Константин Буланов - Вымпел мертвых. Балтийские стражи
— Ну вы даете, Иван Иванович. — покачал головой Зарин. Не смотря на почти год, как они оказались представлены друг другу, Зарин до сих пор не знал об этом человеке практически ничего. С одной стороны, никаких особых заслуг за его собеседником не числилось. Порой он занимался вопросами снабжения их отряда в Шанхае, порой ему доверяли финансовые операции, а порой вполне спокойно допускали в боевую рубку в разгар боя. В общем — всего понемножку. С другой стороны, не надо было быть невероятно внимательным человеком, чтобы понять — роль этого человека во всем происходящим если не ведущая, то, как минимум, очень значимая. Все же и Иениш и Протопопов, при решении серьезных вопросов не связанных непосредственно с военными действиями, завсегда запирались в кают-компании именно с Ивановым. Да и держались с ним хоть и по-дружески, но время от времени проскакивали этакие раболепные нотки, если можно было так сказать. Нет, они не заглядывали ему в рот, ежесекундно ожидая какого-либо откровения, но едва заметный налет чуть большего уважения чем к кому бы то ни было, при желании можно было разглядеть. А это закономерно пробуждало любопытство, впрочем, как и некоторые его знания или видения жизни. Как ни посмотри, а тактика действия абордажных групп отрабатывалась моряками именно под его присмотром и по его указаниям, что уже говорило об определенных знаниях, но не опыте. Тогда, во время обучения абордажников, было хорошо видно, что Иван Иванович и сам не слишком хорошо разбирается в вопросе, а лишь пробует те или иные приемы. Но, учитывая приготовленную заранее экипировку, эти самые тактические приемы не пришли ему в голову от безделья во время продолжительного перехода, а уже имелись в голове на момент подготовки к походу. А это навевало на мысли. А уж что можно было почерпнуть из его высказываний! С одной стороны — он представал весьма жестким человеком. Чего только стоили произнесенные буквально только что слова! И ведь это были не просто слова. Он действительно считал подобный путь решения браконьерской проблемы единственно верным — либо на каторгу, либо на дно. С другой стороны, он ни разу не видел, чтобы Иван Иванович пускал в ход кулаки, когда у матросов не выходило то, чему он их обучал. Вместо того чтобы вбивать в головы знания, он их туда вкладывал, раз за разом повторяя то, что оставалось непонятным. И такая смесь одновременно жесткого и мягкого человека вызывало откровенное удивление. Со временем сам Зарин надеялся все же заслужить доверие и узнать тайну человека, что мог единолично принимать решения во всем, что касалось филиала пароходства во Владивостоке и всех их дальнейших действий, а пока можно было продолжать собирать о нем всю возможную информацию для построения верной линии поведения, тем более что собеседником он был весьма интересным. — И при чем здесь какие-то бабульки? — уточнил Зарин.
— Это так. Из анекдота. К слову пришлось. — отмахнулся Иванов.
— Не просветите? — улыбнулся Зарин, успевший оценить не совсем стандартное юмора этого человека.
— Легко. — пожал его собеседник плечами, — Встречаются Федор Михайлович Достоевкий и Родион Раскольников. Достоевкий и спрашивает — «Что же ты, Родион, старушку за двадцать копеек убил?». А тот в ответ и говорит — «Не скажите, Федор Михайлович. Пять бабулек уже рубль.».
Как раз отвлекшийся на чай Зарин подавился очередным глотком и закашлялся. В отличие от Иениша и Протопопова, которые уже успели привыкнуть к временами черному юмору гостя из будущего, те, кто общался с ним относительно немного, практически всегда реагировали подобным образом, и потому Иван уже несколько привычно похлопал по спине собеседника, помогая тому прокашляться.
— И вы действительно полагаете, что отправка на каторгу сотен человек поможет нам защитить и поднять Дальний Восток? — благодарно кивнув, поинтересовался Зарин.
— Конечно, нет! Но как один из шагов, он видится мне крайне необходимым. Причем, необходимым сразу по нескольким причинам! Две из них я уже озвучивал — это предупреждение преступления, а не его зачастую насильственное предотвращение и свободные рабочие руки. Но также я вполне допускаю, что кто-нибудь из них, оттрубив на каторге свой срок, осядет в этих местах. Да, сейчас это звучит несколько безумно, да и работа эта на весьма долгую перспективу. Но посудите сами. Сейчас на улицах Владивостока встретить человека европейской внешности — это нечто из разряда уникального! Пусть по переписи китайцы, корейцы и японцы составляют 50 % населения города, но, во-первых, на самом деле их куда больше, а во-вторых, русское население представлено в основном солдатами и строителями, которые в городе не появляются месяцами, будучи занятыми на строительных работах. Вы не подумайте, я не националист какой. Работают тут представители близлежащих государств — и пусть работают. Но ведь создается впечатление, что только они тут и живут, стоит отойти чуть в сторону со Светланской. Но город-то русский! Как имеющий экономическое образование человек, я прекрасно понимаю, что всем выгодно присутствие здесь всех этих людей, как недорогой рабочей силы. Все же за те же деньги ни один русский мужик не поедет сюда работать. Но мы то с вами должны рассматривать сложившуюся ситуацию не только с точки зрения экономиста, но и военного! Не мне вам рассказывать сколь непростые отношения у нас складывались, что с Китаем, что с Японией. Да, после того как закончится война между этими странами, им потребуется некоторое время, дабы привести свою экономику в порядок для очередного раунда бодания с европейскими державами за право продвижения своих интересов в этом регионе. И если на Китай можно будет не особо обращать внимание в связи с его грядущим поражением и последующим за этим обиранием его до нитки, то Япония станет еще сильнее, нежели сегодня. А у нас половина населения города — потенциальные шпионы японцев! И ведь город непростой! Город — стратегический!
— Вы допускаете, что японцы отважатся напасть на нас? — заинтересованно воззрился на собеседника Зарин.
— Это предопределено. — пожал плечами Иван. — Именно к этому ведет как не самая дальновидная политика России, так и Японии пользующейся поддержкой Англии и САСШ. Японцам просто-напросто больше не на кого нападать кроме нас. А без продолжения внешней экспансии им, как государству, не выжить.
— Но ведь они уже смогли отхватить у китайцев немалый кусок. Вся Корея, по сути, теперь принадлежит им.
— И вы полагаете, что остальные игроки так просто отдадут японцам Корею? — хмыкнул Иван, — Да те же англичане скорее удавятся, чем хоть немного подвинуться на этом рынке. Да и в Китае особо сильно развернуться японцам никто не позволит. Не смотря на бурное развитие экономики и победу в войне, они все еще пока находятся на совершенно ином уровне, нежели остальные мировые игроки. Вот увидите, если что японцам и достанется, то далеко не все, что они смогли взять силой оружия. Никто не позволит отнимать всяким выскочкам их вырванные с кровью и десятилетиями развиваемые рынки. Так что, как я уже говорил, войны с Японией нам не избежать. А какие из японцев бойцы, вы знаете не хуже меня. Тем более теперь, когда они получили столь богатый опыт современной войны, как на суше, так и на море. Да, сейчас у них не самая сильная армия и далеко не самый сильный флот. Но они всего за пол года разгромили лучшие китайские войска и уничтожили лучший китайский флот, не понеся при этом тяжелых потерь. А что будет, когда их армия увеличится в несколько раз и флот обзаведется броненосцами?
— Хм. Я понимаю, что вы хотите сказать. — потерев в задумчивости подбородок, кивнул Зарин, — Даже с учетом нашего превосходства в целом, здесь и сейчас японцы будут всегда сильнее исключительно из-за близости собственных баз, складов и промышленности и соответственно удаленности всего этого у нас.
— Ну вот видите. — усмехнулся Иван, — Раз уж мы с вами это видим, японцы видят это тем более.
— Только японцы? — вопросительно изогнул бровь Зарин.
— Кое-кто из наших тоже. Но большая часть ослеплены жаждой наживы на дармовой рабочей силе. Вот и выходит, что, гонясь за выгодой, мы сами же роем себе могилу.
— Ну, не может же все быть столь печально, как вы говорите. Да, японцы показали себя с весьма хорошей стороны, хотя победа над китайцами еще ничего не значит. Но даже имеющийся сейчас в этих водах Российский Императорский Флот ничем не уступит японцам. А с учетом скорого прихода средиземноморской эскадры, о каком-либо паритете даже не придется говорить.
— Если считать вымпелы или смотреть исключительно на технические характеристики кораблей указанные на бумаге, то вы правы. Но у японцев имеется преимущество, которое нивелирует всё наше численное преимущество. Они, при необходимости, смогут отремонтировать полученные в бою повреждения и пополнить боекомплект, а мы нет. Всего один бой и весь наш флот окажется даже в худшем положении, чем Бэйянский флот китайцев после боя при Ялу. У них хотя бы был Порт-Артур под боком с его ремонтными мощностями и складами. У нас же пока нет и такого! Те ремонтные возможности, что имеются во Владивостоке можно назвать мощами, но никак не мощностями. Да, мастерские потихоньку развиваются, да здесь имеется плавучий док, да строится сухой док, но всего этого не хватает даже для обслуживания кораблей Сибирской флотилии и Тихоокеанской эскадры, не говоря уже о каком-либо серьезном ремонте.
![Константин Буланов - Брат-2[фанфик по Fairy Tail]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
