Евгений Сартинов - Последняя империя. Книга первая
— Даже не в одном. Подобных случаев два.
— Скажите, генерал, как вам удалось провернуть все это дело в тайне от ФСБ?
Генерал-полковник Уваров, герой Афганистана и Чечни, все это время сидевший с несколько отрешенным видом, чуть вздрогнул и, улыбнувшись, развел руками:
— Все вопросы к моим более молодым коллегам. Меня известили о надвигающихся событиях буквально за час до их начала. Я не скрывал своих отрицательных взглядов на методы правления президента, и так как цели переворота совпадали с моими, то я счел за честь присоединиться к столь рискованному предприятию. Насколько я знаю, такие предложения были переданы еще нескольким генералам в отставке, но они пожелали остаться в стороне.
— Какой пост вы будете занимать в будущем правительстве?
— Мне предложено стать министром обороны.
— Кто еще войдет в состав правительства?
— По всем этим вопросам обращайтесь к майору Сизову.
Сизов снова взял слово.
— Ну что ж, тогда конкретно по персоналиям. Координатором Военного Совета буду я, главой правительства назначается майор Генерального штаба Соломин. Все назначения отраслевых министров будут произведены им позднее.
Виктор приподнялся, кивнул своей круглой лысеющей головой.
— Но уже сейчас мы можем определить силовых министров. Как вы уже поняли, генерал Угаров назначается министром обороны. Майор Сазонтьев определен к нему первым заместителем. Капитан 1-го ранга Куракин назначается командующим Военно-Морским Флотом. Министр внутренних дел — майор Доронин. Директором ФСБ остается Николай Михайлович Демин, директором ФАПСИ назначается полковник Елистов. Министром иностранных дел у нас будет человек штатский, Володин, он уже работает, летит сейчас в Киев на переговоры с Шевченко.
Это назначение вызвало большое оживление в зале. Володин некогда занимал пост первого заместителя министра иностранных дел, затем, под давлением левого большинства в Думе, был со скандалом уволен. Он всегда считался рьяным поборником независимого курса России в международных делах, за что и попал в опалу у окружения президента.
Пресс-конференция еще шла, а судьба нового правительства, казалось, была уже решена. На высоте десяти километров над Атлантикой президент Соединенных Штатов сказал свою очередную историческую фразу, тут же зафиксированную Гарри Линчем для своей будущей книги:
— Это не наше правительство, и оно нам не нужно. Сделайте все, чтобы убрать их с дороги истории.
Часть вторая
ЖЕРНОВА
ЭПИЗОД 11
Огромная страна замерла, пытаясь понять и определить, что ожидает ее в будущем. В мелких городах и селах старики по привычке кинулись запасать продукты впрок, мешками скупая соль, сахар и муку. Впрочем даже они восприняли происшедшие события с большими надеждами и оптимизмом.
— Давно надо было разогнать этих дерьмократов, — с пеной у рта витийствовал у подъезда своего дома Иван Иванович Смыслов, первый оратор местных пенсионеров. — Счас быстро наведут порядок, все по ранжиру зашагаем!
— Как бы хуже не было, — вздохнула одна из старух.
— Вояки, — скептически махнул рукой случайный для этой компании человек, рослый мужик лет сорока, шофер «КамАЗа» Первухин, присевший перекурить после сытного обеда. — Я их еще по армии хорошо знаю. Дубы они и есть дубы.
— Нет, это генералы у них дубы, а эти еще молодые, рьяные.
Примерно так же думало, гадало и спорило все остальное население одной из самых больших стран мира. На дачах неполитыми сохли огурцы и помидоры, горожане не могли оторваться от телевизора.
— Выясняются подробности переворота, — вещал диктор первого канала. — Войсковая часть, совершившая нападение на Кремль, переводилась из одного места дислокации в сторону Крыма через Москву с разрешения Генерального штаба. Как известно, подобные маневры внутри столицы обычно запрещены, и это еще раз подтверждает глубокие корни заговора. Решающим моментом всей компании стало обращение начальника Генерального штаба Хаустова, остановившее войска Московского военного округа. Печальна судьба самого генерала. Он отклонил предложение присоединиться к Временному Военному Совету и в тот же день был доставлен в больницу с обширным инфарктом. Сейчас он балансирует на грани между жизнью и смертью.
— По мнению аналитика Михаила Худырева, на переворот сыграло имущественное расслоение, происшедшее в последние годы между генералитетом с одной стороны, и младшим и средним офицерским составом с другой. В то время как генералы обзаводились огромными квартирами и загородными виллами, офицеры даже в звании майоров и полковников испытывали трудности с жильем и слишком маленьким размером жалованья. Недаром переворот поддержали в основном именно младшие и средние офицеры, генералов же среди них единицы.
— Остается неизвестным местонахождение лидера леворадикальной, так называемой «сталинской» партии Виктора Иванова. По заявлению жены, неизвестные люди в камуфляже два дня назад силой вывели его из квартиры и увезли в неизвестном направлении. Ни в одном следственном изоляторе Иванова не принимали. Так же без следа исчезли лидер Русской фашистской партии Андрей Коньков и глава Союза офицеров «За правое дело» Виктор Курехин.
— По-прежнему закрыты аэропорты Шереметьево и Домодедово. За три дня из столицы вылетело лишь восемь рейсов с иностранными туристами, — вещал голос диктора, комментирующий панораму забитого народом зала ожидания Шереметьево-2. Камера скользила по лицам, встревоженным, измученным, злым. Было заметно, что имущественный ценз этих людей очень высок. Каждая вторая женщина могла претендовать на званием какой-нибудь «мисс», мужчины казались одинаково лощеными и упитанными. Один из них как раз давал интервью Би-би-си, нервно куря и невольно демонстрируя при этом штучный «Картье» за десять тысяч долларов:
— Это просто безобразие, произвол! У меня срываются деловые переговоры, сын не может выехать в Англию для продолжения учебы, жена и дочь заранее забронировали себе номера на Кипре. Если они так начинают, то чего ждать от этих людей в дальнейшем?
Вдалеке от телекамер, в небольшом кабинете двое людей в армейских рубашках, кителя накинуты на спинки стульев — жарко, напряженно смотрели на дверь, где двое щуплых солдат пытались вывести из кабинета одетого во все белое полного мужика с габаритами бывшего штангиста.
— Слышь, майор, ты об этом жалеть будешь всю свою короткую жизнь, а то, что она будет короткой, можешь не сомневаться, я тебе это, сука, организую! — орал здоровяк, на полголовы выше обоих солдат. Он рвался назад, к столу, парни в пятнистой униформе пытались его сдержать. Наконец у одного из них не выдержали нервы, и он с размаху рубанул бывшего качка резиновой дубинкой по голове. Тот вскрикнул, пригнулся, и теперь уже второй солдат коротко и резко ударил верзилу прикладом автомата по лицу. Лишь после этого детину удалось вывести из кабинета. Кровь сразу залила его белую рубашку и штаны, длинная очередь в коридоре глядела на него с ужасом.
— Видел, какой у него нательный крест? — спросил старший лейтенант своего более опытного товарища.
— Крест? А перстень на левой руке с бриллиантом? Сколько в нем каратов, интересно.
— Не знаю, я в них не разбираюсь. В руках даже не держал.
— Я тоже. Давай следующего.
В дверях кабинета появилась женщина, лицо которой известно каждому жителю России. Оба офицера машинально встали, а певица, не поздоровавшись, прошла вперед и, усевшись на стул, заговорила своим низким хрипловатым голосом:
— Ну, и какие документы мне надо показать, чтобы вы поверили, что у меня на послезавтра назначен концерт в Майами?
Тон эстрадный дивы был агрессивно-возбужденным. Но майор отозвался спокойным и ровным голосом:
— Вы едете всей семьей?
— Да, и даже с собакой.
— Вот собаку мы, наверное, не пропустим. Насколько я помню, у вас йоркширский терьер?
— Да, откуда вы знаете? — растерялась актриса.
— Писали в газетах, а у меня точно такая же собака, сука. Привыкли к ней жутко, второй ребенок, да и только. Лолой зовут. Недавно ощенилась, да заболела, хлопот — больше чем с ребенком. Половину моей зарплаты истратили на лекарства. Давайте ваши билеты.
Подписав документы, майор лично проводил удивленную даму до двери. На этот раз она уже не забыла попрощаться.
— Не понял, почему ты ее выпустил? Она ведь тоже далеко не бедненькая, — спросил лейтенант, прихлебывая давно остывший чай.
— Чудак ты, Семин. Вот того кабана мы из загранки уже бы не дождались, у него миллионов по банкам заныкано черт-те сколько. А эта вернется, куда она без нашей публики. Не перед американцами же ей петь. Знаешь, кто там стоит?
— Кто?
— Артур Андриевский, собственной персоной.
Лейтенант присвистнул:
— И этому срочно за бугор понадобилось? Подумать только, все самые богатые люди России скопились в одном зале ожидания. А если бы у Шереметьева обрушилась крыша?
