Ингмар Миваки - Тот, кто не спит
– Я догадывался, что есть путь короче, – молниеносно отреагировал Иона и снова посмотрел на рыжеволосую, на этот раз бесстрашно, прямо в глаза.
– Всем бы твое понимание, – отозвалась собеседница. – Тогда кровь, коей является Свидетель, потечет по здоровому руслу. На голубой планете много миров, но мозги не работают только в вашем.
Слова Свидетеля взрывались в раскаленном сознании Ионы яркими вспышками. Собеседники были на расстоянии вытянутой руки друг от друга, Иона чувствовал, что рыжеволосая действительно не от мира сего, но вместе с тем его тянуло к ней все больше и больше. Они говорили то мысленно, то вслух, и тогда эхо разносило их голоса по подземелью.
– Итак, мы являемся сложным организмом, части которого взаимосвязаны, Тот привычный земной мир, из которого ты предпринял попытку сбежать, – маленькая больная клетка. Чтобы она не заразила соседние, мы призваны подлечить ее, пока не слишком поздно. Всем из-за происходящего у андрил приходится нелегко. Клетки излучают информацию о своем состоянии. Услышать, что происходит у соседей, не так уж и сложно. Но как же нам скоординировать свои действия, если столько помех, причем искусственно созданных? Теми самыми продажными андрилами, пришедшими на смену высокодуховным управленцам?
Иона весь превратился во внимание. Они сидели симметрично. Он находился в поле ее мягкого свечения и не сводил с нее глаз. Со стороны могло показаться, что он пришел на тайное любовное свидание: Иона сидит напротив красивой женщины, то робко, то восторженно глядит на нее, щеки его горят, временами он отводит смущенный взгляд. Выражение лица его быстро менялось, принимая множество самых разнообразных оттенков от полного недоумения и расстройства до блаженного восторга.
«Стало быть, я по-прежнему управляем. Только теперь не системой, а вами», – подумал Иона, глядя в зеленые глаза рыжеволосой.
– Не совсем, – поправила та с улыбкой. – Мы управлять не можем, можем только некоторые функции на себя брать, если у вас чего-то не клеится. Сам понимаешь, какой это геморрой – постоянно за всех работу выполнять. К тому же есть проблема со связью, которую предстоит решить не без твоей, надеемся, помощи. Андрилы-управленцы умышленно искажают суть отправляемых вам посланий.
– Помехи, – кивнул Иона.
– Они самые, будь они неладны. В результате помех второй, то есть виртуальный, мир, созданный на основе технологии, подаренной вам здоровыми собратьями, связь с которыми поддерживается через Свидетеля, стал вторым острием обоюдоострого меча. А все из-за тех, кто уничтожает людей непредусмотренным Межгалактическим Братством способом. Подарили им, понимаешь ли, технологию, а они сразу же изгадили ее. Из-за этого наши сообщающиеся сосуды в некогда прекрасном организме забарахлили и нуждаются в починке.
– И кто же управляет всем организмом, позволь спросить?
– Ай-я-яй, Иона, как не стыдно. Вроде образованный человек, а такие детские вопросы задаешь.
– Ладно, давай по существу. О тех, кто кривую программу запустил.
– Проблема не в тех, кто запустил, а в тех, кто вторую систему не по назначению использует. А программа, как ты выразился, хоть и кривая, а пашет уже достаточно долго. Надо только уметь ею пользоваться, обходя капканы и силки.
Иона напряженно всматривался в собеседницу, пытаясь схватить суть, но чем дольше он на нее смотрел, тем меньше ему хотелось напрягать извилины. Приходилось периодически смотреть по сторонам, чтобы слишком не напрягаться.
– Не дают ввинтить болт в гайку, – пошутила рыжеволосая, разрядив обстановку, и он снова посмотрел на нее и расплылся в улыбке.
Она определенно нравилась ему все больше и больше. Было во всем этом что-то столь же дикое и противоречивое, сколь и романтично-очаровательное. Говорить о серьезных вещах с красивой женщиной было нелегко. Иона снова вспыхнул. Он приложил ладонь ко лбу, проверяя, нет ли жара, после чего несколько раз тряхнул головой.
«Бр-р-р, почему я не могу избавиться от ощущения какого-то морока?» – успел подумать он и получил мгновенный ответ:
– Обмен энергией между мирами затруднен. Те, с кем люди должны общаться с нашей помощью, подавляющему количеству людей на планете недоступны. В целом система преодоления на пути к активации – штука правильная, но если раньше преградами служили шлагбаумы да чухонцы[2], то теперь это пятиметровая железобетонная стена с колючей проволокой.
– А по ней ток, да? – спросил Иона, скорчив гримасу.
– Естественно. Ток – это самое главное, – заговорщицки подмигнула рыжеволосая. – Только за него вы же еще и платите.
– Клетка, ток, – покачал головой Иона. – А мы законсервированы до лучших времен. Потом банки откроют и нас съедят.
– Ну, если ты так решил, – усмехнулась рыжеволосая.
Иона слабо улыбнулся и призадумался, скользя взглядом по переплетениям серых кос на свитере собеседницы.
– Я ведь когда-то конкуром занимался, – мечтательно произнес он, подняв глаза на собеседницу, и скромно улыбнулся.
– А я нет, – улыбнулась та. – Но беседу поддержать могу.
– Кажется, понимаю, – вздохнул Иона. – Термины из моей головы считала.
Рыжеволосая смотрела насмешливо и вызывающе. Ионе снова показалось, что это сон. Она была точно лед и пламень. Каждый очередной раз, начиная терять самообладание заодно со старой системой координат, он получал от нее очередной тумак. И тогда в нем снова рождалось ощущение, что он бодрствует.
– В ночных эфирах, поди, спал?
– Хм. Если допустить, что можно спать непрерывно болтая. Скажи, а можно увидеть этих, – тех, кто помехи создает? – спросил Иона, взяв себя в руки и приняв по возможности невозмутимый вид.
– Естественно. Они живут среди вас. Речь не только о тех, кто строил институты, затрудняющие сообщение между мирами. Это делалось во все времена, и эту часть естественного хода истории мы оставим в стороне. Она, хоть и важна, не имеет прямого отношения к нашей встрече.
– Ты меня гипнотизируешь, – скромно заметил Иона.
– Если хочешь, могу исчезнуть прямо сейчас, уступив место сослуживцу, – предложила собеседница.
– Не хочу, – поспешил ответить Иона. – Продолжай, я внимаю, – заверил он.
– Современные технологии позволяют делать невероятные вещи. Эфир постепенно заполняется созданиями, еще более далекими от идеала создателей. Реальное накрепко сцепилось с виртуальным. Накрепко, сечешь?
– Меняется часть, меняется весь организм, чего уж тут непонятного. Сама только что объясняла.
– Наконец-то! – обрадовалась рыжеволосая. – Если ты уловил суть послания, то должен понимать, что нам – представителям будущего поколения людей – не хотелось бы убивать больную клетку, но и позволять ей распространять болезнь мы не можем. Так что настало время выйти на поле боя и побороться за тех, кто еще в состоянии воскреснуть. Все взаимосвязаны и все взаимосвязано.
– За управление головами побороться?
– Тебе ведь уже удалось сбежать или, как ты выразился, освободиться от жестянки. Тебя, как видишь, никто не съел. Остался единственный вопрос: готов ли ты к подвигу, расконсервированный? Братство рассчитывает на тебя.
Иона с полминуты продолжал не мигая смотреть на собеседницу, а потом выдал:
– Я только что шлепал по лесу, не далее как полчаса назад, а ты требуешь от меня быстрого принятия решений. Если я правильно тебя понял, ты предлагаешь что-то вроде рокировки? Я – всего лишь один мелкий ничтожный экземпляр, пылинка, но теперь я буду вроде как не один, а с вами.
«И что же?» – последовал безмолвный вопрос.
– Я всю жизнь полагал, что заморозке до лучших времен подвергнусь там, а не здесь.
Рыжеволосая весело рассмеялась и мгновенно посерьезнела. Скорость, с которой она менялась, была непостижимой.
– Чтобы зерно проросло, его надо поместить в холодную темноту, – кивнула она, вытирая проступившие от смеха в уголках глаз слезинки. – Миры живы за счет друг друга, и наша нынешняя задача – выровнять способных. Таких пылинок, как ты, Иона, тысячи. Если миссия провалится, уйдете в соседнюю здоровую клетку.
– Один будет взят, а другой оставлен?
Ответа Иона получить не успел, ибо совершенно неожиданно отключился, а когда очнулся, то лежал на топчане за ширмой в собственном доме. О том, как он добрался до дому, воспоминания были расплывчатые. В течение нескольких минут он испытал несколько жестоких спазмов, окончившихся безудержной рвотой. Придя в себя, Иона без сил плюхнулся обратно на топчан и посмотрел в перекидной календарь на стене. 28 сентября. День его рожденья.
Глава 4
Странное поведение Ники и доктора Александра Старкина
Остаток вечера Ника провела дома. В небольшом магазинчике, расположенном на первом этаже старинного каменного дома, горели бра. Возле железной винтовой лестницы, ведущей на второй этаж, располагалась небольшая стойка для расчета с покупателями, а прямо за ней, справа от лестницы – стеклянная дверь, ведущая в просторную кухню-столовую с круглым обеденным столом посередине. Днем Ника продавала книги. В половине восьмого вечера закрывала магазин и проводила остаток дня за чтением. Иногда они встречались с Симоной, в последние три года после таинственного исчезновения мужа Симоны стали встречаться чаще. Ника сочувствовала подруге, всегда была готова выслушать, но о себе предпочитала не рассказывать, так что прошлое Ники всегда и для всех без исключения оставалось за кадром, что придавало красивой молодой женщине интригующей загадочности.
