Режиссер Советского Союза 6 (СИ) - Яманов Александр
Надо будет ехать к Фурцевой. Ведь опять партократы извратят идею, и уничтожат хороший народный порыв. Помнится, на заре карьеры Екатерина Алексеевна не чуралась вникать в молодёжные движения и лично встречалась с его лидерами. Человек искренне хотел понять, чего не хватает советской молодёжи и какие действия должна предпринять власть, дабы не навредить.
А жена ещё издевается — мол, Мещерский балабол. Тут разрываешься на части и не знаешь за что хвататься. Вроде всё успокаивается и идёт по плану, как сразу вылезает новая напасть. Вот подгружу её через пару лет частью своих дел, и настанет мой черёд глумиться.
— В смысле — передвинуть дату, и ещё отдать бумагу? — я не сразу понял, о чём говорит Каплан.
По приезде на Горького я решил не подниматься к себе, а нормально отобедать в столовой при киностудии. Борщ, куриная котлета с пюре, витаминный салат и компот, обошлись мне в шестьдесят две копейки. И надо сказать, что такой едой не зазорно накормить какую-нибудь иностранную делегацию, а то тащим их сразу в «Прагу» или «Арарат». Заодно подобное потребление пищи сближает коллектив. В процессе стояния за раздаточным столом перекинешься парой слов со знакомыми и коллегами, услышишь новости и свежие сплетни. Народ увидит, что режиссёр с мировым именем не чурается обычной столовки и не требует себе особое меню, как давно практикуется в Райкоме и тем более Горкоме. Налицо самый настоящий социализм или демократия, кому как удобнее.
И вот я, весь такой сытый и почти довольный, располагаюсь в любимом кресле, как тут же прибегает наш завхоз. Сначала я подумал, что возникли какие-то накладки, связанные с переездом группы и её размещением в Белоруссии. Но из-за подобных мелочей Каплан давно меня не теребит. Общее совещание у нас через два дня, и вроде никаких проблем не предвидится. Значит, какой-то форс-мажор или опять разные райкомы с прочими партактивами кровь пьют. В принципе я оказался прав, но кровопийцы оказались рангом повыше.
Оказалось, что на нашу типографию замахнулись ни много ни мало, а руководители «Политиздата», это которое «Издательство политической литературы ЦК КПСС». Если кратко, то у товарищей произошла накладка — сломалась лучшая машина, а ещё одна находится на профилактике. А к осени необходимо сдать тираж какой-то жутко важной монографии, приуроченной к пятидесятипятилетию Революции. Люди сначала схватились за голову, поняв, что сроки горят, и такой тираж нужного качества в Союзе нигде не напечатать. Оптимальный вариант — разместить заказ у финнов, но это время и валюта, которую вряд ли выделят. И тут одни умник вспомнил, что некая полубуржуйская организация недавно получила новенький «Heidelberger». Ещё у неё нет недостатка в качественной о бумаге. Ну не откажут же эти проклятые нэпманы главной типографии ЦК? Они же не сумасшедшие.
— Нет! Я даже обсуждать не буду подобное предложение. У нас все тиражи готовы к печати, книги переведены, давно нарисованы иллюстрации и написаны примечания. Всё должно идти по плану, — с трудом сдерживая злость, отвечаю своему заму, — Израилич, ты же прекрасно знаешь мой ответ.
— Каюсь, предполагал подобное! — печально ответил Каплан и умоляюще посмотрел на меня, — Я даже был уверен, что ты принципиально откажешься ехать на переговоры на Миусскую площадь. Поэтому с трудом убедил товарища Полякова приехать к нам. Он прибудет примерно часа через полтора. Алексей, прошу, согласись, или хотя бы не иди на открытый конфликт. Это тот случай, когда нельзя показывать характер. Нас и так основательно прижали с некоторых пор. Мне всё тяжелее договариваться по элементарным вопросам.
— Угу. А ты не думал, что «Прогресс» банально доят, видя, какой у нас уровень обеспечения? Ещё и очередной кооперативный дом строим, на который рты раззявили разные паразиты, — отвечаю заму с усмешкой.
Некоторые высокопоставленные товарищи решили, что наше ТО слишком зажралось, и пора делиться. Несколько квартир пришлось отдать под очень тяжёлым давлением, но мы тогда поимели немало плюшек. Но это приняли за слабость, и начались разного рода крохоборские заходы на предмет поделиться импортными холодильниками, телевизорами и кондиционерами, что изрядно бесит. Вот и сегодняшний товарищ точно ничего не получит. Хотя, я слышал от коллег о нём немало хорошего.
Зам главы «Политиздата» не стал рассусоливать, а сразу приступил к делу. Естественно, мы сначала поручкались, товарищ попросил кофе и некоторое время, явно с завистью, рассматривал мой кабинет, обставленный в стиле хайтек. А посмотреть был на что! Я тут не стал мелочиться, заказав себе и руководству ТО новую обстановку в Швеции. Пришлось делать небольшую коррекцию и докупать ещё один комплект, так как мадам Капитонова жутко обиделась и чуть не объявила мне войну. С трудом удалось убедить её закопать томагавк. Всё потому, что подобного оформления кабинетов нет даже у товарища Брежнева, вот и гость малость впал в прострацию.
Далее, как ни в чём небывало, Александр Прокофьевич приступил к ознакомлению меня с техническим заданием, будто я его подчинённый. То есть, мы должны предоставить свои мощности с такого-то числа, обеспечить бесперебойное снабжение бумагой и успеть отпечатать тираж к нужному сроку. При этом вопрос расходных материалов и оплаты труда товарищ упомянул вскользь. Мол, затраты на бумагу будут компенсированы, а рабочие получат деньги по расценкам «Политиздата». Естественно, что все переработки будут возмещены в соответствии с действующим законодательством СССР.
От подобной наглости я маленько обомлел. Сначала подумал, что товарищ попробует договориться и обсудит реальные условия. Но он пришёл приказывать, а не обращать внимания на наши сложности. Поэтому я ответил ему, одним словом.
— Это невозможно!
— Что, простите? — некрасивое лицо функционера сморщилось, будто он съел лимон.
Поляков вообще не классический такой партиец с прогнившими мозгами и тремя классами образования. Товарищ закончил филфак МГУ, имеет много научных работ, в том числе «Атеистический словарь» и «Философскую энциклопедию». Но это не отменяет откровенного хамства и неуважения к нашей организации. Так как я демонстративно молчал, то товарищ начал медленно наливаться краской. Его резкие черты лица обострились ещё сильнее, а голос стал максимально сух.
— Вы понимаете, что подобный отказ сродни идеологической диверсии? Можно даже назвать это враждебным действием в отношении Советского Союза! — видя, что его пафосная тирада не возымела действия, собеседник начал нагнетать, — Это дело государственной важности! Речь идёт о произведении, посвящённом годовщине Революции. Партия не простит вам подобного фрондёрства, товарищ Мещерский! Вы и так позволяете себе слишком много, но всему есть свой предел.
— Давайте я кратко изложу свою позицию, дабы вы поняли мою. Для начала разделим деятельность ТО «Прогресс» и личность товарища Мещерского. Это совершенно разные вещи, — а товарищ-то покраснел, не привык к подобным поворотам и понял, что перегнул палку, начав переходить на личности, — Если мы перейдём на канцелярский язык, то ваш пассаж про партию просто неуместен. Согласно первой статье Конституции — СССР является государством рабочих и крестьян. Я точно так же могу угрожать вам, что советский народ не простит вам попыток запугивания добропорядочного гражданина, выполняющего свою работу. Мы тоже работаем над делом государственной важности. Поверьте, просвещение советских граждан — одна из важнейших задач, которые КПСС ставит перед всеми организациями страны.
— Печать каких-то фантастических книжек, к тому же иностранных авторов, вы считаете важным делом? — хмыкнул Поляков.
Вот вроде грамотный и умный человек. Откуда у него и подобных товарищей столько спеси вперемежку с неуважением к окружающим? Неужели, если ты забрался чуть выше по иерархической лестнице, то уже можно плевать на чаяния простых граждан? Или он действительно думает, что их пропагандистская литература является наиважнейшей для населения? Может, товарищам взять реальную статистику покупок, и сравнить, каким спросом пользуется художественная литература, по сравнению с навязываемым политическим хламом? Этого я говорить, конечно, не буду, хватит мне конфликтов с номенклатурой. Придётся приводить аргументы, дабы обосновать причину отказа.
