Владимир Самошкин - Александр Антонов. Страницы биографии
В апреле 1909 года вся эта троица была в административном порядке выслана из пределов Саратовской губернии.
А Александра Антонова 15 апреля того же года отправили под усиленным конвоем в Тамбовскую губернскую тюрьму где им вплотную занялись гражданские и военные следователи по особо важным делам.
СЛЕДСТВИЕ
Как только в Тамбове стало известно о поимке Антонова, то были немедленно возобновлены следствия по делам о нанесении им огнестрельных ранений городовому С. П. Тихонову, лес-ному кондуктору В. И. Шипилову и об ограблении кассы станции Инжавино.
На первом же допросе Антонов твердо заявил следователям, что виновным себя ни в чем не признает, а от дачи всяких показаний и объяснений категорически отказывается.
Кроме вышеназванных дел, участие Антонова в которых является действительно бесспорным, жандармы и полиция попытались "навесить" на него и такие дела, к которым он не имел никакого отношения. Об этом можно было бы и не говорить, если бы два таких дела не упоминались – пусть и очень глухо – в нашей исторической литературе. Речь идет об убийстве сельского старосты Бирюкова и об ограблении Ржаксинской винной лавки.
Автор этих строк приложил немало усилий, прежде чем нашел в архивах Тамбова и Москвы следственные дела по этим преступлениям. И в результате тщательного изучения этих дел пришел к совершенно однозначному выводу: Александр Степанович Антонов не имеет ни малейшего отношения к ограблению 9 ноября 1907 года казенной винной лавки в поселке Ржаксинские Выселки Кирсановского уезда и к нанесению 11 ноября того же года смертельного огнестрельного ранения старосте села Лу-кино Кирсановского уезда Ивану Александровичу Бирюкову. Собственно, к такому же выводу пришли в свое время и следователи по особо важным делам, которые расследовали и перерасследовали эти преступления. Также, кстати, считала и достаточно информированная о делах своего брата Анна Антонова.
Объективности ради надо сказать и о том, что на Антонова пытались "списать" и еще два дела: ограбление 2 сентября 1906 году в лесу у села Чернавка Кирсановского уезда сборщика налогов Феона Архиповича Насонова на сумму около 5000 руб-лей и ограбление в том же уезде Балыклейского волостного правления в ночь на 25 марта 1908 года. Имел ли Антонов отношение к этим двум преступлениям – достоверно пока неизвестно.
СУД ГРАЖДАНСКИЙ
12 марта 1910 года выездная сессия Саратовской судебной палаты рассмотрела в Тамбове дело по обвинению Александра Степановича Антонова в нанесении им огнестрельных ранений городовому Сергею Павловичу Тихонову 13 июня 1908 года и лесному кондуктору Владимиру Ивановичу Шипилову 21 июня того же года. Суд постановил: лишить мещанина А. С. Антонова всех прав состояния и сослать на 6 лет в каторжные работы.
Предстал перед судом и крестьянин Михаил Николаевич Савельев, который, как известно, помог Антонову скрыться с места преступления. Суд постановил: признать участие М. Н. Савельева в вышеупомянутом преступлении недоказанным и считать по суду оправданным.
СУД ВОЕННЫЙ
В понедельник, 15 марта 1910 года, в 11 часов утра А. С. Антонов вместе с другими участниками ограбления кассы железнодорожной станции Инжавино Г. И. Ягодкиным, И. И. Роговым, Г. С. Поверковым, Ф. 3. Лобковым и укрывателем грабителей Г.Д. Любиным /его отец умер в Кирсановской тюрьме 2 февраля 1909 года / предстал перед так называемым "Временным военным судом в г. Тамбове", а по существу – выездной сессией Московского военно-окружного суда.
Процесс проходил при закрытых дверях в здании Тамбовского уездного земского съезда. Все обвиняемые имели назначенных судом казенных защитников. Антонова защищал присяжный поверенный князь Василий Петрович Ишеев – виднейший тамбовский кадет. Кроме Поверкова и Любина, все обвиняемые признали себя виновными.
В тот же день этот военный суд из трех человек /генерал-майор Дубле и подполковники расквартированного в Тамбове 7-го запасного кавалерийского полка Владимир Сергеевич Попов 1-й и Алексей Михайлович Попов 2-й/ признал всех подсудимых виновными и вынес приговор: Антонова, Ягодкина, Лобкова и Рогова – к смертной казни через повешение, Поверкова – к бессрочной каторге, а Любина – к 15 годам каторжных работ.
Никто из приговоренных к смертной казни прошений о помиловании не подал.
Однако смертный приговор, поглотивший собой для Антонова приговор Саратовской судебной палаты, еще не был окончательным и подлежал утверждению командующим войсками Московского военного округа.
Рапорт
командующего войсками Московского военного округа
генерала от кавалерии П. А. Плеве
министру внутренних дел П. А. Столыпину
26 марта 1910 г.
"Временный военный суд в г. Тамбове 15 сего марта приговорил мещанина Александра Антонова и крестьян Ивана Рогова. Федота Лобкова и Гавриила Ягодкина к смертной казни через повешение, признав их виновными в разбойном нападении 3 ноября 1908 года на станцию Инжавино Рязано-Уральской железной дороги, во время какового нападения из станционной кассы было похищено 4340 руб. 25 коп.
Принимая во внимание: 1) полное чистосердечное сознание всех названных осужденных на суде, а трех из них /кроме Антонова. – В. С/ и на следствии, тотчас же по задержании, и 2) то, что во время вышеупомянутого нападения злоумышленниками никому не было причинено никакого физического вреда, признавал бы возможным заменить названным осужденным смертную казнь ссылкою в каторжные работы: Антонова и Ягодкина -без срока, а Рогова и Лобкова – на 20 лет каждого.
…О таковом предположении своем уведомляю Ваше Высокопревосходительство и прошу не отказать в сообщении Вашего по сему предмету мнения."
29 марта российский премьер-министр и одновременно министр внутренних дел Петр Аркадьевич Столыпин телеграфировал ответ: "Смягчению участи Александра Антонова, Ивана Рогова, Федота Лобкова, Гавриила Ягодкина /в. – В.С./ предположенном размере препятствий не встречаю".
4 апреля 1910 года командующий войсками Московского военного округа генерал Павел Адамович Плеве утвердил, наконец, приговор Временного военного суда в г. Тамбове от 15 марта "с заменою мещанину Александру Антонову и крестьянам Ивану Рогову, Федоту Лобкову и Гавриилу Ягодкину смертной казни ссылкою в каторжные работы: Антонова и Ягодкина без срока, а Рогова и Лобкова на двадцать лет каждого с установленными законом последствиями и крестьянину Григорию Поверкову ссылки в каторжные работы без срока ссылкою в таковые же работы на пятнадцать лет". В отношении Гавриила Любина приговор /15 лет каторги/ был оставлен без изменения.
КАТОРГА
Вот так Александр Степанович Антонов "загремел" на каторгу /а не в ссылку, как утверждают наши энциклопедии/ отбывать которую начал тут же, в Тамбовской губернской тюрьме. Однако, как очень быстро выяснилось, отсиживать до конца свой бесконечный срок Антонов явно не собирался. Деятельная натура, он еще в июле 1909 года разработал детальный план побега и обратился в Поволжский эсеровский обком с просьбой занять ему 700 рублей для подкупа нескольких тюремщиков. Обком немедленно командировал в Тамбов товарища Антонова – кирсановского эсера Константина Николаевича Баженова, но тот поступил не совсем по-товарищески, когда, вернувшись, доложил обкому, что побег абсолютно невозможен.
Но и брошенный родной партией на произвол судьбы Антонов не угомонился. 14 апреля 1910 года он перепилил кандалы и решетку на окне своей камеры №3 на первом этаже, вылез наружу, но был схвачен бдительной тюремной охраной. За попытку побега и порчу казенного имущества /кандалов и решетки/ начальник тюрьмы Михаил Алексеевич Чековский посадил Антонова на неделю в темный карцер.
Выйдя из карцера, Антонов все равно не стал образцовым обитателем Тамбовской губернской тюрьмы. Но то, что он совершил утром 28 июня 1910 года, привело в изумление даже видавшую виды тюремную администрацию. Находясь опять-таки в "любимом" карцере № 8, Антонов совершенно непонятным образом умудрился пробить дыру в потолке, проник через нее в тюремную церковь, где и был случайно обнаружен.
Желая поскорее избавиться от такого беспокойного "клиента", начальник тюрьмы с первым же каторжным этапом отправил Антонова в Московскую центральную пересыльную тюрьму, куда тот и прибыл 6 августа 1910 года.
11 февраля 1911 года Антонов был эпатирован (как всегда, "под особо бдительным надзором") в "родную" Тамбовскую губернскую тюрьму для участия в качестве свидетеля "по делу некоего Туру сова и других".
В Тамбове Антонов задержался до апреля 1912 года и, судя по всему, успел там что-то отчубучить, после чего был тут же этапирован обратно в Московскую центральную пересыльную тюрьму, где и отсидел с 20 апреля по 1 мая десять суток карцера определенные ему Тамбовским окружным судом.
