Игры с огнем (СИ) - Тыналин Алим

Мы направились к выходу. Впереди было много работы. Борьба со Студенцовым уже отходила в прошлое, превращаясь лишь в один из эпизодов моего пути к созданию новой промышленной империи — империи, которая должна была помочь стране выстоять в грядущей буре.

Утро после ареста Студенцова выдалось свежим и ясным. Я проснулся раньше обычного, в пять утра. Сказывалось нервное напряжение последних дней.

Наскоро позавтракав, я перебрал документы, приготовленные для встречи с Орджоникидзе. Основной материал подготовил Котов. Финансовый план реорганизации «Южнефти» и ее интеграции в общую структуру.

Расчеты безупречны. Экономия на административных расходах, централизация закупок оборудования, оптимизация цепочек поставок.

Ровно в восемь тридцать за мной заехал Степан на служебной машине. Привычно оглянувшись по сторонам, я сел в автомобиль. С переднего сиденья на меня глянул Головачев.

— Как прошло задержание Студенцова? — спросил он, когда машина тронулась.

— Без осложнений, — ответил я. — Взяли в поезде, даже сопротивляться не пытался.

— Значит, с «Южнефтью» теперь все решено?

— Не совсем, — я посмотрел в окно на проплывающие мимо улицы утренней Москвы. — Формально решение будет принимать наркомат. Но с учетом обвинений против Студенцова и его ближайшего окружения, сомнений в исходе нет.

Головачев кивнул и сосредоточился на дороге. Через полчаса мы подъехали к зданию Наркомтяжпрома. Охрана у входа внимательно проверила мои документы, несмотря на то, что многие знали меня в лицо.

— Ждите меня здесь, — сказал я Головачеву, выходя из машины. — Встреча может затянуться.

Пройдя через просторный вестибюль, я поднялся на третий этаж, где располагался кабинет Орджоникидзе. Секретарь, молодой человек в строгом костюме, сверился с записью в журнале:

— Товарищ Краснов? Вас ожидают. Проходите, пожалуйста.

Кабинет Серго Орджоникидзе всегда производил на меня впечатление деловой простотой. Никакой показной роскоши. Только массивный рабочий стол, заваленный документами, несколько стульев для посетителей, большая карта СССР на стене. Нарком, коренастый грузин с проницательным взглядом, сидел за столом, что-то помечая в бумагах.

— А, Краснов! Заходи, садись, — он указал на стул напротив, отодвигая в сторону папки. — Слышал уже о Студенцове?

— Так точно, товарищ нарком, — я занял указанное место. — Операция прошла успешно.

— Ну и дела творились в «Южнефти», — Орджоникидзе покачал головой. — Сегодня утром мне доложили первые результаты обыска. Хищения, подделка документов, незаконные валютные операции… А теперь еще и попытка бегства за границу.

Он посмотрел на меня испытующим взглядом:

— Скажи честно, Краснов, ты ожидал, что все так обернется?

Я выдержал его взгляд:

— Я подозревал о масштабах нарушений, но полная картина стала ясна только в ходе расследования. Студенцов создал целую систему хищений государственных средств и тайного вывода капиталов за рубеж.

Орджоникидзе задумчиво забарабанил пальцами по столу:

— Меня больше беспокоит политическая сторона вопроса. Связи с иностранными компаниями, передача сведений о наших месторождениях… Это уже не просто экономические преступления.

— Документы, найденные у него, подтверждают эти обвинения, — кивнул я. — Военная контрразведка уже взяла дело под свой контроль.

— Знаю, — нарком откинулся на спинку кресла. — Ворошилов лично звонил мне вчера вечером. Очень обеспокоен возможной утечкой информации о стратегических ресурсах.

Орджоникидзе встал и подошел к карте. Провел пальцем по югу страны, где располагались основные нефтяные месторождения.

— Теперь главный вопрос: что делать с «Южнефтью»? Трест огромный, связан с десятками предприятий по всей стране. Нельзя допустить сбоев в поставках нефти.

Я достал из портфеля заранее подготовленную папку:

— Товарищ нарком, у меня есть конкретные предложения по реорганизации.

Орджоникидзе вернулся за стол и взял протянутые документы:

— Давай посмотрим.

Следующие полчаса я излагал план интеграции активов «Южнефти» в единую нефтяную систему страны. Централизованное управление, объединение ресурсов, новая технологическая цепочка от разведки месторождений до переработки и сбыта.

— Перспективно, — Орджоникидзе внимательно изучал схемы и расчеты. — Но это потребует полной перестройки структуры управления.

— Именно так, товарищ нарком, — я указал на соответствующий раздел в документах. — Предлагаю создать объединенный трест «Союзнефть» с включением в него всех активов «Южнефти» и других региональных предприятий.

— А кто будет руководить? — прямо спросил Орджоникидзе, пристально глядя на меня.

— Я готов взять на себя эту ответственность, — сказал я спокойно. — У меня есть опыт управления подобными структурами, понимание всей технологической цепочки и команда проверенных специалистов.

Орджоникидзе усмехнулся:

— Прямо скажем, аппетит у тебя немалый, Краснов. Сначала металлургия, потом машиностроение, теперь нефть…

— Все это части единого замысла, товарищ нарком, — я не стал отрицать очевидное. — Страна нуждается в интегрированном промышленном комплексе, особенно в преддверии возможных международных осложнений.

— Каких еще осложнений? — насторожился Орджоникидзе.

Я понял, что едва не сказал лишнего, выдав свое знание будущего:

— Я имею в виду общую международную обстановку. Растущие противоречия между капиталистическими державами, милитаризация Японии, приход к власти реакционных сил в Германии… Все это создает потенциальные угрозы для СССР.

Нарком задумчиво потер подбородок:

— В этом есть резон. Товарищ Сталин тоже говорил о необходимости ускоренной подготовки к возможным конфликтам.

Он полистал документы, делая пометки карандашом:

— План интересный, но требует доработки. Я хочу, чтобы ты встретился с руководителями отраслевых управлений наркомата и согласовал все детали. И потом представил окончательный вариант на коллегии.

— Когда это можно сделать? — спросил я, чувствуя, что первый шаг к одобрению уже сделан.

— На следующей неделе соберем совещание, — ответил Орджоникидзе. — А пока… — он подписал лежавший перед ним документ, — вот тебе официальное постановление о временном управлении активами «Южнефти». До окончательного решения по реорганизации.

Я принял документ, стараясь не выдать своего удовлетворения:

— Благодарю, товарищ нарком. Обещаю, что не подведу.

— Надеюсь, — Орджоникидзе встал, давая понять, что официальная часть встречи завершена. — Кстати, Краснов, — добавил он уже другим тоном, — история со Студенцовым многих заставила задуматься. Влиятельный человек, казалось, неприкасаемый… И вот такой финал.

— Жизнь полна неожиданностей, товарищ нарком, — осторожно ответил я.

— И врагов, — с нажимом добавил Орджоникидзе. — Будь осторожен. Я ценю твои организаторские способности и технические идеи. Но помни, чем выше поднимаешься, тем больше людей хотят тебя столкнуть.

— Я всегда это помню, — я посмотрел ему прямо в глаза. — Но есть вещи важнее личной безопасности. Индустриализация страны, ее обороноспособность.

— Правильные слова, — кивнул Орджоникидзе. — Теперь действуй. Жду от тебя конкретных результатов.

Я вышел из кабинета с чувством сдержанного триумфа. Постановление о временном управлении активами «Южнефти» было лишь первым шагом, но важнейшим. Фактически это означало, что я получал контроль над всеми предприятиями треста, всеми месторождениями, всей инфраструктурой. А дальше дело техники и правильной организации.

В приемной меня неожиданно окликнули:

— Товарищ Краснов, минутку!

Я обернулся. Ко мне приближался Бауман, второй секретарь Московского комитета партии. Старый знакомый. Давно не виделись.

— Слышал о вашем успехе, — он крепко пожал мне руку. — Вскрыли серьезное вредительское гнездо.

— Это заслуга органов ОГПУ и партийного контроля, — скромно ответил я.