никогда не будет актрисой первого ряда… это возможно только в Москве. Хотя я вот в Москве, но тогда, при распределении, совершила ужасную ошибку… и теперь расплачиваюсь за неё.

Ошибкой Татьяна называла свой приход в театр на Таганке; на мой взгляд, эта ошибка была вполне простительной. У неё была не очень понятная мне история учебы в театральных училищах — сначала она поступила в Щукинское, проучилась там год, ушла, ещё через год поступила во ВГИК, который к театрам относился очень отдаленно. У них была какая-то чехарда с мастерами курса, но диплом она получала под руководством Бориса Бабочкина, Чапаева из одноименного фильма.

Вгиковцев, как правило, распределяли по киностудиям, но Бабочкин активно зазывал Татьяну в Малый театр, где работал сам; она же сумела как-то растопить сердце то ли самого Юрия Любимова, то ли его гражданской жены, актрисы Людмилы Целиковской, и оказалась на Таганке, который буквально гремел на всю Москву. Правда, единственным результатом прихода в эту труппу стали отношения с Высоцким — в спектаклях она была на третьих ролях и играла каких-нибудь «придворных дам» или «плакальщиц». С кино у неё тоже не складывалось — за шесть лет была пара эпизодов и одна почти главная роль в странной драме «Впереди день». Я этот фильм не помнил, но «мой» Виктор его смотрел и остался недоволен, а Татьяна честно призналась, что режиссер взял её на роль лишь из-за переданной через Ивана Бортника просьбы Высоцкого, рассчитывая на пару песен для своей картины в обмен на эту услугу. Но песни Высоцкого зарубил худсовет студии, а она осталась — хотя совсем не гордилась этой работой. [1]

Я вообще подозревал, что отношения Татьяны с Высоцким были для неё чем-то вроде компенсации за творческие неудачи — мол, пусть у вас роли главные, зато посмотрите, с кем я сплю. Но я мог и ошибаться. После встречи с Высоцким она тут же развелась с мужем, каким-то циркачом, за которого выскочила ещё в институте — это могло говорить и о том, что какие-то чувства к глубоко женатому барду у неё были. В целом же Татьяна пока оставалась для меня загадкой — я не понимал большинство её поступков и мог лишь тихо работать при ней психотерапевтом, поднимая её настроение. Но я не знал, что делать с с её идеей насчет «плохой актрисы» — несмотря на весь опыт общения с этой братией, накопившийся у «моего» Орехова и доставшийся мне по наследству. На мой взгляд, плохих актеров не бывает — ты либо актер, либо нет. Но я не знал, как донести до Татьяны простую мысль, что ей нужно всего лишь чуть больше уверенности в себе. Или найти своего режиссера, который будет точно знать, что с ней делать. Правда, в обоих случаях я мог внезапно оказаться третьим лишним, остаться в стороне и видеть своего ребенка только по выходным, чего мне категорически не хотелось. В целом же я находился в раздрае, мне не свойственном.

— Ошибки всегда можно исправить, — я пожал плечами. — Ты вкусно готовишь.

Эта похвала вызвала тот эффект, на который я и рассчитывал — Татьяна немного оттаяла. Со временем нужно будет придумать что-то другое, но пока такая уловка была безотказным средством.

— Спасибо, — она даже скорчила прелестную гримаску. — Но я всё равно не останусь. Надо ещё бумаги в театре оформить, пока… и родители скучают.

Я мысленно пожал плечами, соглашаясь.

— Ну раз так, то так, — я снова улыбнулся. — Тогда начинай думать, какие подарки повезешь родителям и знакомым. Я бы предложил местное сало, в Москве такого точно нет.

[1] Строго говоря, фильм «Впереди день» — не самый плохой по меркам конца 1960-х. Это черно-белая драма Павла Любимова по повести Ирины Велембовской, там хороший актерский состав — Виталий Соломин, Леонид Неведомский, Майя Булгакова, тот же Бортник. Сам фильм — история двух разлученных в детстве братьев. Иваненко играет жену героя Бортника, от которого уходит к одному из братьев — доброму и уступчивому герою Неведомского, но со счастьем там не складывается. Фотки актрисы в чем-то вроде спортивного топа — это оттуда.

Много позже (году в 2008-м) Павел Любимов (они с Татьяной, кстати, были почти ровесники, Любимов — на 3 года старше) говорил об Иваненко вот так:

«Танечка Иваненко — моя давняя любовь, даже страсть. Она нравилась многим. Иваненко была настоящей сексуальной бомбой еще во ВГИКе.… Моя страсть к Тане, а грубее сказать, даже похоть, хотя с ней, извините, никогда не спал, проявилась в приглашении этой актрисы на главную роль в фильме „Впереди день“. Ее уже тогда считали любовницей, пассией Высоцкого. Роль циничной, распутной девицы, коварной соблазнительницы ей как раз очень в то время подходила. Роль эту она сыграла вполне пристойно. Хотя более талантливая актриса сделала бы из такого материала конфетку. Внешние качества не могли сработать на полную катушку из-за отсутствия должного таланта».

На мой взгляд, с его стороны это было очень грубо и подло — Иваненко была жива (она умерла в 2021-м) и наверняка читала его откровения. И это если не говорить о том, что от режиссера на съемочной площадке зависит очень многое, в том числе и «делание актером конфетки» из материала.

Глава 3

«Что тревожит ваши сны»

Москва встретила нас обычной вокзальной суетой и песней «Позови меня с собой», которую очень неумело, но старательно наигрывал на копеечной гитаре парень в очках и зеленой штормовке, сидящий прямо на платформе рядом с кучей битком набитых рюкзаков. Ему внимали несколько подобных же особей обоего пола, которые заняли половину прохода. Я их определил как туристов — субботним утром такие группы часто уезжали на электричках в дальнее Подмосковье, чтобы пройти за день километров десять до соседней станции, разбить лагерь на берегу реки и вволю насладиться лесным воздухом и прочими плюшками, которые днём с огнем не найти в огромном городе.

Мне пришлось сильно напрячься, чтобы не отобрать у этого очкарика гитару и не показать ему правильные аккорды, но я покосился на Татьяну, которая так и не сменила гнев на милость в отношении моей гитары — и прошел мимо. Лишь отметил, что поет он на русском, а другие туристы слышат эту песню пусть и не в первый, но явно не в тысячный раз. Впрочем, сейчас с переносными магнитофонами дела обстояли так себе, поэтому гитара и умеющий на ней играть человек были непременными принадлежностями таких вот туристических групп. Да и в целом вся эта КСП как раз в это время переживала невиданный взлет и расцвет — уже лет через десять в системе останутся одни энтузиасты, за которыми, кажется, даже присматривать наши будут лишь по инерции.

Мы с Савой тогда в Киеве записали две версии «Позови…» — на русском и украинском языках. Что с той записью сделал звуковик из театра имени Леси Украинки — бог весть, мне было по барабану, а Саву чуть позже захватили совсем другие дела, так что и он тоже вряд ли интересовался. Я надеялся однажды услышать «Позови» из динамика вытащенного на улицу магнитофона, но в Сумах до этого так и не дошло. А песня неведомыми мне путями уже оказалась в Москве и разошлась в среде любителей отдыха на природе. Впрочем, мы с Савой действительно пели её под две акустики, так что «Позови…» могли признать своей и в КСП.