Николай I Освободитель. Книга 6 (СИ) - Савинков Андрей Николаевич
Нельзя сказать, что Россия в эти времена была впереди планеты всей. Даже с учетом моего вмешательства. Но вот в плане оружия за последние тридцать лет мы превратились в признанного лидера и законодателя мод. То, что у нас каждые несколько лет появляются прорывные, меняющие все представление о современной войне новинки — капсюльные штуцера, ракеты, револьверы, стальные пушки — уже стало привычным как в Европе, так и за ее пределами. Это, надо сказать, неслабо помогало нам зарабатывать на продаже смертоносного железа за границу.
Причем тут речь идет не только об устаревших образцах, которые снимались в русской армии с вооружения и продавались всяким там мексиканцам, японцам и египтянам. За теми же предельными шестилинейными винтовками Маркова, которые потихоньку начали снимать с вооружения, уже разве что очередь не выстроилась, желающих их купить было как бы не больше чем самих винтовок. Впрочем, тут главным фактором все же была цена а не качество уже изрядно пострелявшего на своем век железа.
На экспорт отлично шли те же револьверы. Так, например, еще в 1822 году британский флот сначала закупил для своих офицеров пять тысяч «Бульдогов», а потом и вовсе выкупил лицензию на их производство и принялся клепать барабанники у себя в Манчестере. Мы же, сидя на диване и ничего не делая, получали с каждого выпущенного островитянами ствола роялти в пять рублей, зарабатывая деньги буквально из воздуха.
Несколько тысяч барабанников отправились через океан в США. Из всех знаменитых в будущем оружейных марок там пока появился только «Ремингтон», производство которого пока больше напоминало гаражную мастерскую и на промышленного гиганта совсем не тянуло.
Полковник Кольт — который и полковником-то, кстати, не был — приезжал к нам на Сестрорецкий завод с предложением наладить производство барабанников в Америке, однако мы с ним не сошлись по деньгам, и он отправился восвояси в надежде изобрести что-то свое. Учитывая, что мы активно патентовали свои изобретения во всех наиболее значимых странах, ему мало что светило на этом поприще.
В тех же США патент на изобретение давал право выпускать продукцию, не боясь конкуренции в течении двадцати лет. Учитывая, что мы последовательно запатентовали сначала сам барабанный принцип подачи патронов, потом прицел, состоящий из целика и мушки, рычаг-давилку для упрощения перезарядки и даже упор под выемку между ладонью и большим пальцем, который делал стрельбу куда более комфортной, конкурентам в ближайшие лет двадцать мало что светило. А на подходе были уже модели с самовзводом, а чуть дальше — использующие унитарный патрон. Историю о том, как Кольт запатентовал барабан со сквозными отверстиями, предназначенный для использования патронов с металлической гильзой и потом двадцать лет не имел вообще никаких конкурентов в США, я помнил еще из прошлой жизни и упускать возможность поживиться на внешних рынках не собирался.
В общем, любовь к оружию у янки уже была, а самого оружия пока особо не было, и мы с удовольствием этот пробел как могли исправляли. С выгодой для себя, естественно.
Тут можно возразить, что вооружать потенциальных противников — недальновидная политика, однако если говорить честно, то британцы все равно бы обеспечили бы себя оружием с нашей помощью или без. Только в первом случае мы с этого дела еще поимели долю малую.
Винтовка Маркова в 1833 году начала по лицензии производиться в Пруссии. Темпы немецкого производства были существенно ниже нежели те, что демонстрировали суммарно четыре главных российских оружейных завода, но и армия у пруссаков тоже была не так чтобы очень большая, так что пока они обеспечивали себя сами.
Вообще, пока переход на казнозарядные системы шел в Европе ни шатко ни валко, слишком уж много дульнозарядных винтовок было произведено за два десятилетия перед этим, чтобы так просто отправить сотни тысяч стволов в переплавку. А главное: преимущества казнозарядной системы — при куда более высокой стоимости как самого оружия, так и боеприпасов к нему — западным военным были банальным образом не столь очевидны. Генералы как обычно готовились к предыдущей войне и во многом продолжали мыслить категориями кампаний против Наполеона, где качества одного отдельного стрелка практически ничего не стоили по сравнению с обученностью и подготовкой частей в комплексе.
Ну и нужно понимать, что мы сами начав производство этих винтовок в конце 1820-х, показали иностранным аташе ее только тогда, когда приступили к массовому перевооружению линейных полков. То есть в 1831 с началом широкомасштабной военной реформы. Пока еще европейцы почешутся, обоснуют своим правительствам необходимость разработки подобных винтовок, проведут исследования и испытания, наладят производство… Думаю лет пять-семь в запасе у нас еще вполне было. А там глядишь, уже можно будет думать и о переходе на продольно-скользящий затвор и уменьшенный калибр, чтобы продолжать сохранять, отрыв от преследователей. Гильза опять же цельнометаллическая уже на подходе была…
— А Юрьевич говорит, что такая стойка не правильная, — посмотрев, как мы с Машей совместными усилиями выпустили все шесть пуль по мишени, прокомментировал происходящее наследник. — Генерал говорит, что из боковой стойки стрелять удобнее.
— Без сомнения, — сунув дочери в руки шомпол для удаления несгоревших частиц пороха из барабана перед перезарядкой, я повернулся в Саше. — Для зачетной стрельбы по неподвижной мишени — удобнее. Я даже спорить не буду.
— Но? — Уловил подтекст в моих словах сын.
— Но если тебе во время стрельбы нужно двигаться, прятаться за укрытиями, например, и если твой противник тоже не стоит на месте, а перемещается, то такая статичная стойка просто невозможна. Барабанник будет болтаться как хм… — Я бросил взгляд на Машу, которая прочистив щеткой барабан теперь, высунув от усердия язык, отмеряла из фляжки меры пороха, — как попало. И никуда ты не попадешь. Попробуй сам: выстрел, несколько шагов в сторону, выстрел по другой мишени, уход в укрытие. Ну и в случае перестрелки в помещении, поверь, выбить барабанник из вытянутой вперед руки противника — первейшее дело, а когда рукоять держишь двумя руками, сделать это гораздо сложнее.
— Хм… Интересно… — Сын, выслушав мой ответ как будто немного по-другому посмотрел сначала на револьвер, потом на меня, — откуда ты все это знаешь?
— На свете много, друг Горацио такого, что и не снилось нашим мудрецам, — многозначительно хмыкнул я и вновь повернулся к уже снарядившей барабан дочери. Не признаваться же наследнику, что вся моя стрелковая подготовка на 80% состоит из чисто теоретических знаний, подчерпнутых из приключенческой литературы и голливудских фильмов. В той жизни из короткоствольного оружия я стрелял на полигоне всего несколько раз и то исключительно для собственного удовольствия без глубокого погружения в тему. Кто ж мог подумать, что такие знания могут в итоге пригодиться на практике?
Кроме стрелкового оружия у нас в экспериментальное производство пошли ручные гранаты. Такие себе натуральные немецкие «колотушки» времен мировых войн на деревянной палке и с терочным запалом внутри. Наконец дошли руки реализовать идею, которая казалась привлекательной еще в 1812 году, но которую в итоге пришлось отложить тогда в долгий ящик.
Не мудрствуя лукаво я тупо скопировал всю начинку немецкой гранаты заменив правда отсутствующий пока тротил на обычный пироксилин. А так — терочный запал, шнур с грузиком, завинчивающаяся крышечка на конце остались примерно теми же. Примерно, потому что я все же устройство «колотушки» знал исключительно теоретически, впрочем, механизм там был простейший — в отличии от тех же «лимонок», где наличествовала более сложная механика, — что, собственно, и обусловило выбор конструкции.
Пока была изготовлена только небольшая партия исключительно для обкатки технологии, однако при необходимости выпускать эти гранаты можно было тысячами не слишком напрягаясь. Никаких хитрых станков для этого не требовалось, можно было их клепать в любой мало-мальски оборудованной мастерской. Впрочем, были у нее и очевидные недостатки, упиравшиеся в первую очередь в само взрывчатое вещество. Пироксилин был сам по себе жутко гигроскопичен и, натянув из воздуха влагу, быстро терял свои свойства. Просто переставал взрываться.
